Рыжее счастье - Наталия Рощина

— Вы не отпрашивайтесь, — всякий раз говорил ей Гурин. — Вы просто поставьте меня в известность, что вам нужно уйти. Договорились?

— Конечно, Эрнест Павлович.

Светлана Сергеевна знала, что без нее он будет долго бродить по пустой квартире, так и не решившись войти в спальню жены. Эта комната стала для него словно запретной. Как будто он запер ее на замок, а ключ потерял, а может, и не собирался искать. Однажды, вернувшись утром, Светлана Сергеевна застала Эрнеста Павловича спящим на полу у двери спальни жены. Он лежал, свернувшись калачиком, касаясь спиной двери. Рядом валялась пустая бутылка «Куантро». Это был любимый ликер хозяйки. Раньше Эрнест Павлович называл этот напиток нектаром для неженок… Осторожно ступая, Светлана Сергеевна вышла из квартиры, постаравшись закрыть за собой дверь как можно тише. Ей стало не по себе: что, если он узнает, что она видела его таким. Деликатность ее объяснялась исключительно сознанием собственной вины за происшедшее. Ей самой нужно было время, чтобы забыть о том, что именно она отдала в руки хозяйки ту злосчастную коробку.

Поэтому, приезжая домой, Светлана Сергеевна запрещала себе думать о Гуриных, здесь она ощущала себя по-настоящему спокойно. Это была территория ее неуязвимости. Наверное, для каждого человека важно иметь такое место. Садясь в кресло, Светлана Сергеевна точно знала, что никто не нарушит ее покой, никому она вдруг не понадобится и не нужно контролировать каждый свой взгляд, жест. Здесь не было необходимости везде наводить глянец, придирчиво присматриваться ко всему, боясь не угодить. Никто не проверит ее работу. Это место, где она может просто расслабиться. Фотографии сына на стене вернут ее прошлое. Воспоминания вновь заставят пережить его взросление: детский сад, школа, институт. А сейчас он с женой далеко в солнечной Австралии. Живут, работают, звонят и зовут к себе. Теперь они уже устроились настолько хорошо, что могут позволить себе заботу о ней. Это приятно, но пока она чувствует в себе силы — не станет никому обузой. Она никуда не уедет. Просто потому, что здесь, по нынешним меркам, она устроилась очень хорошо. Мало кто может похвастать таким заработком, такими условиями жизни. Она — одинокая женщина, не чувствующая ни в чем собственной неполноценности. После развода с мужем это ощущение было, но именно тогда она попала в дом Гуриных и растворилась в их жизни, их проблемах. Наблюдая за ними, она забывала о собственных бедах, в глубине души всегда зная, что не завидует этому богатому, сытому существованию, где так мало остается места для любви, доверия, взаимовыручки. Светлана Сергеевна не думала завидовать нескрываемому достатку. Все здесь казалось ей наигранным: в доме одно, на людях — совершенно иное. Иногда ей казалось, что и перед ней разыгрывают представление за представлением. Но, имея уже долгий опыт работы, Светлана Сергеевна знала, что не должна ни на что реагировать, никаких комментариев и попыток стать на дружескую ногу с хозяевами.

— Спасибо вам за деликатность, — как-то поблагодарила ее Галина. Став свидетелем неприятной сцены, Светлана Сергеевна смогла остаться в стороне и в то же время дать понять, что она все понимает.

— Это моя работа, — коротко ответила она, всем сердцем желая помочь хозяйке.

Светлана Сергеевна поразилась тому, как незаметно пролетели шесть лет, которые она проработала в этой семье. Ей удалось сразу влиться в нее, привыкнуть к этим людям, их ритму, особенностям. Отношения с Геннадием, правда, оставались поверхностными, но причиной этого Светлана Сергеевна считала его длительное отсутствие дома. Когда же он приезжал, она старалась проявить внимание: готовила его любимые блюда, с готовностью откликалась на любую просьбу. Но от Геннадия постоянно веяло каким-то холодком недоверия. Наверное поэтому Светлана Сергеевна всегда испытывала облегчение, когда он снова надолго уезжал. Вот в такие периоды она становилась незаменимой для своей хозяйки: выслушивала ее бесконечные воспоминания о сыне, о его проблемах, интересах, о том, как сложится его судьба. Особенно очевидной была необходимость в этих разговорах для Гуриной в первое время после отъезда сына. Ее депрессия оказалась затяжной, и нужно отдать должное Эрнесту Павловичу — он постарался приложить все силы, чтобы помочь жене выкарабкаться. Переезд в новую квартиру стал одним из средств для победы над настроениями Галины. Он на какое-то время нарушил плавное течение их сложившейся жизни. Суета по благоустройству нового жилища поглощала все время и мысли хозяйки. Светлана Сергеевна все так же была рядом. Именно ей, а не Гурину приходилось первой давать оценку очередному воплощению фантазии. Когда же ремонт в квартире был доведен до конца, хозяйка радостно взирала на результат, ожидая похвалы Эрнеста Павловича. Но он, как всегда, был слишком занят, чтобы вовремя сказать нужные слова. Он словно устал поддерживать, реагировать на перемену настроений жены. Он считал, что его миссия добытчика позволяет ему вести себя именно так.

