Заговор против маршалов. Книга 2 - Еремей Парнов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И все же он вместе с Рыковым потребовал огласить их совместное заявление. Не отрываясь глазами от текста, Николай Иванович кончил на том, что предложил создать комиссию по расследованию деятельности НКВД.
— Вот мы тебя туда пошлем, ты и посмотришь! — взорвался Сталин.— Будет тебе комиссия.
ПРОТОКОЛ заседания комиссии Пленума ЦК ВКП(б) по делу Бухарина и Рыкова27 февраля 1937 года
Присутствовали: тов. Микоян — председатель
Члены комисии: т.т. Андреев, Сталин, Молотов, Каганович, Ворошилов, Калинин, Ежов, Шкирятов, Крупская, Косиор, Ярославский, Жданов, Хрущев, Ульянова, Мануильский, Литвинов, Якир, Кабаков, Берия, Мирзоян, Эйхе, Багиров, Икрамов, Варейкис, Буденный, Яковлев Я ., Чубарь, Косарев, Постышев, Петровский, Николаева, Шверник, Угаров, Антипов, Гамарник.
СЛУШАЛИ ПРЕДЛОЖЕНИЯ ЧЛЕНОВ КОМИССИИ
1. т. Ежова —Об исключении Бухарина и Рыва из состава кандидатов ЦК ВКП(б) и членов ВКП(б) и предании их суду Военного Трибунала с применением высшей меры наказания — расстрела.
2. т. Постышева — Исключить из состава кандидатов ЦК ВКП(б) и членов ВКП(б) и предать суду, без применения расстрела.
3. т. Буденного — Исключить из состава кандидатов ЦК ВКП(б) и членов ВКП(б) и предать суду, без применения расстрела.
4. т.Сталина — Исключить из состава кандидатов ЦК ВКП(б) и членов ВКП(б), суду не предавать, а направить дело Бухарина — Рыкова в НКВД.
5. т. Мануильского — Исключить из состава кандидатов ЦК ВКП(б) и членов ВКП(б), предать суду и расстрелять.
6. т. Шкирятова Исключить из состава кандидатов ЦК ВКП(б) и членов ВКП(б), предать суду без применения расстрела.
7. т. Антипова — То же.
8. т. Хрущева — То же.
9. т. Николаевой — То же.
10. т. Ульяновой М.— За предложение т. Сталина.
11. т. Шверника — Исключить из состава кандидатов ЦК ВКП(б) и членов ВКП(б), предать суду и расстрелять.
12. т. Косиора С. — Исключить из состава кандидатов ЦК ВКП(б) и членов ВКП(б), предать суду, без применения расстрела.
13. т. Петровского — Исключить из состава кандидатов ЦК ВКП(б) и членов ВКП(б), предать суду без применения расстрела.
14. т. Литвинова — То же.
15. т. Крупской — За предложение т. Сталина.
16. т. Косарева — Исключить из состава кандидатов ЦК ВКП(б) и членов ВКП(б), предать суду и расстрелять.
17. т. Якира — То же.
18. т. Варейкиса — За предложение т. Сталина.
19. т. Молотова — За предложение т. Сталина.
20. т. Ворошилова — За предложение т. Сталина.
ПОСТАНОВИЛИ
1. Исключить из состава кандидатов в члены ЦК ВКП(б) и членов ВКП(б) Бухарина и Рыкова; суду их не предавать, а направить дело Бухарина и Рыкова в НКВД.
(Принято единогласно)
2. Поручить комиссии в составе тт. Сталина, Молотова, Ворошилова, Кагановича, Микояна и Ежова выработать на основе принятого решения проект мотивированной резолюции.
Председатель А. Микоян [30].
Мотивированную резолюцию огласил Сталин:
— «1. На основании следственных материалов НКВД, очной ставки т. Бухарина с Радеком, Пятаковым, Сосновским и Сокольниковым в присутствии членов Политбюро и очной ставки т. Рыкова с Сокольниковым, а также всестороннего обсуждения вопроса на Пленуме, Пленум ЦК устанавливает как минимум, что т. Бухарин и Рыков знали о преступной террористической, шпионской и диверсионно-вредительской деятельности троцкистского центра и не только не вели борьбы с ней, а скрыли ее от партии, не сообщив об этом в ЦК, и тем самым содействовали ей.
