За миг до удара - Наталья Корнилова

Не дав им опомниться, я отодвинула Арину, схватила веревку, отвязала бутылку, отвинтила крышку и протянула им со словами:

- Пейте, сейчас вам понадобятся силы. Да не пяльтесь вы туда! Все уже кончилось.

Они как по команде вздрогнули, перевели ошалелые взгляды на меня, и их руки сами потянулись к воде. Они начали жадно пить, а я занялась веревкой.

Расчет мой был прост. Лаура была достаточно умна, значит, никак не могла не подстраховаться, то есть не привязать другой конец шнура. Мало ли вдруг кто дернет нечаянно или захочет пошутить, и веревка упадет вниз. А тогда возникнут проблемы с тем, как ее вытаскивать, придется разговаривать и так далее. Нет, Лаура должна была все предусмотреть.

Осторожно, чтобы не спугнуть удачу, я начала тянуть шнур вниз. Он бесшумно скользил по краю люка, и мне все казалось, что вот-вот появится конец и упадет сюда, в яму, где будет совершенно бесполезен. Шнур был, наверное, не меньше километра в длину, потому что никак не хотел заканчиваться. Может, там у нее целая бухта? Девчонки уже напились и тоже, затаив дыхание, завороженно следили за движением веревки. Прошло еще несколько томительных мгновений, и случилось то, чего я никак не ожидала, - показался рваный конец, завис на мгновение, словно раздумывая, и свалился вниз. Все, амба.

По подземелью пронесся тяжелый вздох. Три изможденных и затравленных души обреченно смотрели на лежащую на полу бесполезную веревку, а сверху на нее стекала густая кровь. За все время никто из нас не произнес ни слова. Я молчала, потому что думала, что сейчас меня разорвут. Наобещала, идиотка, поселила в них надежду, сегодня, мол, уже дома будете, ни о чем не волнуйтесь, не переживайте, я такой-разэдакий детектив, ищейка, мать мою за ногу, которой я никогда не знала, всех спасу, всем помогу и вообще за мной как за каменной стеной. Доигралась. Арина с Ольгой смотрели на меня, как две волчицы, у которых я отобрала последний кусок мяса или отбила единственного в лесу самца. Глаза их горели голодным огнем, а мне казалось, что это у них от слепой ярости. Решив, что нужно как-то разрядить затянувшуюся паузу, я виновато промямлила:

- Вот сволочь...

- Кто? - процедила Ольга с пола. - Веревка?

- Да нет, это я сволочь, - пояснила я с горечью. - Зря психопатку прикончила.

Как ни странно, но это почему-то возымело обратное действие. Все расслабились и даже заулыбались.

- Да ладно тебе, - вздохнула Арина. - Туда ей и дорога. Кто ж знал...

- А ловко ты ее уделала, - Ольга уважительно посмотрела на мои руки. Научишь как-нибудь?

- Научу, если выберемся.

- Нет, не выберемся, - мудро констатировала Арина, отхлебывая воду из полупустой бутылки. - Теперь нам точно хана - кормить некому. И поить тоже.

- Эт-точно, - Ольга поползла к Светлане, сняла с нее тряпки и направилась в свой угол. - Без воды мы долго не протянем. Предупреждаю: Светку я хавать не буду. Лучше умру...

- Ты что говоришь, дура! - испугалась Арина, бросив взгляд к стене, где лежала Светлана. - Кто ж ее есть собирается?

- А что, фильмы не смотрела? Моряки, когда с голоду помирают, жребий тянут и друг друга хавают по очереди, только бы выжить.

- Это у моряков, может, философия такая, а у меня другая, - обиженно изрекла Арина, подсаживаясь к ней на джинсы. - Я считаю, что нет смысла ради спасения жизни совершать поступки, после которых потом придется всю жизнь от стыда умирать. На хрен такая жизнь!

- Правильно, Ариша, - поддержала я ее, все еще стоя под люком. - И вообще, нечего тут нюни распускать. Мы обязательно выберемся...

- Ой, только я тебя умоляю, - болезненно скривилась Ольга, - не начинай опять, а? И так тошно...

- Да, Машуля, сядь лучше, отдохни, водички попей, расслабься. Все же одно доброе дело ты сделала. - Арина ободряюще улыбнулась.

- Да, и какое же?

- Свет у нас теперь есть. А при свете и умирать не так страшно.

- Да, наверное, вы правы, - пробормотала я, подходя к ним и опускаясь рядом. - Пошло оно все к черту. Пусть вон там все лежит, капает, а я больше и пальцем не пошевелю.

- Правильно, не трать.энергию, - Арина положила голову мне на плечо. Давайте лучше поспим. Время уже, наверное, часа два ночи. Утро вечера мудренее.

- Утром нужно попробовать веревку покидать, как лассо, - зевая, проговорила Ольга, укладываясь на мои колени. - Вдруг зацепится за что-нибудь.

- Не за что там цепляться - рядом только стол с картой и пустой коридор. Все, спим.