Все перевернулось с ног на голову, когда Галина умерла. Это потрясение заставило Светлану Сергеевну иначе взглянуть на все, что происходило на ее глазах. Теперь она была уверена, что должна была вмешаться. Ей нужно было постараться стать ближе этой уставшей от одиночества и измен мужа женщине. Эрнест Павлович уже не казался ей таким милым, добродушным, спокойным. К тому же Светлане Сергеевне становилось легче, когда она уверяла себя, что не она стала причиной смерти хозяйки. Это он, великий и всемогущий Гурин, его поступки привели к непоправимому. Истории о его похождениях каким-то непостижимым образом доходили до Галины, но она предпочитала не обращать на них внимания, старательно делая вид, что не снизойдет до бульварных сплетен. Каково же было ее внутреннее напряжение, если эта чертова видеозапись стала последней каплей. Роль курьера, которую сыграла Светлана Сергеевна, конечно неблаговидна, но она сделала это не по злому умыслу. Никогда она себе не простит этого, но и не позволит никому обвинить себя. Пока никому это не пришло в голову, но даже в будущем Светлана Сергеевна была готова к отражению любой атаки, будучи уверенной, что она вот-вот последует.

В эти дни постоянное чувство страха быть разоблаченной, обвиненной сменило растущее желание расправиться с той, которая жила в этом доме, совершенно незаслуженно поглощая внимание и заботу Эрнеста Павловича. Светлана Сергеевна решила, что избавление от этой молодой расчетливой девицы станет искуплением ее вины по отношению к любимой хозяйке. С этим нельзя шутить: с каждым днем, незаметно Мара получает все больше власти, все больше свободы. В конечной цели ее пребывания в этом доме Светлана Сергеевна не сомневалась. Она точно знала, что Эрнест Павлович рано или поздно не выдержит и осмелится на этот безумный шаг… Нет, она должна помешать. В память о прекрасной женщине, которая еще долго могла бы жить и радоваться, нужно остановить это безумие, эту игру капризов и надуманного благородства. Сегодняшний вечер может стать переломным. Хорошо, что Гурина нет. Его присутствие сегодня необязательно. Нужно успеть расставить акценты, пока Эрнест Павлович не сделал это по-своему.

Раздумывая над тем, как может пройти ужин, Светлана Сергеевна верила, что Мара сама ей поможет. Она наделает ошибок, откроется не с самой лучшей стороны. Геннадий и она — соперники. По крайней мере, в это так хотелось верить. Эта девчонка должна воспринимать Геннадия как соперника, как преграду, скорую перспективу ограничений своих возможностей. Она успела привыкнуть к тем благам, которыми окружил ее Гурин. Он создал для нее идеальный мир, в котором нет невозможного, а каждый шаг ведет к вершине благополучия. Осознав, что все это становится зыбким из-за примирения Эрнеста Павловича с сыном, Мара обязательно занервничает. Она начнет делать ошибки, поступки, которые не понравятся Гурину. Это неминуемо приведет к напряженности в их еще не до конца определившихся отношениях. Гурин любит сына, мечтает снова стать ему близким, дорогим человеком, и ему придется выбирать. Светлана Сергеевна не сомневалась, что он выберет Геннадия. Голос крови — не пустые слова. Порой осознание этого мешает трезво мыслить, реально оценивать ситуацию. Нужно наблюдать, незаметно направляя ситуацию в нужное русло. Светлана Сергеевна была уверена, что все просчитала верно. Осталось немного подождать. Совсем скоро в этом доме все снова станет на свои места.

Ровно в семь Светлана Сергеевна в последний раз критически осмотрела накрытый стол. Все в порядке. Осталось зажечь свечи — Гена любит их мерцающий, колеблющийся свет, настраивающий на особый лад. Пока они застыли в ожидании. Светлана Сергеевна решила, что зажжет их в последний момент, когда все сядут за стол. Все? Надежда на то, что это будет ужин для одной персоны, растаяла. Наверняка Мара решит проявить характер. Она явится к ужину, она не испугается. Эта девчонка не из тех, кого можно так просто запугать, обидеть, сбить с выбранного пути. Она не для того появилась в этом доме, чтобы так легко сдаться. Ничего, это будет ее последний выход в качестве новоявленной любимицы.