Квиллифер - Уолтер Йон Уильямс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Во время нашей беседы его светлость не стал выставлять передо мной свои капризы или экстравагантность, был очень серьезен и вежлив, когда задавал вопросы. Я рассказал ему все, что знал о нападении на город, назвал имена пленных и численность корсаров, иными словами, сообщил информацию, которую он мог использовать при докладе у королевы. Он спросил: в чем в первую очередь нуждается город, и я ответил, что не в еде, так как корсары ограбили склады с товарами, но не тронули зернохранилища; но сказал, что крайне необходимы солдаты, строительные материалы на восстановление домов и деньги для выкупа. Он покачал головой и ответил, что деньги и солдаты потребуются для войны, но он намерен помочь Этельбайту из собственных средств, а кроме того, попросит друзей оказать помощь городу.
Герцог также пообещал создать нечто вроде комитета или объединения, чтобы поддержать город.
Я рассказал о сэре Бэзиле из Хью и о том, что он захватил в плен лордов Уттербака и Стейна, не умолчав о намерениях Стейна. (А это еще одна тема из тех, что лучше не затрагивать в письме.) Затем герцог встал и сказал, что они с герцогиней должны переодеться для посещения дворца, где он постарается сделать для нас все, что будет в его силах, после чего предоставил мне заниматься моими собственными делами. Я взял с собой свой рюкзак и первым делом купил кошелек, чтобы тут же наполнить его звонким серебром.
Затем под дождем я дошел до здания Гильдии Уважаемого объединения мясников, где многие его члены продолжали праздновать, – ведь если в городе дается грандиозный бесплатный обед, то для мясников это работа – и теперь, после пира, когда город понемногу возвращался к нормальной жизни, мясники могли позволить себе день отдыха.
Поскольку я знал пароль Гильдии, меня впустили в зал, где я встретился с Деканом Гильдии, который любезно меня поприветствовал. Он состоял в переписке с моим отцом по делам Гильдии и выразил мне соболезнования, когда узнал о гибели моей семьи и произошедшей в Этельбайте трагедии. Он тут же организовал Прощание – церемонию, принятую у мясников, когда умирает кто-то из их Гильдии, оказав таким образом честь моему отцу. Прощание будет проходить через четыре дня.
Я спросил, примут ли в Гильдии мои деньги на хранение (для членов Гильдии имеется такая услуга), и меня отвели в специальное помещение, где я положил треть моих денег, а также все драгоценности. Попросив рекомендации к каким-нибудь надежным банкирам, я зашел к двум из них и в каждом из банков оставил еще треть своего состояния: теперь, даже если один из двух банков обанкротится, его падение не станет для меня катастрофой.
Я не хотел оставаться в одежде мертвеца, поэтому сразу после банков направился к портному, где заказал два новых костюма, подходивших для посещения двора. Существовали два запрещенных цвета: алый и золотой, как вместе, так и по отдельности, – их могли носить только члены королевской фамилии и их родственники, в том числе большая часть дворянства, – хотя оттенки желтого и красного, вроде горчичного или кармазинного, разрешались, а портной предложил мне строгий коричневый. В результате я заказал себе степенный коричневый костюм, а в придачу к нему более роскошный из темно-синего бархата, открывавший в вырезе рубашку небесно-голубого цвета с соответствующими штанами и лосинами. Должно получиться просто великолепно. Возможно, на меня слишком большое впечатление произвели наряды герцога.
Вернувшись к герцогу, я как раз успел на ужин и обнаружил, что компания заметно поредела: многие вернулись домой, другие отправились в Этельбайт, чтобы выяснить, в каком состоянии находится их собственность. Герцог сообщил мне, что не сумел пробиться к королеве, так как слишком многие хотели получить у нее должности, ведь не вызывало ни малейших сомнений, что она изменит состав Большого и Малого советов, а также сделает новые назначения в другие органы управления. Но никто ничего пока не знал наверняка, поэтому самые разные люди питали надежды. Тем не менее многим дворянам герцог успел рассказать о судьбе Этельбайта, прежде всего тем, кто прибыл с Запада и имеет там интересы.
В следующие два дня я нашел квартиру с отдельным входом в доме одного из членов Гильдии мясников, но еще не успел переехать. Его добрая жена вызвалась готовить для меня еду. Также важно то, что мой отдельный вход выходит на Дорогу Канцлера, проложенную в сердце делового района столицы и поднимающуюся на холм внешних кварталов Замка. Там расположены Королевский суд и Верховный суд, заседают адвокаты и проходят обучение их ученики. Если я сумею получить соответствующий сертификат, то смогу там жить и заниматься юриспруденцией в Селфорде.
Во время моих прогулок по столице и разговоров с герцогом, герцогиней и их гостями я начал понимать, каково нынешнее состояние двора и королевства. Теперь я находился уже не в королевстве Дьюсланд, а в Королевстве Женщин.
И речь не только о правящей королеве, но и ее матери, Леоноре, которая много лет возмущалась тем, что покойный король отодвинул ее в сторону, и теперь, как считали многие, она намеревалась пользоваться всей полнотой власти через свою дочь. Тем временем по ту сторону водной преграды, в восточной столице, Хауэле, живет мать бастарда Клейборна, графиня Терна. Клейборн, как поведал мне герцог, никогда бы не поднял мятеж, если бы не амбиции матери и отчима, лорда Адриана, желавшего прорваться к власти вместе с ним. Кроме того, есть еще разведенная королева Натали, она рассчитывает на свою юную дочь, принцессу Флорию, но у нее нет ни могущественных друзей, ни двора, чтобы оказывать влияние на то, что происходит в королевстве.
Судя по всему, нам следует также обратить внимание на Марсию, графиню Колдуотер, новую близкую подругу королевы. Когда покойный король развелся с Леонорой, он приказал ей и принцессе отправиться жить в Дом Колдуотер, расположенный на северном побережье, и Марсия стала для нее старшей сестрой. Предполагается, что Марсия имеет на нее заметное влияние, сравнимое с влиянием матери, так как королева утвердила за Марсией титул ее отца, один из немногих, передающихся по женской линии.
Кроме того, в игру вступила еще одна женщина, поскольку бастард Клейборн поднял знамя мятежа не в свою пользу, а выступил в роли регента еще не
