Одержимый. Драконоборец Империи - Андрей Буревой

Я аж присвистнул от удивления, свои находки разглядев. Видать, кое-кто, удирая из дому, побоялся такие ценные и в то же время опасные вещички с собой тащить. За такое имущество ведь запросто можно на костер угодить.

– Вот и пригодилось мое приобретение! – радостно провозгласил я и принялся скидывать все извлеченное из ямы-тайника в свою торбу.

Меньше чем за пять минут управился. Все подобрал, до последней вещички. Набив до самого верха свой чудо-мешок! И, крякнув от натуги, на спину его себе взгромоздил. Да пошел себе потихоньку к выходу.

Но если б не моя нечеловеческая сила, мне бы этот мешок нипочем не утащить! Ибо казалось – при ходьбе ноги в пол проваливаются, такая тяжесть навалилась.

Но мои недолгие мучения стоили того. Надо было видеть глаза Кейтлин, заметившей меня, когда я, пыхтя и сопя, выбирался из замка. Пытался протиснуться сквозь узкий дверной проем с набитым мешком на спине, в который можно легко уместить пятерых таких, как я. Никак не получалось… Пришлось торбу мне на пол опустить и, развернувшись к выходу спиной, выволочь за собой.

У невесты моей драгоценной при виде этой картины не только глаза стали огромными, как блюдца, но еще и челюсть отвисла. А книжка, которую она читала, выскользнула из ее безвольных рук и упала на землю.

– Ну, Стайни… – потрясенно прошептала девушка.

Жаль, недолог был миг моего триумфа – Кейтлин опомнилась довольно быстро. В руки себя взяла, выроненную книжку подняла. Помедлила чуть, глядя на нее и вроде как решая, продолжать ли читать, а потом резко захлопнула и отложила. Порывисто поднялась и двинулась навстречу мне, вопрошая:

– Что ты там нашел? Еще одну сокровищницу Ушедших, что ли?

– К сожалению, нет, – расстроенно вздохнув, развел я руками, выражая безмерную досаду по этому поводу. И тут же заулыбался и, подмигнув девушке, сказал: – Но кое-что интересное я все же отыскал!

Пришлось, правда, всех любопытствующих разогнать, прежде чем показать одну из моих находок Кейтлин. Понятно же, ей неинтересны все эти серебряные подсвечники-зеркала или там рыцарский доспех, тогда как содержимое пузатого сундучка может вызвать у нее любопытство. Что чревато. Люди у нас, конечно, все проверенные, но лучше не рисковать и не давать никому вообще задаться вопросом, отчего моя невеста так заинтересованно роется в темных безделушках.

– Ничего действительно интересного нет, – с досадой сказала демоница, распотрошив сундучок. – Наверное, трофеи, взятые с какого-то младшего прислужника темных.

– Вряд ли у какого-то адепта низкого ранга мог быть жезл обращения к Стихии, – не согласился с ней я. – Камень для него не только серьезных денег стоит, но и достать его ой как непросто.

– Пусть так, – пожала плечами магесса, повертев в изящной ручке пресловутый жезл с крупным черным камнем, словно объятым темным пламенем в навершии, и отложив его. – Все равно это все предназначено лишь для слабосильных, а потому бесполезно… – И, подумав чуть, решительно заявила: – Так что все это лучше выбросить. Или уничтожить.

– Какое выбросить?! – возмутился я, быстренько укладывая обратно в сундучок все вытащенное из него девушкой. И поделился своим видением решения данного вопроса: – Отцу-предстоятелю Мортису задарю!

– Главе римхольского отделения ордена Несущих Свет? – удивленно воззрилась на меня демоница.

– Ну да, – кивнул я. И рассудительно заметил, закрывая запор на сундучке: – У них же там, в Святой инквизиции, наверняка так же, как и везде – отчетность. Сколько выявлено, изъято, пресечено… Так что отцу-предстоятелю мой подарок наверняка на пользу пойдет.

– Да, наверняка… – задумчиво протянула Кейтлин и умолкла, бросив на меня странный взгляд – какой-то немного удивленный, что ли.

Урвав небольшой куш, а главное – произведя определенное впечатление на дражайшую невесту, я угомонился. На сегодня. Перекусил и завалился поспать – отдохнуть от трудов тяжких. Правда, уснуть оказалось нелегко. Шум мешал. Наши наемники, увидев притащенный мной огромный мешок разнообразного добра, таким энтузиазмом к поиску сокровищ прониклись, что все, кто не занят был охраной лагеря, ринулись замок крушить. Оставшиеся необнаруженные мною тайники искать, ага. Наивные… И чересчур азартные.

Хотя я и мог прекратить все это безобразие, делать этого не стал. Пускай сами удостоверятся, что там, где я прошел, – зряшное дело пытаться что-нибудь мало-мальски ценное отыскать.

Так оно и вышло. Пролазав без толку по замку полдня, люди угомонились.

