Роман Иного Мира - Антон Михайлович Козлов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Магни вежливо сказал Свельфу:
– Мы вам очень благодарны, но с таким грузом мы вряд ли поднимемся на Зимнюю Седловину.
– Зато хотя бы эту ночь поспите на мягком! – улыбнулся Свельф.
Войдя внутрь постройки, Магнус и Риндра увидели, что она почти на половину высоты заполнена высушенной травой. Гора сена начиналась прямо от входа и поднималась к дальней стене. Свет внутрь попадал через узкие высокие окна-щели, предназначенные для вентиляции.
– Нам ещё предстоит поработать, чтобы обеспечить овечек запасом еды на зиму, – сказал Свельф. – Ну, вы пока располагайтесь, отдыхайте с дороги. Обед у нас получился поздний, так что ужин будет лёгкий, а завтра встанем с рассветом, и в путь! Дети, ну-ка, выходите! Дайте гостям отдохнуть!
Когда толпа детей с шумом покинула сеновал, Свельф задержался на пороге и снова улыбнулся:
– Вы можете задвинуть засов изнутри, чтобы вас не побеспокоили. Вы же понимаете, как трудно нам уединяться в доме, полном детей. Поэтому я с Араной и Снульф со Стефой часто тут ночуем.
Когда Свельф вышел, Магнус и Риндра переглянулись.
– Кажется, он подумал, что мы… – медленно и нерешительно начал Магни.
– Я поняла, что он подумал! – коротко отрезала Риндра. – Но меня сейчас волнует другое. Магни, пожалуйста, не убивай двергов!
– Я?! – изумился Магнус. – Я думал, что этого хочешь ты. Там, за столом, когда Оглин сказал про твои крылья, мне показалось, что ты была готова перерезать всех двергов, как волков.
– А мне показалось, что это ты, такой расчётливый и предусмотрительный, захочешь ликвидировать всех свидетелей.
– Я не настолько бессердечен.
– А я не такое крылатое чудовище, каким ты меня считаешь.
Магни недовольно произнёс:
– Хотя у тебя, как ты говоришь, "девичья память", про "крылатое чудовище" ты не забыла.
– Как видишь, не забыла. Ты же до сих пор не извинился.
– А ты не извинилась за "глупого котёнка".
– И не собираюсь!
– Тогда и я не буду!
Они замолчали, выжидающе глядя друг на друга.
– Камень! – воскликнул Магнус.
Риндра машинально выхватила из сумки индикатор чар:
– Тёмный. А почему ты про него вспомнил?
– Мы вдруг начали ссориться, и мне подумалось, что это какое-то колдовство двергов.
Риндра слегка улыбнулась:
– Я думаю, что это усталость и нервное напряжение.
– Конечно, – согласился Магни, – так и есть!
– Знаешь, я, пожалуй, извинюсь за слово "глупый", – задумчиво сказала Риндра, – а за слово "котёнок" не буду.
– Оригинально! – усмехнулся Магни.
– Теперь я знаю, что ты умный, значит, я была не права. А котики мне нравятся. Так что это не оскорбление, а комплимент. В детстве у меня был большой чёрный кот Гармик, я считала его своим самым лучшим другом…
Магни увидел, что глаза Риндры при воспоминании о прошлой жизни наполняются слезами, и поспешно сказал:
– Я тоже не буду извиняться за слово "крылатое", ведь у тебя на самом деле есть крылья. А слово "чудовище" я переделаю. Сокращу.
– Как это? – глаза Риндры высохли и вспыхнули от любопытства.
– Ты не чудовище, ты чудо! Ты крылатое чудо! Считай, что когда я назвал тебя "чудовищем", я имел в виду, что ты большое-пребольшое чудо. Так что это тоже был комплимент.
– Принцесса и принц обменялись комплиментами и вновь стали друзьями! – подвела итог Риндра.
Ас и асура дружно рассмеялись и полезли на сеновал, таща за собой матрасы и пледы-накидки. Устроившись с двух сторон высокой копны, они легли на матрасы и стали смотреть на потолок.
Магни вздохнул и серьёзно произнёс:
– Рини, я знаю, почему мы так нервничаем. Это из-за пророчества.
– Да, очень неприятно было услышать, что я должна пожертвовать своей жизнью ради мира, о котором узнала всего несколько дней назад.
– Ты ничего не должна, Рини. Мы можем развернуться и пойти назад.
– Назад – куда?
Магни нерешительно произнёс:
– Например, к деревенским ванам. Вернер сказал, что они нам помогут.
– И всю жизнь прятаться в лесах и болотах? Мы знали, что будет смертельно опасно. В этом мире для нас нет спокойного места. Так что, какая разница?! Может быть, Бесконечный Змей ещё не худший вариант. Магни, ты же понимаешь, что нас ждало в плену у звероловов. Уж лучше сразу умереть.
– Кстати, о звероловах. Деревенские ваны просто отомстили своим обидчикам, а до Ванабурга это известие докатилось, как снежная лавина, многократно преувеличенное. Да, конечно, резня была кровавой, но до эпической битвы и до восстания против власти владетельных ванов она явно не дотягивает.
– Тебе виднее! – вставила Риндра. – Ты там был.
– Да! – Магнус с радостью начал развивать свою мысль. – Я думаю, Рини, что с пророчеством, наверняка, произошло то же самое. Кто-то когда-то кому-то просто сказал: "Вот было бы здорово, если бы появились ас и асура и спасли Срединный мир". И эта пустая, ничего не значащая фраза начала катиться, как снежный ком, стала обрастать надуманной важностью и мрачностью, превращаться в пророчество.
– Хорошо бы, чтобы это так и было! – Риндра заметно повеселела.
– Вспомни, Рини, в книге Вассы про это вообще ничего не сказано! Почему мы должны беспокоиться из-за того, что в Ванабурге придумали какое-то якобы "пророчество"?
– Действительно, почему мы обязательно должны пожертвовать жизнями? Наверняка, мы найдём какой-нибудь способ победить и остаться в живых.
– Мы не будем зря рисковать, пока всё хорошенько не разузнаем о врагах.
– В этом и заключался твой план, Магни.
– Наш план, Рини, наш. В этом мире у нас с тобой одна судьба.
– Да, Магни. Я знаю.
Возле входа послышалось громкое нарочитое покашливание, потом раздался голос Стефы.
– Можно войти? Вы не закрыли дверь!
– Конечно, входите! – ответила Риндра.
– В конце концов, это же ваш дом, – добавил Магнус.
– Я только спросить, – Стефа вошла внутрь и с заметным удивлением посмотрела на Магнуса и Риндру, разделённых копной сена. – Можно взять немного орехов для начинки пирогов?
– Берите, сколько вам нужно!
– Могли бы и не спрашивать!
– Спасибо! – Стефа бросила ещё один короткий взгляд на Магнуса и Риндру, едва заметно покачала головой и ушла.
Риндра бодрым тоном произнесла:
– Я бы лучше прогулялась по поселению двергов, а не лежала тут и не ждала, когда нас позовут ужинать.
– Да, пойдём! – с готовностью подхватил Магни, всё ещё ощущая неловкость от многозначительных взглядов Стефы.
Они оставили матрасы и пледы-накидки на сеновале и вышли из дома. Близился вечер. Дети двергов с воплями носились по полю и гнали овец в сторону овчарни. Затенённая горами долина погружалась во мглу, и поэтому белый полукруг Зимней Седловины особенно ярко
