Ужас по средам - Тереза Дрисколл

– Так, значит, ты не часто видишься с сестрой, Клэр?

По телефону она рассказала, что основала благотворительную организацию, помогающую жертвам преследования, когда ее родная сестра, Лиза, попала в настоящую беду – однокурсник облил ее кислотой. Он придумал отношения, которых между ними никогда не было, и преследовал Лизу в течение двух лет. Забрасывал ее открытками, подарками и сообщениями. Ходил туда же, куда и она, – на все лекции, мероприятия, даже домой к ней заявлялся. Лиза жаловалась в полицию, в попечительский совет университета, но никто ничем не смог ей помочь. Университет присылал тому студенту предупреждения, но не более того. Полиция считала, что все само рассосется.

А потом, на третьем курсе, когда до экзаменов оставались считаные недели, молодой человек явился к ней с пузырьком кислоты. Сестра открыла дверь, и он выплеснул кислоту ей в лицо. Парня посадили, а Лиза получила травмы, которые потребовали хирургических операций и нескольких месяцев лечения.

– Она уехала за границу, – пояснила Клэр. – Сказала, что больше никогда не сможет чувствовать себя в безопасности в этой стране. Тем более что того мерзавца уже выпустили на свободу. Так что я ее не виню.

– То есть фактически ты потеряла сестру?

– Мы общаемся. Через «Скайп». Я навещаю ее по возможности. Но вообще да – у меня такое ощущение, что я потеряла ее. Из-за того типа.

– И ты поэтому занялась благотворительностью? Чтобы помогать таким, как твоя сестра? – Я чувствую себя ищейкой, которая взяла след. Отличная выйдет история.

Клэр кивает:

– Кто-то же должен. Мне удалось найти финансирование на четыре года. Но вот пошел уже третий год, начинается борьба за существование. Не знаю, что мы будем делать, когда деньги кончатся.

Я молчу. Мне очень хочется помочь, но я пока не готова с головой бросаться в новое дело. Я уже объяснила, что хочу написать о том, что со мной происходит. Пообщаться с людьми, которым это знакомо. Показать обществу, через какой ад проходят жертвы преследования.

– Так как, можно мне писать в ваш блог анонимно?

– Конечно. Человек с писательским даром и с личным опытом восприятия ситуации – находка для нашей организации. Но я беспокоюсь за тебя, Элис. Твоя история с преследователем ведь еще не закончилась. А вдруг это усугубит ситуацию?

– Честно говоря, Клэр, по-моему, все и так хуже некуда. Я не буду включать в тексты подробности, которые сразу укажут на меня. Например, не буду упоминать про среды. Главное для меня – описать свои эмоции. Чтобы другие люди их увидели.

– Но мы всегда публикуем только законченные истории. Не текущие. Я опасаюсь, что преследователь ее увидит и это подтолкнет его к каким-то поступкам. Не хочу ему подыгрывать.

Я делаю глубокий вдох.

– Да, я понимаю твое беспокойство. Вот и мой редактор то же самое говорит. Но я просто на стену лезу из-за невозможности поделиться с другими своими чувствами. Если хочешь, я начну писать, а публикацию мы слегка придержим. Мне станет намного легче, если я смогу дать какой-то выход всему, что накопилось у меня внутри. Тем более если это поможет другим людям.

– Договорились. – Клэр допивает кофе и протягивает мне визитку. – Здесь мои личные контакты. Пришли мне свой первый текст, и мы обсудим детали. Если я решу, что он не выдает тебя лично и не осложнит полицейское расследование, мы выложим его на сайт, в раздел реальных историй, со ссылкой в соцсетях. В конце концов, годятся любые способы, чтобы донести информацию до жертв преследования.

– Договорились. Кстати, это хороший сайт, – добавляю я. – Я лично нашла на нем немало полезного.

– Спасибо. Я рада. А ты как – у тебя хватает поддержки? Завтра же среда. – Клэр внезапно становится серьезной.

– Сегодня вечером я возвращаюсь к себе на юго-запад. Мне предстоит сделать выбор, где провести ночь: у сестры, у парня или у себя.

– А где, как тебе кажется, будет наиболее безопасно, Элис?

– В доме, который я снимаю, поменяли замки, поставили сигнализацию. Думаю, там мне ничего не грозит.

– А у тебя есть личная сигнализация?

– Есть – при нажатии воет, как сирена.

– Нет, я не о шуме. Я о такой сигнализации, которая запускает действия.

– Не совсем понимаю.

– Есть такая сигнализация, которая связана напрямую с полицией или с кол-центром.

– Я даже не знала, что такие существуют.

Клэр раздраженно качает головой.

– В чем дело, Клэр?

– Не понимаю, почему полиция не сделает это стандартной услугой. Пусть платной, но все же доступной всем. А полицейские предлагают это лишь в редких случаях. Когда речь идет об охране важных персон.

– Я никогда о таком даже не слышала.

– В продаже уже есть индивидуальные сигнальные устройства. Можешь купить себе такое, если хочешь. Устройство вешается на шею и соединяет тебя напрямую с кол-центром, сотрудники которого могут позвонить в полицию. Мы сейчас заняты разработкой нашего собственного устройства, специально для жертв преследования, но пока обсуждать нечего.

– Почему? Отличная идея. Как раз то, что нужно жертвам.

– Мы еще в начале пути. Тестирование впереди, а это дорогое удовольствие. Вряд ли у благотворительной организации хватит средств.

– Может, пришлешь мне подробности? Очень хочется взглянуть. – Было бы здорово иметь такую штуку на шее, пока сидишь дома. Одно нажатие кнопки – и помощь уже в пути. Не надо шарить в поисках телефона.

– Я подумаю, Элис. Я пришлю тебе информацию о том, что уже существует на рынке, и кое-что о том, что разрабатываем мы.

– Ладно.

И тут на мой телефон приходит сообщение. От Мэтью Хилла. У меня внутри все съеживается.

«Хорошие новости. Мы почти нашли Алекса».

Глава 34

ОН – ПРЕЖДЕ

На день рождения бабушка испекла ему торт. Семь свечей.

– Что это за ссадина у тебя на руке? – Она тянется к нему, хочет рассмотреть поближе, но он поспешно натягивает рукав до самого запястья.

– Да так. Просто царапина. Морская свинка поцарапала – она живет у нас в классе. Была моя очередь чистить ей клетку, но свинке что-то не понравилось, и она меня поцарапала.

Придерживая рукав большим пальцем, чтобы не задрался, он делает глубокий-преглубокий вдох, прежде чем задуть свечи.

– Ну ладно. Не забудь загадать желание, мой милый.

Он с шумом выпускает из себя воздух и загадывает желание: «Пусть Брайан умрет!» Он представляет его на полу, в луже крови. И как он бьет его чем-нибудь тяжелым и твердым. Молотком. Точно: бац, бац, бац – прямо в голову, чтобы мозги вытекли.