Золотой гребень для русалки - Наталья Солнцева

— Я думал, вы вернулись, — объяснил Илья. — И тут слышу — аукаете.

— Веди нас домой, — потребовала Алина. — Мы дороги не знаем.

— Хорошо. Только проверю овраг, здесь рядом.

Спускались в овраг осторожно, но Бутылкин все же поскользнулся и кубарем скатился вниз. Отряхиваясь, он проклинал на все лады глупую вылазку и Вишнякова, который «за каким-то чертом» потащился в лес.

Заметенная снегом впадина оказалась длинной и местами довольно широкой. Когда «спасатели» совершенно обессилели и не чувствовали от холода ни рук, ни ног, Борецкий наткнулся на странный серый сугроб. То был человек в темном полушубке, присыпанный снегом.

— Егор, ты?

Человек замерз и не мог говорить, даже глаз не открывал. Его ресницы, белые от инея, дрогнули. Илья осторожно коснулся его лица.

— Егор…

Это был Вишняков в шерстяной шапке, видимо, первой, попавшейся под руку на вешалке в холле, когда он поспешно одевался, бросаясь вслед за незваными гостями. Полушубок тоже с чужого плеча — определил Борецкий: один из приготовленных для ряженья.

— Ты цел? — присел он на корточки перед приятелем. — Что-нибудь болит? Идти сможешь?

Рядом склонились, дыша в затылок, Бутылкины.

— Он жив? — прошептала Алина.

— Жив, не видишь?

— Надо растереть ему руки и лицо.

— Если обморозился, это не рекомендуется. Позови остальных, — распорядился Степан. — Наверное, придется его нести.

Алина недовольно шмыгнула носом.

— Кого звать-то? Астра с Матвеем далеко, не услышат. А девчонки-певицы уже давно дома сидят, греются. Да и какая от них помощь?

Борецкий тем временем пытался влить в рот замерзшему каплю коньяка из плоской металлической бутылочки.

— Хорошо, что я спиртное захватил.

— Дай мне глотнуть! — взмолилась Алина.

— Сначала он…

Мало-помалу, Вишняков пришел в себя, шевельнулся, приоткрыл глаза. Несколько глотков горячительного привели его в чувство, но самостоятельно встать он не смог.

— Степа, давай поднимем его…

Тело Вишнякова не слушалось.

— Подвигай пальцами, — говорил ему Борецкий. — Получается?

Тот слабо кивнул.

— Слава богу! — обрадовалась Алина. — Надеюсь, все обойдется. Он тепло одет. Замерз от того, что сидел в снегу без движения. Может, ногу подвернул? Где-нибудь болит, Егор?

Вишняков плохо понимал, что происходит. Он переводил бессмысленный взгляд то на одного, то на другого, и молчал.

— Как ты здесь оказался? — спросил Борецкий.

— Доберемся до дома, там выясним, — сказал Степан. — Ему нужно побыстрее согреться. Давай поглядим, вдруг нога сломана?

Ноги Вишнякова оказались целы, но правая лодыжка распухла.

— Будем вытаскивать его из оврага. Так, взяли! — Борецкий взвалил на себя пострадавшего, и, кряхтя от тяжести, двинулся наверх.

Бутылкин поддерживал снизу, карабкаясь следом.

— А мы дорогу найдем? — испугалась Алина.

Снег шел густо, и в пяти шагах уже ничего нельзя было рассмотреть.

Несмотря на ночной переполох и сердечный приступ, Ульяновна навела в кухне идеальный порядок, налепила пирожков с ливером и поставила их в духовку.

— Ах ты, господи, — приговаривала она, помешивая ложкой крепкий бульон. — Ах ты, беда какая!

— Что вы все причитаете? — не выдержала Юна. — Никто ведь не умер! Даже не пропало ничего.

— А Егор Николаевич?

— Найдут его.

Все девушки, кроме Чары и Леи, сидели за столом, пили вино и закусывали, вяло обсуждали ночное вторжение.

— Я спала как убитая, — прикрыв ладошкой рот, зевнула Юна. — Пока не раздались ваши крики.

Ее рыжие кудри соперничали блеском с начищенной медной посудой, которая украшала стену.

— Ты бы тоже заорала, — с сердцем произнесла Ульяновна. — Еще не так!

— Хватит вам, — простонала Бэла.

От пережитого волнения у нее усилилось кровотечение, чем она была крайне расстроена.

— Тебе лучше? — спросила Мио, которую даже попытка ограбления не вывела из привычной меланхолии. — Таблетку приняла?

— Две, но что-то пока никакого облегчения.

— Ничего, поможет.

— Ты Калганову дозвонилась?

— Нет. Связь отсутствует… Наверное, из-за снегопада.

— Чего ему звонить-то? — тряхнула огненными кудрями Юна. — Нас ангажировали как минимум на неделю, а прошли всего неполные сутки.

— В связи со сложившимися обстоятельствами условия контракта могут быть пересмотрены.

— Какие еще обстоятельства? Ограбление, что ли? Так ничего же не украдено. Мы не пострадали….

— Ой, девочки, а что это с нашей примадонной? Куда это она…

— Тише ты! — Бэла показала взглядом в сторону Ульяновны.

Рыжая «русалка» прикусила язык. Бэла права, нужно держать рот на замке.

— Как там наши охранники, не уснули? — лениво поинтересовалась Мио. — А то еще кто-нибудь ворвется.

Ульяновна всплеснула руками:

— Типун тебе на язык, девонька.

Парням, которые остались в холле, сердобольная экономка отнесла чай и бутерброды с холодным мясом. Те угрюмо поблагодарили. После перепоя хотелось опохмелиться рюмкой водки, но хозяин строго-настрого запретил. «Сидеть у двери до моего возвращения! Стеречь! — приказал он. — Чтобы мышь не проскользнула!»

— Слышь, Витек, а чё им надо было?

У Толика раскалывалась голова, мутило, но покинуть пост он не решался.

— Кому?

— Ну этим, которые связали нас?

— Хрен их разбрет… О-о-о-ой, как же мне паршиво…

— Сколько наши будут бродить по парку? — спросил Витек. — Вьюга, мороз, ни зги не видно.

— Мужик пропал, тот, что был колдуном одет — с бляхой на груди.

— Как пропал?

— Черт его знает…

Время текло, парни клевали носами и незаметно задремали. Их разбудил стук в дверь.

— Эй, ты, соня, кто-то стучит! — встрепенулся Витек. — Глянь-ка в окно.

Первой вернулась уставшая и замерзшая Чара. Ее обступили подруги, помогая раздеваться, засыпали вопросами.

— Что так долго? Где остальные?

— Нашли «волхва»?

— Лицо не обморозила?

— А ноги?

— Кто ж знал, что метель поднимется?

Ульяновна повела бедняжку в кухню — отпаивать горячим бульоном, расспрашивать. Укутала девушку пледом.

Чара была удивлена, что она первая.

— Мы с Леей отстали, потом она вперед пошла, а я решила вернуться. Замерзла ужасно! Надо было валенки надеть… Юна, дай зеркальце.

Она придирчиво рассматривала себя: вдруг, не дай бог, кожа начнет шелушиться от переохлаждения.

— Толик, растопи камин, живо! — приказала одному из стражей Ульяновна. — Дров накидай побольше. Сейчас другая красавица заявится как ледышка. Почему так прохладно в доме?

— Площади-то во какие! Котлы вроде включены на полную мощность, а тепла не хватает. Не отрегулировали, как следует. Вчера жарко, сегодня холодно.

— Давай, разжигай огонь. Девочку-снегурочку отогревать будем.

Все прислушивались: не постучится ли кто в дверь. Но прошло двадцать минут, час, а Леи все не было.

— Значит, она догнала остальных, — рассудили девушки.

Гости потянулись в зал, к елке. Экономка накрыла стол. Она то и дело бегала от окна к окну, но кроме снежной пелены, за которой смутно проступали деревья старого парка, ничего не видела.

Спустя еще полчаса вернулись Астра и Матвей, рассказали про грунтовую дорогу.

— По ней, вероятно, ночные визитеры и уехали. Их машина ждала.

— Ищи ветра в поле! — выразила свой пессимизм Ульяновна. — А где остальные-то? Хозяин, Степан с Алиной, Егор Николаевич?

— Лея тоже не приходила? — спросил Матвей.

— Нет… — дружно ответили девушки.

Лицо Чары напряглось.

— А вы что, не видели ее?

— Мы — не видели. Может быть, она Борецкого с Бутылкиными догнала? Нам пришлось разделиться. Они продолжают искать Вишнякова.

— Впору самой одеваться да топать за ними, — причитала Ульяновна. — Они ж, горемычные, замерзнут, захворают. Шутка ли, столько времени по снегу бродить?

Вынужденная прогулка вызвала у Астры зверский аппетит. Она сглотнула, глядя на блюдо с румяными пирожками. Запах поджаренного лука и ливера вызвал в ее пустом желудке спазм.

— Да вы садитесь, кушайте, — засуетилась экономка. — Тесто вкусное, как пух, жевать не надо.

Она не преувеличивала.

— В жизни не пробовал такой вкуснотищи! — восхищался Матвей, уписывая пирожки.

Утолив голод, они принялись гадать, куда поехали злоумышленники — на трассу или в деревню.

— В Сатине все друг друга знают, чужие сразу в глаза бросятся, — сказала Астра. — Вряд ли они туда поедут.

В тревожных разговорах прошло еще полчаса. Камин разгорелся и ярко пылал, дыша жаром. Собравшиеся угощались водкой, праздничными закусками, куриным бульоном. К счастью, никто из «искателей» серьезно не пострадал: согрелись, оттаяли и повеселели.