А я продрых до самого вечера. А там – поужинал и опять на боковую. Я вообще люблю это дело – всласть покушать и поспать. Да и усталость какая-то, возникшая после ритуала обретения талиара, до сих пор ощущается, хотя ментальная связь с темной кошкой уже и не давит на голову так…

Потянувшись мыслями к своему талиару, я незаметно задремал. Почти провалился в сон, слыша меж тем все происходящее вокруг. То как повисшую над замком тишину нарушают редкие крики лесной живности, выбравшейся совершить ночной променад, то как время от времени потрескивают угли в разложенном посреди двора замка большом костре и то как нет-нет да и позвякивает железо на несущих стражу на стенах наемниках… А я при этом все куда-то бегу и бегу… С каждым мигом приближаясь к заснеженному перевалу…

Из-за этой беготни во сне я жутко устал. Вроде бы и выспался, а ни капельки не отдохнул. Потому поднялся злой, как обжуленный кем-то бес. Поднялся, размялся и с трудом переборол навязчивое желание похрустеть чьими-нибудь косточками. Сладкими… мозговыми…

Едва поймав себя на столь неуместной мысли, никогда не возникавшей у меня, я замер. А потом опрометью бросился к ди Мэнс, буквально ворвавшись к ней в шатер. Где меня чуть не закидали всякой ерундой вроде расчесок-гребешков обитавшие там же телохранительницы моей невесты, наводившие в этот момент красоту.

Переждав первый шквал негодования, вызванного моим неожиданным и неуместным вторжением, я быстро вытурил вон Ильму с Тарией и гневно обратился к своей невесте:

– Что вы со мной сделали? Почему я как-то не так себя ощущаю, а?!

– Что, странные желания начали одолевать? – и, не подумав смущаться, снисходительно улыбнулась она. После чего, посерьезнев, успокоила: – Это нормально, Стайни. Пока связь с талиаром не стабилизировалась, его желания частично передаются тебе. Потерпи – это скоро пройдет.

– Угу, если я к тому времени кого-нибудь не сожру, – чуть поостыв, пробурчал я.

– Лучше держи себя в руках, – криво усмехнувшись, посоветовала Кейтлин. И, пожав плечами, заметила: – Все через это проходят, так что не вижу проблемы. Ты же не маленький ребенок, чтоб свои собственные желания от навязанных не отличить. А значит, проблема изменения мироощущения тебя никак не коснется.

Спокойные и здравые объяснения моей невесты успокоили меня, можно даже сказать, вернули утраченное душевное равновесие. Потому шатер Кейтлин я покинул твердым шагом и с самым невозмутимым видом. Прошествовал мимо обозленных моей бесцеремонностью Ильмы и Тарии, бросающих на меня многообещающие взгляды, и направился к себе – облачаться. Я же к ди Мэнс бросился в одной только рубахе и штанах…

Пока я облачался, уже и лошадей в фургоны впрягли, и преграду из стволов деревьев из-под воротной арки растащили. Хоть сейчас, в общем, выступай.

Мы и отправились дальше. Не прямо так вот сразу, а после того как позавтракали, разумеется. От еды ж никто не отказался, кроме ди Мэнс. Я так еще чуть не три порции каши с мясом умял. Во время забега во сне так умаялся, что не на шутку оголодал.

Насытившись и придя в умиротворенное состояние, я покосился на фургон, в котором лежали наши раненые наемники, и, вздохнув, кое-как взобрался на своего геройского коня. Опять подумав о том, что лучше бы не брал его. Оно, конечно, верхом лучше, чем на своих двоих, но все равно не то. Вот в карете бы, на мягком диванчике-сиденье, где и прикорнуть можно…

Кейтлин тоже особого удовольствия не выказывала, взбираясь на своего Пруффа. Правда, совсем по другой причине. Ей же не почитать никак книгу, сидя верхом, да еще и постоянно поддерживая при этом «Призрачное марево» над караваном. Хотя она и пыталась неоднократно это провернуть…

Еще два дня у нас ушло на то, чтобы добраться до места обитания следующего дракона. Вышло бы быстрее, если бы дорога прямо туда вела. А так нам вскоре пришлось с нее свернуть и прокладывать себе путь по неудобьям, чтоб добраться до места. Но мы справились. Вернее, справились люди под командованием Джозефа, пробившие дорогу каравану. А поработать им пришлось немало…

Чтоб не терять время, мы еще с утра второго дня отправили вперед наших следопытов, дабы они отыскали драконье логово и хорошенько осмотрелись вокруг него. Так что когда наш обоз, ползущий со скоростью черепахи, добрался до места, определенного нами под лагерь, нужными сведениями для разработки плана охоты на крылатое чудовище мы уже владели. Жаль только, едва Кейтлин вытащила из памяти Гната образ-воспоминание и продемонстрировала его мне в виде призрачной картинки, сразу стало понятно, что провернуть все в точности, как в первый раз – без малейшего риска и особых хлопот, – не удастся. Ведь никакой скалы, нависшей над драконьим логовом, здесь нет. И не только над логовом, но и вообще поблизости. Дракон же этот, видимо, не найдя более подходящего места, поселился в какой-то дыре прямо посреди южного склона старого горного отрога, каменной основы которого уже было практически не видно – исчезла она под затянувшей ее землей и поросшей на ней травой и кустарником. Лишь кое-где еще камни выступают, указывая на то, что это не вытянутый холм такой, а действительно одно из многочисленных ответвлений Палорского хребта.