Малыш, который живет под крышей - Дарья Волкова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Последние слова он выделил. Нарочно. У Киры засосало где-то в районе желудка, там, где болталась только одна чашка кофе. Неужели… Неужели она ошиблась?
– Конечно. Всё так просто. Фейсбук. «ВКонтакте». А ты святой.
– Я не святой, Кира. – Его голос вдруг прозвучал устало. – Но верить мне можно. В отличие от твоей сестры, от которой ты, как я понимаю, ничего хорошего не видела. Но тебе проще поверить ей, так? Видимо, в твоих глазах я доверия не заслуживаю. Кто я такой, чтобы мне верить?
В горле мгновенно набух огромный комок. Сказать что-то невозможно. А сказать надо. Извиниться надо. Потому что глубоко внутри что-то тут же радостно ему поверило. Поверило, и в коленях стало совсем мягко и слабо. Так, что стоять трудно стало. Стоять трудно, говорить невозможно. И все из-за тебя. Из-за тебя.
– Даже не знаю, – Макс покачал опущенной головой. – Видимо, я в юности много накуролесил, если сейчас… Столько ведь девушек было – красивых, умных, добрых. А я всё выбирал чего-то. Ждал. Дождался! Из всех возможных вариантов я влюбился вот… – Теперь он обличительно ткнул в нее пальцем. – Вот в это!
Колени чуть окончательно не подвели ее. Комок из горла ухнул куда-то вниз, добивая и без того зашедшееся в замысловатом риффе сердце.
– Что… Что ты сказал?..
– Нет-нет! – Он даже отступил на шаг назад. – Забудь! Я этого не говорил.
– Но ты… – растерялась она. – Ты сказал, что…
– Забудь, что я сказал! Потому что ты еще не заслужила, чтобы я тебе это говорил! Вот если бы… – Тут его прервал звонок мобильного. Макс раздражённо поднёс телефон к уху. – Да?! Всё, я уже подъезжаю! Да, честное слово! Сейчас буду, не паникуй, еще есть время! – Всё так же на нервах Макс сунул телефон в карман. – Всё, я поехал. У меня дела. А ты, Кира Артуровна… – Его взгляд из-под нахмуренных бровей был сердитый и одновременно какой-то странно и удивительно нежный. – А ты подумай над своим поведением, как говорится. Крепко подумай. А как надумаешь чего толкового – звони. Может быть, я возьму трубку и тебя выслушаю. Я стараюсь выслушивать тех, кто дорог мне. И верить им. Мне надо только, – вздохнул, – немного остыть. Всё, пока. Опаздываю уже.
И он повернулся. И действительно пошёл. Действительно. Пошёл. Прочь. От нее.
Первое попадание пришлось в затылок, но вскользь. Зато второй снежок попал точно в шею. Холодный мокрый снег потёк-посыпался за шиворот. Макс ошеломлённо обернулся.
– Ты что творишь, мать твою?
– Это ты что творишь? – Кира стремительно подлетела к нему. – Ты говоришь, что любишь меня, а потом спокойно поворачиваешься и уходишь?
– Ну, ты же можешь после первого секса не разговаривать со мной? А я, значит, должен заботиться о твоих чувствах?
– Да что ты вообще знаешь о чувствах?! – Всё – Киру понесло. Она потом пожалеет, совершенно точно пожалеет. Но его слова сорвали стоп-кран. – Нельзя бросаться словами, смысла которых ты просто не понимаешь!
– Угу. Не понимаю, – Макс дёрнул плечом. Поморщился. Мокрое и холодное бодро потекло между лопаток вниз. Совсем вниз. – Премного благодарен, Кира Артуровна! Твоими стараниями я пойду на приём к главе района в мокрых трусах!
– Не переводи разговор! – крикнула Кира, а потом растерянно спросила: – Ты и в самом деле… торопишься?
– Нет, это я так шучу! Или вру, как обычно.
– А вот не надо из себя жертву изображать! – Она снова закусила удила. – Нечего бросаться словами, значение которых ты не знаешь и не понимаешь!
– А ты, значит, понимаешь, да? – Макс подозрительно сощурился.
– Понимаю! – вспылила она. – Уж побольше твоего!
– Ну, так расскажи мне… – попросил Макс вкрадчиво. – Что такое… любовь… в понимании Киры Артуровны Биктагировой.
– На «слабо» меня берёшь?
– Нет.
– Ладно!
Всё равно ее уже далеко унесло в сторону тех вещей, о которых она будет потом долго сожалеть. Какая теперь разница?
– Ты спрашиваешь, что такое для меня любовь? Пожалуйста! – Кира вдохнула глубоко, словно перед тем, как нырнуть. – Любовь – это серьёзно, Мáлыш. Любовь – это не на один день. В любви не бывает так, что сегодня я тебя люблю, а завтра я занят и не в настроении. Любовь – это обязательства, в том числе. Любовь – это дом, семья и дети, в конце концов! Вот так-то, пан архитектор. – И тут у Киры словно кончился запал. И плечи опустились, и уголки губ. Зато не будет потом думать о том, что чего-то не сказала. Всё. Всё сказала. С избытком.
– По-моему, это ты меня «на слабо» берёшь, – после небольшой паузы ответил Макс.
– Вот уж нет!
– Да, да. Ты, определенно, считаешь, что я ко всему этому не готов.
– Конечно, не готов! – фыркнула Кира. – Ты же вольный стрелок, Макс. Ты, твой пентхаус, твоя работа. Что тебе еще нужно в этой жизни?
«Ты!» – так и хотелось заорать ему. Но вместо этого он засунул руки в карманы пальто.
– Не хочу тебя расстраивать, Кира Артуровна, но психолог из тебя никудышный.
– Да ну?
– Ну да. – Он одарил ее мрачным взглядом. – Я давно готов к серьёзным отношениям и ответственности. Готов, в отличие от тебя с твоим вопиющим инфантилизмом и тягой убегать от проблем и разговоров. Вот ты точно не готова к такой любви, о которой говоришь. Я готов. А ты нет. Ты проблемы с помощью швыряния снежками решаешь – это в лучшем случае.
И этот человек обвинял ее в том, что она перевирает его слова! А сам? Сам-то?!
– Готов, значит? К чему ты готов? Жениться на мне? – Слова вылетели сами собой. И ей было уже плевать на ответ – выплеснуть собственные эмоции было важнее. Или все-таки ответ был нужен? Важен? Да не молчи же ты!
– Наверное, – кивнул Макс слегка растерянно. – Скорее всего. Если смогу тебя перевоспитать и заставить повзрослеть.
Нет, стоп-кран сорвало теперь окончательно и бесповоротно. Кире стало наплевать на последствия того, что она сейчас скажет. Инфантильной ее назвал? Получи!
– Да надо же… – нараспев произнесла Кира, словно со стороны слыша свой голос. – А я вот сейчас маме своей позвоню. И скажу, что ты мне предложение делаешь.
– Ты точно берёшь меня «на слабо»!
– Я звоню маме!
– Да звони!
Но едва она поднесла телефон к уху, Макс вырвал у нее аппарат из рук.
– Раиса Андреевна? Добрый день, это Максимилиан Мáлыш. Спасибо, приятно, что вы меня помните. Я к вам с просьбой. Нет, я ни во что не вляпался, товарищ капитан! – Макс немного нервно
