Я еду домой! - Андрей Круз

Ну, вот и ясность во всех вопросах. Куда там благодарственную телеграммку отстучать? Запрещен не только вылет и прием самолетов, но и выход иностранных судов из американских портов. Равно как их прибытие за исключением тех, у которых заканчивается топливо. Я даже вздохнул полной грудью, с облегчением. Теперь они смогут выйти или когда все наладится, или когда все посыплется ко всем чертям. Но тогда и я смогу ехать, как мне кажется. И что будет? Будет гонка, кто быстрее. До Порт-Артура тысяча четыреста миль. Почти две тысячи километров. Но ближе нет ничего, что мне подходило бы. Калифорнийские порты ближе, да все расположены в заполненных зомби мегаполисах. Не думаю, что там даже нашлись военные, способные удержать суда в портах. Калифорния уже погибла, можно считать. Значит, в Техас. Других вариантов я пока не вижу, по крайней мере реальных.

Зазвонил мобильный на столе. Я бросил взгляд на экран. Паблито. Интересно.

— Добрый день, хефе. — послышался хриплый голос нашего на все руки мастера.

— Привет, как дела?

Это американское "как дела" привязалось хуже репейника. Ну как у человека могут быть дела в мире, где черт знает что творится? А как у меня дела, в таком случае? Я должен отвечать на подобный вопрос, что они у меня «прекрасны». Как дела? Прекрасно. Чем занят? Меня тут едят, знаешь ли, но вообще прекрасно.

— Хефе, я решил перевезти семью и переехать самому на склад. У нас в Сан-Луисе что-то совсем плохо стало. Здесь все подрались со всеми, и всех дерущихся пытаются съесть мертвецы. Это плохо и жить стало тяжело.

— Ты правильно сделал. Собирай вещи и приезжай туда. Я тоже буду там завтра.

— Это правильно. Мы сможем помочь друг другу. По крайней мере, моя жена умеет готовить, а двое старших ребят могут держать винтовку в руках.

— Значит, договорились. Увидимся завтра. Главное, не стоит лишний раз маячить на улице — загоните машину в склад и сами старайтесь находиться внутри.

— Хефе, мой запас глупости исчерпался, когда я согласился, чтобы моя жена родила пятого ребенка. С тех пор я соображаю намного лучше.

— Хорошо, завтра увидимся. — попрощался я и отключился.

Паблито с семейством — это хорошо. Человек свой, надежный, старшим его пацанам уже семнадцать и пятнадцать, насколько я помню, вполне способны карабин в руках удержать. А Сам Пабло на все руки мастер, вот уж действительно, умел как пчелка трудиться. И Майк. Уже сила получается. И оружие будет, и еда, и идеи у меня имеются, как нам всем не пропасть.

Так, отвлекся. Что делать с пароходами? А может быть так, что пароход приписан к Норвегии, а команда на нем филлипинская? И собираются они в Манилу потом, потому что на Норвегию им плевать теперь, у них дети и жены дома. Может, наверное. Я в этом плохо разбираюсь, но выглядит логично.

На сайтах есть телефоны. А есть у телефонов кто-нибудь? Надо проверить. Я взялся дозваниваться в порт Калхун. И обнаружил, что это бесполезно. Ни один телефон не отвечал. А с чего ему отвечать? Он же в каком-нибудь офисе стоит, а если кто и есть живой в порту, то наверняка где-то прячется. На корабле, например. Подняли сходни, и поди, заберись к ним на борт. Эх, черт, а ведь может оказаться самым безопасным местом большой корабль, если от берега отвалить, но встать недалеко. Зомби плавают? А черт их знает, но в любом случае по якорной цепи в клюз не заберутся. На акробатов они не похожи.

Перепробовал все телефоны со всех сайтов, и все без толку. Ни один порт не откликался, зато удалось дозвониться в контору шерифа в Порт-Артуре, ее номер был в списке "аварийных номеров". Там мне ответила депьюти Пулавски, которая сказала, что никакую информацию давать не уполномочена. Однако, после недолгих уговоров сменила гнев на милость и сообщила, что суда действительно стоят в бухте, и никто из порта не выходит. А вот назвать возможные их направления она затруднилась, сказав, правда, что у них постоянная линия на Роттердам. Это подтвердило ту информацию, что я получил с сайта, но не означало, что вырвись судно из блокады, и пойдет оно туда же. Может и не пойти. Лотерея.

Телевизор же продолжал равномерно и поступательно грузить мрачными новостями. Просветов в них не было, ничего обнадеживающего я не услышал. И обвинять журналистов в намеренном сгущении красок смысла не было, они просто показывали действительность такой, какая она есть. А есть она именно такая — поганая.

Так, надо домой позвонить. Специально оттягивал до того момента, пока не определюсь, куда дальше поеду. Набрал номер мобильного Маши, но он оказался "выключен, или находится вне зоны действия сети". Набрал домашний. Ответила.

— Золотая.

— Любимый.

— Что с мобильным? Я на него сначала звонил.

— Мобильные отключаются постоянно. — вздохнула она. — А городской телефон с Интернетом пока работают.

— Как у вас дела?

— Нормально, но час назад в поселке стреляли. Где-то в районе ворот, знаешь, где Серега с Леной живут? Ну, у них еще две собаки?

— Вроде знаю…

Действительно, слева от ворот был дом из красного облицовочного кирпича, а во дворе часто бегали две немецкие овчарки. Помню такое.

— Володя пошел туда посмотреть, что к чему.

— Пошел? Зачем? — удивился я.

— У нас пока хватает здесь народу. Не много, но несколько домов есть. Айказ с Милой и мальчишками, что напротив живут, здесь. Еще несколько семей, даже мальчиков выпускать во двор стали снова. Под присмотром, конечно, и к воротам не подпускаем, но пока пусть гуляют.

— Пусть, конечно. А люди что, объединяться пытаются?

— