У восточного порога России. Эскизы корейской политики начала XXI века - Георгий Давидович Толорая

• модернизации всех этапов энергетического сектора: производства энергии, ее распределения и использования.

В отношении отдельных видов энергии предлагалось: улучшить инфраструктуру угледобычи; переоборудовать и поставить котловое оборудование, турбины; возвести многочисленные малые ТЭС и новые ГЭС; использовать альтернативные виды энергии: энергию ветра, биомассу и пр.; построить мощности по производству пропан-бутанового газа.

В отношении распределительной энергосети предусмотрено: усовершенствовать линии электропередач, оборудование электрических подстанций, регулирование частоты и мощности электрического тока; построить новые сетевые линии электропередач для замены старых; вводить коммутирование взамен телефонного и телексного оборудования.

Что касается использования энергии, то здесь необходимы: реконструкция сельской энергосети; совершенствование, обновление и поддержание важнейшей промышленной инфраструктуры; совершенствование контрольно-измерительного и коммуникационного оборудования; модернизация производства инструментов и запасных частей.

Развитие северокорейского топливно-энергетического комплекса: сотрудничество с Россией

После распада СССР внешнеэкономические связи Северной Кореи, оказавшейся в глубоком кризисе, претерпели существенную диверсификацию. Россия быстро утратила сложившиеся на протяжении десятков лет позиции главного энергетического и инвестиционного донора КНДР. По данным официальной внешнеторговой статистики России, до 1991 г. ежегодные объемы советских поставок коксующихся углей (800–900 тыс. т), кокса (180–200 тыс. т), сырой нефти (600 тыс. т), нефтепродуктов (180–200 тыс. т) были основными источниками энергоносителей для КНДР. Несмотря на резкое сокращение общего товарооборота после 1991 г., 85 % российских товаропоставок в Северную Корею приходились на нефтепродукты в сумме 160 млн долл, в первые годы.

Одним из двух крупных предприятий-поставщиков широкого круга нефтепродуктов для абсолютного большинства промышленных отраслей и транспорта страны был нефтеперерабатывающий завод “Сынни”, построенный при техническом содействии СССР для переработки сырой нефти с дальневосточных месторождений России (другой – “Понхва” – построен и снабжается по трубопроводу Китаем). Ежегодные поставки из СССР составляли до 2 млн т сырой нефти. До начала 1980-х гг. завод перерабатывал нефть, доставляемую из СССР по клирингу, однако в 1980-е гг. поставки были сокращены до 800 тыс. т. Со второй половины 1980-х гг. из-за недополучения корейских товаров и несбалансированности расчетов по товарообороту объемы поставок нефти сократились до 300–400 тыс. т. В 1990-е гг. завод был остановлен из-за отсутствия сырья.

Корейская сторона частично восполняла недостающие количества закупками китайской и иранской нефти. После развала клиринговой системы, чтобы обеспечить работу НПЗ, КНДР время от времени получала нефть по импорту от российских компаний.

Место СССР в энергетическом комплексе КНДР занял Китай, на долю которого в 1990-е гг. приходилось более 40 % общей внешней торговли Северной Кореи и около 40 % внешних поставок энергоносителей. Китай начал инвестиционную экспансию в КНДР, поставлял оборудование на Мусанский горно-обогатительный комбинат в обмен на руду. Северная Корея вынуждена продавать ему довольно ощутимую для нее часть производимого антрацита, экспорт которого служит одним из немногих и важных источников получения свободно конвертируемой валюты.

После распада СССР КНДР имела возможность закупать в России лишь отдельные небольшие партии нефти на основе заключения разовых контрактов. В конце 1990-х гг. состоялся цикл переговоров в целях разрешения этой ситуации по-новому, в частности о поставках туда российской нефти на принципах давальческого сырья. В 1999 г. была достигнута договоренность между российской компанией “Амурнефтеторг” и северокорейской “Чхонсу” об отправке на завод для совместной переработки первой партии сырой нефти в обмен на закупки ряда товаров по согласованной номенклатуре. Однако этот эксперимент в дальнейшем не получил развития.

КНДР продолжила закупки нефтепродуктов в России на разовой основе, в том числе не брезгуя “серыми” схемами (150–200 тыс. т в год). Под эгидой ОАО “Российские железные дороги” реконструировался участок пути длиной в 54 км от пограничного пункта Хасан (Россия) – Туманган (Северная Корея) до северокорейского морского порта Раджин. Северокорейская сторона рассчитывала на то, что с завершением этой работы с РЖД может быть достигнута договоренность о перевозках сырой нефти на НПЗ “Сынни”.

В первой половине XXI в. одним из возможных проектов станет переброска электроэнергии с ГЭС Дальнего Востока в Северную Корею и ее транзит в Южную Корею. Доводом в его пользу служит тот факт, что энергетический кризис может самым серьезным образом препятствовать модернизации северокорейской промышленности с участием Республики Корея. Соединение электроэнергетических систем Северной и Южной Кореи сопряжено с многочисленными техническими преимуществами: использованием сезонного и суточного перепадов нагрузки на сети отдельных стран; переброской избыточной электроэнергии из региона Дальнего Востока в КНДР и Республику Корея; балансированием циклической электрической нагрузки; экономией на капиталовложениях в национальные линии электропередач и др.[197]

Впервые о переброске российской электроэнергии с Севера на Юг Кореи заговорили на встрече глав государств в 2000 г. В январе 2008 г. делегация компании “Интер РАО ЕЭС” – крупнейшего в РФ оператора экспорта и импорта электроэнергии – провела в Пхеньяне переговоры с представителями КНДР о перспективах поставок электричества с российского Дальнего Востока. Стороны сверили позиции по обсуждаемому еще с 2001 г. проекту создания межгосударственной линии электропередачи, которая позволила бы соединить КНДР и Южную Корею с российским Дальним Востоком.

Пилотная часть этой программы предусматривает строительство трансграничной ЛЭП на 170-километровом участке Краскино (РФ) – Чхонджин (КНДР). Такая линия напряжением 500 кВ позволит на первом этапе передавать на север Корейского полуострова до 2,5 млрд кВт «ч электроэнергии в год. Затраты на строительство ЛЭП могут составить около 200 млн долл.

Реализация этого плана помогла бы КНДР в решении острой энергетической проблемы и в то же время открыла бы России выход на Южную Корею – одного из крупнейших потребителей электроэнергии.

Затрагивалась возможность электроснабжения участка железной дороги от пограничной станции Хасан до порта Раджин. Скорейшую реализацию плана переброски в КНДР электроэнергии с Дальнего Востока осложняла невозможность денежной оплаты поставок северокорейской стороной, и поэтому практически единственной формой оплаты служат встречные поставки в Россию полезных ископаемых.

Для КНДР основное – импорт сырой нефти и мазута для ТЭС, но, как представляется, импорт электроэнергии из России на ближайшую перспективу может стать альтернативой. Предполагаемая ЛЭП могла бы быть соотнесена с другими инфраструктурными трассами (например, с железнодорожной магистралью).

Расчеты специалистов показали, что через 15 лет общие выгоды от соединения сетей трех стран могут значительно превысить валовые затраты, а соотношение между чистой прибылью и валовыми затратами составит 1,45. Соединение энергетических сетей РДВ – КНДР – Южная Корея можно было бы рассматривать как часть системы более широких энергетических связей стран Северо-Восточной Азии (“энергетическое суперкольцо”).

Северокорейская сторона также заинтересована в реализации проекта переброски углеводородного сырья с РДВ в Республику Корею через свою территорию. С 2005 г. в Минэкономразвития РФ высказывались предложения о транспортировке имеющихся в восточных регионах России богатых запасов углеводородов на Корейский полуостров. Обозначились следующие направления сотрудничества:

• разведка и добыча газа на шельфе Японского моря и создание совместного предприятия после обсуждения с северокорейской и южнокорейской сторонами;

• стажировка корейских специалистов на предприятиях