2. На основании следственных материалов НКВД, очной ставки т. Бухарина с правыми — с Куликовым и Астровым, в присутствии членов Политбюро и очной ставки т. Рыкова с Котовым, Шмидтом, Нестеровым и Радиным, а также всестороннего обсуждения вопроса на Пленуме ЦК,— Пленум ЦК устанавливает, как минимум, что тт. Бухарин и Рыков знали об организации преступной террористической группы со стороны их учеников и сторонников — Слепкова, Цетлина, Астрова, Марецкого, Нестерова, Радина, Куликова, Котова, Угланова, Зайцева, Кузьмина, Сапожникова и др. и не только не вели борьбу с ними, но поощряли их.
3. Пленум ЦК устанавливает, что записка т. Бухарина в ЦК, где он пытается опровергнуть показания поименованных выше троцкистов и правых террористов, является по своему содержанию клеветническим документом, который не только обнаруживает полное бессилие т. Бухарина опровергнуть показания троцкистов и правых террористов против него, но под видом адвокатского оспаривания этих показаний делает клеветнический выпад против НКВД и допускает недостойные коммуниста нападки на партию и ее ЦК, ввиду чего записку т. Бухарина нельзя рассматривать иначе, как совершенно несостоятельный и не заслуживающий какого» либо доверия документ...
Пленум ЦК считает, что тт. Бухарин и Рыков заслуживают немедленного исключения из партии и предания суду Военного трибунала. Но исходя из того, что тт. Бухарин и Рыков, в отличие от троцкистов и зиновьевцев, не подвергались еще серьезным партийным взысканиям (не исключались из партии), Пленум ЦК постановляет ограничиться тем, чтобы:
1. Исключить тт. Бухарина и Рыкова из состава кандидатов в члены ЦК и из рядов ВКП(б);
2. Передать дело Бухарина и Рыкова в НКВД».
В гардеробе, куда Рыков с Бухариным спустились за шубами, их уже ждали. На кремлевских квартирах начался дотошный многочасовой обыск.
Новенькие, образца 1936 года, партийные билеты (№ 0000163 — Бухарина и № 0000187 — Рыкова) должным образом погасили, пометив на левом узеньком поле — «спецдело 23». Одна диагональная черта пересекала райкомовскую печать, другая — сабельным ударом по лицу — фотографию.
В буфете за чаем с бутербродами Уборевич встретил Якира.
— Сильно давили? — он определенно намекал на комиссию.
— Я воздержался,— тихо кивнул Якир и, глянув на часы, заторопился в зал.
За расстрел голосовали шестеро, столько же — за передачу в НКВД. Но восемь, и его не было среди них, высказались в пользу суда без применения высшей меры.
Эх, да чего там... Что в лоб, что по лбу. И что это за суд такой, которому заранее можно предписать приговор?
Исчерпав первые пункты повестки дня, пленум перешел к обсуждению следующих вопросов, неизмеримо более важных по их ближайшим и удаленным во времени последствиям. Сдвинутый к концу февраля, он прихватил и первые дни марта.
С докладами о кадровой работе в РККА выступили Ворошилов и Гамарник. Тексты речей были заранее согласованы между собой, поэтому оба с завидным оптимизмом охарактеризовали моральное состояние личного состава.
— К настоящему моменту,— в бодром темпе рапортовал Ворошилов,— армия представляет собой боеспособную, верную партии и государству вооруженную силу... Отбор в армию исключительный. Нам страна дает самых лучших людей.
Ему горячо аплодировали. По неписаному сценарию как бы полагалось чередовать разоблачения с героизмом. Этому правилу стальной закалки духа дружно следовала печать. Однако приободрившихся, настроенных на новый прилив энтузиазма участников ожидало горькое разочарование.
Слова потребовал Молотов:
— Было вначале предположение по военному ведомству здесь особый доклад заслушать, потом мы отказались от этого, мы имели в виду важность дела, но пока там небольшие симптомы обнаружены вредительской работы, шпионско-диверсионно-троцкистской работы. Но я думаю, что и здесь, если бы внимательнее подойти, должно быть больше... Если у нас во всех отраслях хозяйства есть вредители, можем ли мы себе представить, что только там нет вредителей. Это было бы нелепо... Военное ведомство — очень большое дело, проверяться его работа будет не сейчас, а несколько позже, и проверяться будет очень крепко.