Шла уже моя вторая бессонная ночь, поэтому меня быстро сморило, и я незаметно уснула, убаюканная слабым биением их сердец...

Проснулась я от резкого звука. Наверху что-то загремело, и я сразу открыла глаза. Девчонки спали, положив головы с двух сторон на мои колени, и сладко посапывали. Ничего не изменилось в подвале. Страшное одноглазое лицо Лауры покоилось наверху, там горел свет. Веревка с засохшей кровью скомканная валялась на полу. Рядом стояла бутылка, в ней еще оставалось немного воды. Осторожно похлопав девушек по плечам, я тихо сказала:

- Эй, просыпайтесь, в доме кто-то есть. Они сразу подняли головы и сонно уставились на меня.

- Что ты сказала? - сипло проговорила Ольга.

- Наверху кто-то гремел только что. По-моему, мы не одни.

Как по команде мы с Ариной резко поднялись, а Ольга уселась в свою излюбленную позу лотоса. Больше никаких звуков пока что до нас не доносилось.

- Может, покричим? - неуверенно предложила Арина.

- Я тебе покричу, - оборвала Ольга. - Это наверняка папаша, а он такой же псих, как и дочка. Если не хуже. Подождем, пока уйдет, а потом начнем лассо бросать. Мне сон приснился, как это нужно делать.

- И как же? - Я сделала глоток из бутылки, чтобы промочить горло, и передала ее Арине.

- Нужно сапог привязать, например, и кидать между крышкой и краем люка. Видишь, там пространство? Если веревка туда попадет, то мы спасены.

Взглянув наверх, я поняла, что в ее словах есть доля истины. Жаль только, что я сама до этого не додумалась. Вообще в последнее время у меня что-то с мозгами не то. Особенно когда я взялась за это злосчастное дело. А может, оно всегда так было, просто я внимания не обращала?

- Не зря ты свой авиационно-технический заканчивала, - улыбнулась я.

- Да уж, склад ума у меня чисто технический - это точно. Как у мужика...

- Клавдия, ты здесь?

Строгий мужской голос громом прокатился где-то у нас над головами, и мы испуганно переглянулись и замерли. Кто-то шел, стуча каблуками, по коридору.

- Клава, что за шутки, черт побери!

Клава, естественно, не отвечала, глядя на нас отсутствующим глазом. Страх сковал меня до самых пяток, я стояла и не могла пошевелиться, а человек был уже совсем близко. Похоже, он был очень сердит. Вот он вошел в комнату, и шаги прекратились. Видимо, он смотрел на открытый люк и лежащее над ним без движения тело дочери.

- Клавдия, ты что там делаешь? Где ты взяла ключ от этой комнаты?

Голос уже был откровенно злым. Шаги возобновились, и в квадрате люка показался мужчина. Он стоял на краю, в костюме с галстуком, и удивленно смотрел на нас, сгрудившихся внизу и дрожащих от страха. Отсюда он казался очень высоким, почти до потолка. У него были широкие плечи, сам он был поджарым, довольно красивым, властным мужчиной лет сорока пяти. Глаза его чем-то напоминали глаза Лауры, но в остальном сходства не было никакого.

- Клавдия, ты что, не слышишь меня? - раздраженно спросил он. Вставай, мерзавка!

Дочь продолжала лежать неподвижно. На нас он уже не смотрел, словно появление в подвале трех девиц с лежащим в сторонке четвертым трупом для него было делом обыденным и вполне естественным. Наклонившись над дочерью, он грубо взял ее за свитер, рывком поднял и, повернув к себе, заглянул в лицо. Сердце у меня похолодело.

Долго, бесконечно долго он смотрел в страшное лицо своей мертвой сумасшедшей дочери. Не знаю, что он испытывал: радость и облегчение, что наконец избавился от обузы, или горе и ненависть к тем, кто это сделал. В лице его ничего не отражалось, только глаза, холодные и злые, постепенно темнели, наливаясь то ли слезами, то ли кровью. Вдруг губы его дрогнули, лицо исказила боль, он прижал к себе Лауру и зарыдал, оглашая дом жуткими криками, от которых хотелось заткнуть уши или сбежать подальше. Он сидел у края люка, обхватив дочь обеими руками, пачкаясь кровью, вздрагивая всем телом, и слезы градом катились по загорелым щекам этого сильного и властного человека. Я же с ужасом думала, что мне теперь точно не поздоровится как минимум, а как максимум, он растерзает меня на мелкие кусочки или будет сжигать на медленном, мучительном огне в камине.

Наконец, немного успокоившись, он поднял Лауру на руки и куда-то ушел. Его шаги замерли где-то в коридоре, но почти сразу зазвучали вновь и стали быстро приближаться. Он подошел к люку, осмотрел нас по очереди внимательным взглядом и глухо спросил:

- Кто это сделал?

- Она. - Ольга, не задумываясь, ткнула пальцем в тело Светланы. Голос ее сильно дрожал.