Уловки любви - Лора Лэндон

Винсент застыл неподвижно, словно прирос к полу. Наконец Грейс увидела, как его плечи приподнялись, и услышала усталый вздох.

— Грейс, я не виню тебя за то, что ты сделала, чтобы избежать брака с Фентингтоном. У тебя не было особого выбора. И в том, что Фентингтон сделал после этого, ты тоже не виновата. Он сумасшедший, он мыслит не так, как ты и я, и ты не отвечаешь за то, что он попытался меня убить.

— Тогда в чем дело? Неужели ты совсем не можешь желать меня как свою жену? Неужели так трудно обнять меня, как ты это делал в ту ночь у мадам Женевьевы, до того, как узнал, кто я? Ты не можешь заниматься со мной любовью?

— Это не так! — вскричал Винсент, и Грейс услышала в его голосе боль. — Но после этого я не смогу от тебя отказаться. Я не могу пройти через это снова.

Его слова поразили Грейс. Он раскрыл ей свои страхи как открытую кровоточащую рану. Как гнойную язву, которая терзала не только его тело, но и душу.

— Винсент, тебе не придется от меня отказываться, я обещаю. Ты не потеряешь меня, как потерял Анджелину и Лорейн.

— Ты не можешь это обещать, — с горечью проговорил он.

— Могу. — Грейс взяла его за руку и положила его ладонь на свой живот. — Я собираюсь дать тебе этого ребенка, который во мне растет. И еще дюжину других. Вместе мы будем их любить, заботиться о них, наблюдать, как они растут и взрослеют.

Он издал мучительный стон, полный невыразимого страдания и боли от прошлых потерь.

— Винсент, люби меня.

Она ждала, моля Бога, чтобы Винсент поднял руки и обнял ее, чтобы ей удалось сломать барьер, который он между ними воздвиг.

— Не обрекай нас на одинокую жизнь вдвоем, на пустой, бессмысленный брак. Я этого не переживу.

Стоя очень близко от Винсента, Грейс повернулась к нему так, что ее тело оказалось вплотную к его телу. На нее накатывали волны желания, каждая частичка ее жаждала его прикосновения. И так было всегда, всякий раз, когда она находилась рядом с ним.

— Пожалуйста, люби меня.

Он издал низкий рык побежденного животного, обхватил ее руками и притянул к себе, потом накрыл ее рот своим, целуя ее с такой страстью, с какой умирающий от жажды припадает к источнику. Его губы прикоснулись к ее, и Грейс открыла рот в непреодолимом желании. Она охотно следовала за ним, прильнула к нему, вцепилась в его плечи. Их соединение было подобно взрыву. Винсент целовал ее снова и снова, он отдавал и брал, пока ей перестало хватать воздуха. Но дыхание больше не имело значения, ей не нужно было никакого другого воздуха, кроме того, который они делили с Винсентом. Ей нужно было только одно — чтобы он сжимал ее в своих объятиях. Она подняла руки и обвила его шею, ближе притягивая к себе.

— Мне следовало догадаться, что держаться от тебя подальше будет невозможно, — прошептал он.

— Невозможно. С самого начала, — так же шепотом ответила она.

Он стал покрывать поцелуями ее щеку, потом шею сбоку. Грейс сгорала от желания, казалось, ее тело становилось все горячее, и вот уже она стала опасаться, что вспыхнет пламенем. Руки Винсента двигались по ее телу, по чувствительной коже ее спины. Он прижал ее к себе крепче. В ночной тишине раздался стон Грейс, она погрузила пальцы в густые темные волосы Винсента.

От поднял голову от ее шеи и снова припал к ее губам в глубоком поцелуе. Он целовал ее так страстно, что вскоре она почувствовала, что у нее слабеют ноги. Ее сердце грохотало в груди, как упряжка бешено мчащихся лошадей. Руки Винсента творили свое колдовство, поглаживая ее бока. Из груди Грейс вырвался тихий стон, она запрокинула голову. Его пальцы неутомимо ласкали ее, и она потеряла способность думать.

— Винсент…

Воздух вырывался из ее груди хриплыми вздохами, все ее тело лихорадочно дрожало от желания, какого она никогда еще не испытывала. Она даже не знала, что можно желать так сильно. Она едва сознавала, что Винсент поднимает ее ночную рубашку и снимает ее. Ее кожи коснулся прохладный ночной воздух. Эта прохлада была ей приятна, ведь все ее тело, казалось, было в огне. А потом он прикоснулся к ней. Плоть к плоти. Его пальцы и руки скользили по ее коже, прокладывая путь к животу, где рос их ребенок.

Грейс почувствовала, что слабеет, и схватилась за его плечи. Ей стало трудно стоять прямо.

— Ты мне нужна, — пробормотал Винсент.

Он поднял ее на руки и понес к кровати. Грейс потянула его на себя. Он тоже был ей нужен. Нужен, как никто и никогда в ее жизни.

Еще долго после того, как Грейс и Винсент занимались любовью, они не отодвигались друг от друга, их тела были все еще соединены, руки и ноги сплетены, так они и лежали в приглушенном лунном свете. Грейс гладила руками его тело, бугристые мускулы плеч и рук. Винсент приподнялся на локте, посмотрел на нее и спросил:

— Ты в порядке?

Тревога за нее проложила на его лице тонкие линии морщинок. Грейс отвела с его лба упавшую прядь волос и улыбнулась:

— Лучше некуда. Ты был само совершенство.

Она обвила его руками и притянула к себе, обнимала его великолепное тело, гладила влажную кожу и изумлялась ощущениям, которые только что пережила. От избытка чувств из ее глаз текли слезы. Слезы любви.

— Ты собираешься заставить меня рискнуть всем, не так ли?

Он перевернулся на бок и повлек ее за собой, притянул ее ближе и натянул на них обоих одеяло.

— Что за жизнь была бы у нас, если бы я этого не сделала?

Грейс лежала рядом с ним, пристроив голову под его подбородком. Он поцеловал ее в макушку и стал гладить ее тело легкими нежными движениями, пробегая пальцами вверх и вниз ее по рукам, по спине. От его прикосновений ей становилось тепло, и она знала, что много бы отдала, лишь бы так было всегда.

— Грейс, я не уверен, что у меня достаточно храбрости для этого. Я уже…

Он замялся, Грейс знала, как трудно ему подобрать слова, как трудно признаться, что он очень боится.

— Я знаю, что ты потерял. Но у меня достаточно храбрости для нас обоих. — Она прижала ладонь к его щеке, не давая ему отвернуться и вынуждая смотреть на нее. — Пообещай, что никогда не будешь во мне сомневаться, что будешь верить, что я никогда тебя не оставлю.

В его глазах была такая глубокая печаль и тень сожаления, что это тронуло Грейс до глубины души. Он пытался защитить свое сердце. Да, ей потребуется вся ее храбрость. И терпение. И ее любовь.

Грейс положила пальцы на его шею и притянула его голову к себе так, что их губы соприкоснулись. От прикосновения по всему ее телу от макушки до кончиков пальцев на ногах разлетелись огненные стрелы. Он поцеловал ее с нежностью, тронувшей ее до самого сердца. Потом поцелуй стал глубже, и она открыла рот, принимая его.