Повесть о граффах - Даша Клубук

Осмыслив услышанное в возмутительной степени медленно, Ирвелин выдохнула и жестом попросила Августа помочь ей сесть. Действие оказалось не самым благим: у нее сразу же закружилась голова.

– А что у тебя с рукой? – ахнул Август, бережно опуская перевязанную бинтами левую руку.

– Рассекла себе локоть, – бросила она и с беспокойством продолжила. – Забудем о моей руке. Послушай. – Она сконцентрировалась на его лице и тихо произнесла. – Здесь был Филипп. Вместе с еще одним граффом, того я не знаю. Они и схватили господина Плунецки.

– Не понял… – Август в растерянности выпрямил спину.

– Они держали кукловода в его кабинете, потом в лавку вошла я и случайно… разнесла магазин. – Август округлил глаза, но Ирвелин не дала ему себя перебить: – Они повесили на вход табличку «Закрыто», но из-за дождя и спешки я не заметила ее и вошла. На мой шум из кабинета вышел Филипп, следом за ним – графф с татуировками, он штурвал, захлопнул щеколду на двери, и я не смогла…

– Погоди, Ирвелин. – Август мягко положил ладонь на ее здоровое плечо. – Это невозможно.

– Да, я знаю, это же Филипп, твой друг, но я сама видела его…

– Это невозможно, потому что Филипп сегодня в полдень уехал в «Гранатовый шип» на день рождения своей бабушки.

Ирвелин осеклась.

– Ты уверен?

– Совершенно. Мы с ним у дома встретились.

– Значит, никуда в итоге он не поехал, обманул тебя и направился прямиком сюда…

– Исключено. – Левитант замотал головой. – День рождения баронессы Приссы Кроунроул как красный день в календаре. Филипп каждый год ездит в этот день в поместье, на праздничный ужин собираются все члены их семьи, кроме, быть может… – Август сменил тон. – Говоришь, ты видела Филиппа? А он что-то говорил тебе, опознал тебя?

– Как раз хотела тебе сказать – нет, он игнорировал меня, самым омерзительным образом.

– Ты видела не Филиппа Кроунроула, – заключил Август, посерьезнев.

– А кого же?

– Ты видела Нильса Кроунроула.

Ирвелин оторопело уставилась на левитанта.

– Не может этого быть. Они же не близнецы, а всего лишь братья, да еще и двоюродные.

– С дальнего расстояния они могут быть похожи. Их отцы близнецы, помнишь? И оба они похожи на своих отцов.

Ирвелин вспомнила неясные очертания в полумраке, грозный вид, несвойственный педантичному Филиппу. Внезапно ее осенило:

– А Нильс, случаем, не эфемер?

– Эфемер, – подтвердил Август.

Так вот каким образом лже-Филипп так молниеносно исчез!

– Получается, это действительно был Нильс. Я и не думала, что они настолько похожи. Рост, телосложение, цвет волос…

– Да, но вблизи их различить легко.

Первое, что Ирвелин почувствовала с новым открытием, – это облегчение. Она была не готова разочаровываться в Филиппе. Следом подкралось любопытство: неужели она увидела того самого Нильса?! Теперь хоть будет знать, кого они разыскивают. И последней в этой цепочке вылезла злость – Нильс был здесь, а это значит…

– Вместе с господином Плунецки они схватили и куклу Серо, – утвердила она.

– Ты видела куклу?

– Нет, но думаю, что для ее кражи они и приходили сюда. – Ирвелин понизила голос. – Когда Нильс вышел в зал, за ним последовал второй графф, огромный. Тот сказал, что они торопятся, потом про какой-то тюфяк сказал и что у него они должны быть до полуночи…

– Должны быть на тюфяке?

– Да…

Раздался дверной скрип, и впереди Ирвелин увидела горстку по-деловому одетых граффов, выходящих из кабинета Олли. На их лицах застыло выражение запредельной озадаченности. Среди граффов Ирвелин одного узнала – сыщика Ида Харша. Даже с такого расстояния хмурая дуга его бровей внушала ей немалое опасение.

– Мы обязаны рассказать все желтым плащам, – перебила она Августа, который начинал о чем-то говорить. Левитант заметно всполошился.

– Погоди, сначала нужно все подробно обсудить…

– Нечего тут обсуждать. Человек пропал. Дело приняло серьезный оборот, и теперь мы не имеем права молчать. Меня будут допрашивать как свидетеля, и я… – она запнулась, стараясь не смотреть на Августа, – и я расскажу им про Нильса Кроунроула. Они смогут найти и его, и Олли Плунецки.

В этот самый миг Ид Харш отвлекся от коллег и поймал взгляд Ирвелин. Девушка тотчас же отвернулась.

– Послушай, Ирвелин, нельзя этого делать! – Август ниже нагнулся к ней. Его голос завибрировал от напряжения. – Для Филиппа важно держать все в тайне. По крайней мере до тех пор, пока он не найдет Нильса и сам не поговорит с ним.

Харш извинился перед коллегами и направился в их сторону. Август, заметив его, вцепился взглядом в Ирвелин:

– Если бы у твоего отца тринадцать лет назад появился шанс остаться не пойманным и продолжить жить в Граффеории, как ты думаешь, он воспользовался бы им?

Ирвелин ответила на его взгляд с вызовом. Сейчас в миндалевидных глазах Августа не было и следа ироничных искр, к которым она успела привыкнуть.

– Конечно, мой отец воспользовался бы шансом. Но и ситуация с ним была иная…

– Почему же? Он так же, как и Нильс, является вором.

– Мой отец никому не причинял вред!

Несмотря на всю бурю чувств, которые пробудились в Ирвелин от слов Августа, она продолжала говорить тихо.

– Это ты, как его дочь, знаешь, что твой отец действовал без злого умысла, – говорил Август, делая вид, что проверяет повязку Ирвелин. – Только вот для окружающих – для обычных граффов, для желтых плащей, для короля – твой отец есть не кто иной, как бессовестный грабитель. Поэтому его и депортировали из королевства. Его истинные побуждения оказались никому не интересны, ведь намного легче поставить на человеке ярлык, чем разбираться в утомляющих доводах.

Харш достиг середины зала. У Августа на лбу выступила испарина, и он еще пуще затараторил:

– С Нильсом ведь то же самое. Мы не знаем его истинных побуждений. Вероятно, он тоже никому не желал зла. Вероятно, у него есть своя правда, однако желтые плащи, как и в случае с твоим отцом, не будут утруждать себя созерцанием его внутреннего мира. Украл Белый аурум из дворца – преступник, без права на апелляцию. И вспомни, мы сами не уверены, что Нильс замешан в похищении, все это лишь наши домыслы…

– Август, те граффы похитили человека. И они совсем не выглядели безобидными, когда запирали меня в этой лавке, – сквозь зубы проговорила Ирвелин.

Ид Харш был уже в паре метров и с подозрением наблюдал за их перешептываниями.

По упрямому выражению лица Ирвелин Август понял, что у него не получилось ее переубедить. За спиной левитанта раздались приближающиеся шаги тяжелых ботинок, и он встал как вкопанный, нервно соображая. По уровню упрямства