Штрафной удар сердца - Алекс Винтер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Агата смотрела на нее без особого сочувствия, однако тон был дружеским. Эта история должна быть закрыта. Пару минут мы просто смотрели друг на друга, пока Елена не отвела взгляд и уставилась в пол. Агата поджала губы. Ей почему-то не хотелось начинать допрос. Мне тоже. Все эти любови не укладывались в нужную схему, поэтому раздражали рациональный ум Агаты. Она не привыкла выражать свои чувства, предпочитая таить их в недрах темной души замученного жизнью следака. Я же подумал, что с самого начала нам досталось по-настоящему скверное дело, многогранное, как хрупкий кристалл, который рассыпался, стоило нажать посильнее. Каждому порой такие дела достаются, чаще всего из них получаются первоклассные «глухари». Поерзав, Агата сказала:
– Что ж, Елена, у вас очень хорошие друзья. Вы знаете это?
– Знаю, – ответила Балуева так просто, как будто это было само собой разумеющимся. Она нисколько в этом не сомневалась.
– Не хотите спросить, почему мы сделали такой вывод? – осведомилась Агата.
– Зачем? – подала плечами та. – Я знаю, что у меня хорошие друзья, вы тоже сделали этот вывод. Мне не нужны доказательства их отношения ко мне.
– Это похвально, – кивнула Агата. – Но я все-таки скажу. Ваши друзья в своей невероятной преданности сделали все, чтобы уберечь вас, и ни словом не обмолвились о ваших отношениях с Антоном. Мы догадывались, что еще три девушки были приглашены в бассейн неспроста, и как минимум одна из них должна интересовать Антона больше остальных. Но мы сделали неправильный выбор.
– Вы подумали на Сашу?
Агата предпочла не отвечать. Версий было довольно много, и все они вели в пустоту. Не говорить же Елене, что кроме Кротовой о жизни Антона была чересчур осведомлена и Таня Еремина.
Балуева не дождалась ее ответа и потому продолжила с ноткой нетерпения:
– Все всегда думают на Сашу, если начинает гулять слушок о каком-то тайном романе. Бо́льшая часть слухов оказывается ерундой, но Александра никогда их не опровергает, хотя мы поначалу пытались как-то этому воспрепятствовать. Это потом мы поняли, что для Саши это своеобразное развлечение, ну и… защита. Она очень ранимая, хотя вечно прячется под броней. Что до ее романа с Антоном, то… Да, они встречались несколько раз.
– У них были серьезные отношения? – влез я.
Балуева покачала головой:
– Нет. Это даже ревности какой-то не стоило. Саша, она для многих парней… ну, не знаю, как объяснить… Свой парень, что ли. Девушка, которая тебе, как друг.
– Но при этом с ней можно и переспать? – уточнил я. Мне не хотелось обижать Елену, но, как оказалось, я ее и не обидел. Она ответила просто:
– Ну да. Не каждый способен такое принять. Но для Саши секс ничего особо не значит. Физиология, не больше. Иногда она спала с Антоном. У него не ладилось с Алисой, все шло к расставанию. Тут и появилась Саша. Это было до того, как он начал встречаться со мной. После они разорвали все связи и даже не особо показывали, что знакомы.
– Когда вы стали встречаться с Антоном? – спросила Агата и занесла ручку над протоколом. Елена смотрела в пол, но ответила почти незамедлительно стылым голосом, неживым до холодного хруста костей. Так люди признаются в самом страшном или рассказывают о смертельной боли.
– Где-то пару месяцев назад. Мы не афишировали наши отношения. Я не сразу поняла, что это серьезно, тем более он еще не окончательно порвал с Алисой, хотя к тому шло. Потом у них все кончилось. Нам ничего не мешало. Но мы по привычке все скрывали. А нам скрываться надоело. Я бы даже не подумала молчать на допросах, что у нас был роман, но девчонки убедили: я буду первой подозреваемой. Поэтому и промолчала. Это все равно бы никак не помогло. К убийству никакого отношения не имело.
– Кротова, видимо, старалась больше всех? – уточнил я. – Ведь тогда подозреваемой становилась и она.
Балуева пожала плечами и промолчала. Мы ждали напрасно и быстро потеряли терпение.
– Какие у вас были отношения? – спросила Агата.
Елена подняла голову. В ее глазах блестели слезы, и голос был насморочным, в нос, предательски срывающимся на гласных.
– Простые. Я его любила. Он любил меня. Ничего такого, что стоило обсуждать. Нам было уютно в нашем маленьком мирке.
– Вас не покоробило, что на встречу в бассейне пришли и Алиса, и Александра?
Елена помотала головой.
– Сашке вообще было пофиг. А Алиса должна была нас увидеть и понять, что ей нечего ловить, – доходчиво, как маленьким детям, пояснила она. – Алисе не хотелось верить, что ей, лучшей и главной, дали отставку. Мы поговорили с ней, все рассказали. Но она не хотела верить, стояла, смотрела на нас, а из глаз слезы. Она сразу прыгнула в бассейн и поплыла к противоположному бортику. А потом делала вид, что ничего не произошло, даже с Димкой уехала, ему на радость. Сомов вообще радовался, что ему перепало. Он давно по ней сох. Месяца полтора бегал, думал, ну, сейчас точно случится.
– Для нее это было серьезным ударом? – спросил я.
Балуева равнодушно пожала плечами – судьба Алисы Серебряковой ее нисколько не волновала.
– Не знаю. Наверное, – просто сказала она.
Агата поглядела на нее и не выдержала:
– Для человека, который только что потерял любимого, вы удивительно неплохо держитесь. Уж простите.
– Я спортсменка, – усмехнулась Елена. – Вы когда-нибудь падали после двойного ритбергера на лед, плашмя, на живот, как лягушка? Я падала, а потом вставала, улыбалась и ехала дальше, и снова прыгала, и снова падала. Прошлую программу я откатала до финала со сломанным запястьем, упала в самом начале. Я ничего не помнила от боли, только отсчет, музыку, на эйфории продержалась еще с полчаса. Мы умеем улыбаться, даже когда смертельно больно. Это профессионализм – улыбаться, когда сердце кровоточит, не более того, как бы пафосно это ни звучало. Зрители не должны знать, что тебе хреново. Вот мне хреново. Но я буду держать лицо, потому что, если дать слабину, скатишься вниз и будешь ныть, пока не сдохнешь.
Теперь с нами говорила не юная девушка, а циничная старуха, которая в этой жизни прошла через самое страшное. Мне даже показалось, что тени изменили лицо Елены так, что она стихийно постарела. Агата строчила в протоколе и не заметила этого эффекта. А вот я поразился этому изменению.
– Хорошо, – покладисто произнесла Агата, – оставим это и поговорим о вашей подруге Кротовой. Скажите, какие отношения у нее были с тренером Торадзе?
– Нормальные.
