Уловки любви - Лора Лэндон

Занимаясь этим делом, маленькая горничная непрерывно щебетала, по-видимому, от волнения, но Грейс почти ничего не слышала. Ее мысли были всецело поглощены мужем, который ушел вниз. Мужем, который оставил молодую жену одну в их первую брачную ночь.

— Ваша светлость, желаете еще что-нибудь? — спросила горничная, стоя рядом с ней с грустной улыбкой.

— Нет, больше ничего не нужно, спасибо, Элис. Я ценю твою помощь.

Элис открыла дверь в ту самую минуту, когда Джейн, горничная второго этажа, принесла поднос с чаем.

— Его светлость полагает, что вы захотите выпить перед сном горячего чаю.

Грейс посмотрела на поднос. На секунду у нее мелькнула мысль послать маленькую пухлую горничную обратно на первый этаж передать его светлости, что его жена хочет не чаю, а чтобы к ней пришел ее муж. Но вместо этого она знаком показала горничной поставить поднос.

— Передайте его светлости мою благодарность.

— Да, ваша светлость, непременно передам.

Еще долго после того, как служанки ушли, Грейс сидела и смотрела застывшим взглядом на чайник. Чайный сервиз был из тончайшего фарфора. Грейс гладила пальцем нежные золотые листочки, нарисованные на чашках. Тем временем ее гнев и разочарование становились все сильнее. Как он себе представляет, что они смогут жить в браке, если никогда не будут спать в одной постели? Как они могут сблизиться, если он от нее обособляется?

Грейс подошла к окну и посмотрела в темноту, ничего не видя. Как же ей сломать стену, которой он намерен отгородиться от нее? Ей вспомнились слова Линни: «Ты сломаешь ее терпением и любовью». Она села возле угасающего камина в кресло, обитое бордовым бархатом, и стала ждать, моля Бога, чтобы Винсент передумал и в конце концов пришел бы к ней. Часа через два на лестнице послышались его шаги, потом она услышала, как дверь в его комнату с глухим стуком закрылась. Сердце Грейс забилось в предвкушении. Она ждала и молилась, чтобы дверь, соединяющая их комнаты, отворилась, чтобы ее муж не оставил ее в одиночестве в их брачную ночь, чтобы он не стремился сделать их брак безжизненным.

В комнате было темно, огонь в камине давным-давно погас. У Грейс болела голова, сердце ныло, как никогда прежде, а сама она была на грани истерики. Ей снова вспомнились слова Линни, с такой отчетливостью, словно их бросили ей в лицо. «Ты сломаешь эту стену терпением и любовью». Она прерывисто вздохнула, сбросила плед на пол и подошла к двери, соединяющей их комнаты. Грейс совершенно отчетливо понимала, что если она даст Винсенту возможность отвернуться от нее, то полностью проиграет.

Глава 15

Винсент стоял у окна своей спальни и смотрел в темноту на улицу. Снаружи было тихо, даже самые припозднившиеся гуляки уже давно разъехались по домам. День его свадьбы наконец закончился. И он каким-то образом его пережил.

Черт побери, он никогда не думал, что ему придется пройти в жизни через еще один свадебный день. Он помнил его в мельчайших деталях, начиная с той минуты сегодня утром, когда он вошел в дом Веджвудов. Он хотел улучить момент и побыть с Грейс наедине, чтобы подготовить ее. Тогда бы сегодня вечером, когда он привел ее в комнаты и ушел, ему бы не пришлось увидеть на ее лице удивление и даже разочарование. Леди Каролина сказала ему, что Грейс была занята подготовкой к венчанию, но он-то знал, что это не совсем правда. Грейс плохо себя чувствовала. И это из-за ребенка, которого он ей сделал. Хотя она пыталась скрывать от него свое плохое самочувствие, он видел, как она страдала каждое утро в загородном доме.

Винсент подавил всплеск паники, такой мощный, что он едва не свалил его на колени. Он никогда не был членом такой семьи, как семья Грейс, — семьи, где бурлит жизнь, царят любовь и смех. Будучи единственным ребенком, он рос один, и на сегодняшний день у него остался всего один родственник. Грейс же росла в окружении других детей, и сегодня все ее родственники нагрянули в дом Веджвудов праздничной толпой. Всем скопом, шесть сестер и их мужья. Леди Каролина, естественно, была уже в доме, первыми прибыли леди Джослин с мужем, виконтом Кармоди. Затем леди Фрэнсин с мужем, графом Болдуином, и леди Сара с мужем, бароном Хенсли. И леди Мэри с мужем, графом Эдлиджем. И наконец, леди Энн с мужем, лордом Уэксли.

К счастью, детей, которых было ни много ни мало одиннадцать, и, если Винсент не ошибался, к Рождеству их станет еще больше, сразу же увели наверх. Ими занялся целый полк нянек и гувернанток. У Винсента в голове не укладывалось, как они могли столь беззаботно производить на свет детей. Как каждый из этих мужчин не боялся снова и снова рисковать жизнью своей жены?

Поначалу он думал, что их браки основаны не на любви или каких-то близких к ней чувствах, но потом понял, что это не так. Нежные чувства между каждой из сестер и ее мужем были заметны. Порой они даже удивляли, любовь сквозила в их взглядах друг на друга, в улыбках, в том, с какой непринужденной легкостью они прикасались друг к другу. Винсент вытер пот со лба. Они не знают, как рискуют. Они не испытали сокрушительную сердечную боль от потери тех, которых они любили. И от сознания, что это они виноваты в их смерти. Он закрыл глаза и представил себе улыбающееся личико Анджелины и более серьезное, белое, словно фарфоровое, лицо Лорейн. Он их не забудет и не повторит в этом новом браке свои прежние ошибки. Он опоздал предотвратить беременность третьей женщины, но еще не поздно защитить свое сердце. Грудь Винсента сдавила тяжесть, ему стало трудно дышать. О, как же он желал Грейс! Он желал ее с тех самых пор, когда поймал ее в ловушку в кабинете Веджвуда. Винсент помнил, как ее грудь быстро вздымалась и опадала в такт взволнованному дыханию, помнил ее расширенные от испуга глаза. Как он ни старался, он не мог стереть из памяти то, что чувствовал, когда обнимал ее, прикасался к ней, погружался в ее лоно в их самую первую встречу. И не мог не думать о том, как ему даже сейчас хотелось обнять ее и целовать, пока им обоим не будет хватать воздуха.

Винсент уперся руками в боковые косяки окна и прижался лбом к холодному стеклу. Если бы только он никогда ее не встречал, если бы он не знал, каково это — заниматься с ней любовью. Он весь горел внутри, и не было никакой надежды погасить это пламя каким-то иным способом, кроме как в ее объятиях. Винсент медленно провел руками по лицу, мечтая, чтобы этот жест мог стереть из его разума все мысли о Грейс. Он тяжело вздохнул, подошел к камину и подложил в умирающий огонь еще одно полено.

Открылась дверь, и по полу поползла полоска слабого света. Винсент резко выпрямился и повернулся.