Архивы Дрездена: Ведьмин час - Джим Батчер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А Мэб обожает свои секреты. И если хочет, чтобы они оставались секретами, Молли наверняка будет держать рот на замке.
Хотя нельзя исключать, что у меня разыгралась паранойя.
Что ж. По части выживания я большой мастак – в первую очередь потому, что привык считать свою паранойю оправданной. К тому же сейчас самое время подстраховаться.
– Что такое, пап? – спросила Мэгги. – Ты уже около трех минут просто смотришь в пустоту.
Я моргнул.
– Сбегай, пожалуйста, к Майклу и скажи, что мне нужно занять его кабинет для приватного телефонного разговора.
– Хорошо. – И она ускакала с той энергией, что характерна для детей во второй половине солнечного дня.
Мыш неуклюже поднялся на ноги, с любовью облизал мне лицо большим слюнявым языком и поплелся следом за Молли.
Пару секунд я беспомощно озирался, затем вытер физиономию ватным одеялом, достал бумажник, обнаружил, что в нем пусто, и стал рыться по карманам в поисках хоть какой-нибудь мелочи.
Затем оделся и заглянул в по-спартански обставленный кабинет Майкла. Стоило закрыть тяжелую деревянную дверь, как звуки телевизора в гостиной и деревянные постукивания, доносившиеся с заднего двора, перестали существовать.
– Это Дрезден, – сказал я, когда на том конце линии сняли трубку.
– Вот это да.
– Нужна твоя помощь, – продолжил я.
– В чем?
– В добром деле.
– А. Снова добрые дела, – скептически ответили мне.
– Есть одна милая девушка…
– Это мне нравится.
– Но губу на нее не раскатывай, – предупредил я.
– А вот это уже хуже.
– Ты в деле или нет?
– За обычную плату, – ответили мне.
– Для этого мне придется банк ограбить.
– Так найми кого-нибудь другого, – фыркнули в трубке.
– Чувак, ты смерти моей хочешь.
– Ладно, раз уж речь о добром деле… Что это за девушка?
Я рассказал, как выглядит Жюстина и где ее искать.
– По всей очевидности, она роковая женщина. Это так? – осведомился мой собеседник.
Я поднял бровь:
– Вообще-то, нет.
– Ну конечно.
– Никакая она не роковая.
– Клиент всегда прав. Какой тебе нужен результат?
Я поежился. Ему все равно, спасти Жюстину или убить. Но с опытом я все яснее понимаю, что монструозность или ее отсутствие менее важны, чем уверенность, что монстр сдержит обещание.
Этот сдержит.
– Скрытое наблюдение. Проследи, чтобы с ней не случилось ничего плохого.
– Так я шпион или телохранитель?
– Да.
– Гм. Ты не заговариваешься?
Я вовсе не заговаривался.
– Я вовсе не заговариваюсь, – сказал я тоном, полным самоуверенности. – Просто… для адекватных действий мне нужно больше информации.
– Ну конечно, – еще язвительнее повторил мой собеседник. – Противник?
– Неизвестен.
– Тебе, – уточнил он после короткого молчания.
– Угу.
– В данный момент.
– Угу.
– Здесь и сейчас.
– Угу.
– Ух ты, – заметил он. – Супер.
– Будь дело простым, я обратился бы в агентство временного найма.
– Политикой не занимаюсь, – предупредил он. – Как правило, добрые дела к ней не относятся.
– Этот аспект оставь мне, – сказал я. – Твоя забота – только девушка. И ребенок, поскольку она беременна. Пусть с ними ничего не случится.
– Вон оно что, – отозвался он так, словно я только что упростил ему жизнь. – При каких условиях вступать в бой?
– Ну… Пожалуй, тебе надо…
– Проверка на вшивость, – обронил он и повесил трубку.
Я уставился на телефон.
Затем пошарил в кармане и выудил долларовую купюру. Побывав в стиральной машинке, она превратилась в нечто похожее на морщинистую и твердую деревяшку. Я положил ее в конверт, заклеил, вооружился розовым маркером, написал на конверте «ГРЕЙ» и сунул его в карман. Вот и вишенка на торте. Плевое дело.
Затем я встал и вышел из дома.
По заднему двору Карпентеров метался Баттерс. Прыгучестью и безумным взглядом он походил на белку.
За ним гонялся человек, похожий на медведя: здоровенный, мощный и невероятно быстрый для своего роста. На гладко выбритой голове, цветом напоминавшей темный шоколад, проступили бусины пота, а ослепительное предвечернее солнце щедро подсвечивало его мускулы. Размером и телосложением Саня напоминал полузащитника Национальной футбольной лиги. Когда он сражался, с его лица не сходила ослепительная улыбка.
На глазах у меня оба остановились лицом друг к другу: каждый с деревянной палкой, отдаленно напоминающей самурайский меч. Свою Баттерс держал обеими руками, подняв высоко над головой. На нем были спортивные гогглы, майка и обтягивающие тренировочные брюки. Тонкий, как клинок, гибкий, поджарый, с мышцами человека, делающего ставку на скорость и рефлексы, он напомнил мне главного героя старых гонконгских боевиков.
Саня – в видавших виды синих джинсах и байкерских ботинках – поигрывал тренировочным мечом. Свободную руку он заложил за спину. Сделав пару пробных выпадов, он встал перед Баттерсом в стойку бывалого фехтовальщика и сказал глубоким рокочущим басом с чудовищным русским акцентом на гласных:
– Ты стал куда увертливей.
– Но не быстрее, – отозвался Баттерс.
Он шагнул вперед, и деревянный меч со свистом рассек воздух.
Саня парировал удар, хотя с его мышечной массой в этом, пожалуй, не было необходимости. Молниеносным ответным выпадом он зацепил рукоятку меча Уолдо, и я услышал, как деревяшка ударила о большой палец патологоанатома. Баттерс вскрикнул и отскочил, встряхнув рукой, но меча не выронил.
– Увертливый почти всегда лучше, чем быстрый. – Саня отступил и поднял руку: мол, перерыв. – Увертливый – это мастерство. Грация. Увертливость позволяет тебе думать во время боя.
– А это так важно? – спросил Баттерс.
– Это важнее всего, – сказал Саня. – Драка – наименее цивилизованное из человеческих занятий. Ты же бывал в драке, da?
– Бывал. Жуткое дело.
– Da, – согласился Саня. – Непросто размышлять, уткнувшись носом в зловонную подмышку зловредной твари.
Он аккуратно прислонил тренировочный меч к стене мастерской Карпентеров и взял потертые кожаные ножны с древней кавалерийской саблей, чья рукоять была обмотана проволокой.
– В драке, как правило, не до размышлений. Мускулы, – он ткнул большим пальцем в свой бицепс, – могут оказаться либо полезным инструментом, либо лишним грузом. Но это, – он постучал большим пальцем по лбу, – самое опасное оружие.
Какое-то время Баттерс смотрел на великана, а потом возразил:
– Ну, такое оружие у каждого имеется.
– Истинная правда, – подтвердил Саня. – Опасное это место, планета Земля. Опасные звери эти люди. – Его улыбка стала похожа на волчий оскал. – Будь человечнее врага. И возьми меч.
– Хм… – Баттерс поднял бровь. – Уверен, что хочешь перейти на сталь? В том смысле, что у нас не будет пространства для ошибки.
– Пространство для ошибки – это фикция.
