Не отрекаются любя. Полное собрание стихотворений - Вероника Михайловна Тушнова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
он весь потемнел и намок,
ступени завалены палым листом,
висит заржавелый замок…
А гуси летят в темноте ледяной,
тревожно и хрипло трубя…
Какое несчастье
случилось со мной –
я жизнь прожила
без тебя.
Синицы
Я с детства зверей любила,
котов за хвост не таскала,
а если синиц ловила,
так вскорости отпускала.
Тоскливо мне видеть было,
как птицы о прутья бьются,
как шариками унылыми
дремлют, чтоб не проснуться.
А за окном вьюжило,
в сени снег задувало,
клетку я выносила,
дверку приоткрывала,
и ждала с нетерпеньем,
и прыгала, и смеялась,
как будто бы в то мгновенье
в синицу переселялась.
Как будто с ней в путь отправилась…
И еще одно допускаю:
мне мое всемогущество нравилось –
вот поймала
и отпускаю!
Может, долго не поняла бы
я без этих пичужек славных, –
отпускать –
это счастье сильных,
взаперти держать –
мука слабых.
«Много счастья и много печалей на свете…»
Много счастья и много печалей на свете,
а рассветы прекрасны,
а ночи глухи…
Незаконной любви
незаконные дети,
во грехе родились они –
эти стихи.
Так уж вышло, а я ни о чем не жалею,
трачу, трачу без удержу душу свою…
Мне они всех рожденных когда-то милее,
оттого что я в каждом тебя узнаю.
Я предвижу заране их трудную участь,
дождь и холод у запертых глухо дверей,
я заране их долгой бездомностью мучусь,
я люблю их – кровиночки жизни моей.
Все равно не жалею.
Мне некогда каяться.
Догорай, мое сердце, боли, холодей, –
пусть их больше от нашего счастья останется,
перебьются!
Земля не без добрых людей!
«Сутки с тобою…»
Сутки с тобою,
месяцы – врозь…
Спервоначалу
так повелось.
Уходишь, приходишь,
и снова,
и снова прощаешься,
то в слезы, то в сны
превращаешься,
и снова я жду,
как во веки веков
из плаванья женщины ждут
моряков.
Жду утром, и в полдень,
и ночью сырой,
и вдруг ты однажды
стучишься: – Открой! –
Тепла, тяжела
дорогая рука…
…А годы летят,
как летят облака,
летят-пролетают,
как листья, как снег…
Мы вместе – навек.
В разлуке – навек.
«Искалечить жизнь меня хотела…»
Искалечить жизнь меня хотела:
злом изранить,
отравить неверьем…
Верю правде сердца,
праву тела.
Верю детям, птицам и деревьям.
Даже без пристанища,
без крова,
под чужою запертою дверью,
все равно я верю счастью,
верю.
Пусть не у меня,
так у другого.
Отступить от веры не могу я,
душу не возьму себе другую.
Верю очагу
и верю дому,
верю вечному теплу земному!
«Я стучусь в твое сердце…»
Я стучусь в твое сердце:
– Отвори, отвори,
разреши мне
в глаза поглядеться твои,
оттого, что забыла уже
о весне,
оттого, что давно не летала
во сне,
оттого, что давно
молодой не была,
оттого, что
бессовестно лгут зеркала…
Я стучу в твое сердце:
– Отвори, отвори,
покажи мне меня,
возврати, подари!
Вечер. Снегопад
Сегодня первый снегопад
под вечер начался.
В лебяжий пух разубран сад,
дорога в перьях вся.
Тяжелый снег, крутясь, закрыл
бессолнечную высь,
как будто сотни белых крыл
бесшумно понеслись.
И город сквозь метель поплыл,
качаясь все сильней,
и мрак его посеребрил
гирляндами огней.
А у меня на сердце грусть
и холодно рукам…
Скажи, когда я отучусь
грустить по пустякам?
Когда я наконец пойму,
что, где бы ни был ты,
не надо сердцу моему
пугаться пустоты.
Судьба соединила нас
на весь остаток дней.
Но я сейчас,
сейчас,
сейчас
хочу любви твоей!
Молчание
Ты верен святости обряда,
и в том душа твоя права.
Ты слов боишься,
но не надо
переоценивать слова.
Я понимаю, понимаю,
твое смятение щажу
и тоже молча обнимаю,
и тоже молча ухожу.
Ты не преступишь обещанья,
ты не откликнешься на зов,
но не солжет
твое молчанье –
оно отчаяннее слов.
Все изумленнее, жаднее,
нежнее слушаю его
и ни о чем
не сожалею,
и не жалею
ничего!
Без тебя
Я бы рада спрятаться
где-нибудь в подвале,
чтоб меня не звали
полевые дали,
Чтоб не воевали
с тишиной грачи,
чтоб не колдовали
надо мной лучи.
А они, как назло,
в сердце бьют без промаха…
Зацвела черемуха…
Отцвела черемуха…
Отзвенели ландыши
по овражкам,
Уступили ландыши
лес ромашкам…
Я от лип медовых
ночь не сплю которую,
от небес бездонных
окна – шторою.
А за шторой плотною
сердце мается.
Это я «работаю»,
называется!
Нет, не стану каяться,
лень виня, –
руки опускаются
у меня.
Без тебя не могу
столько долгих дней!
Забелели в снегу
лапы тополей.
Без тебя пуста земля,
белый свет потух…
Тополя… тополя…
тополиный пух…
«Где-то по гостиничным гостиным…»
Где-то по гостиничным гостиным
изводилась я тоской по доме,
самолет ждала твой
на пустынном,
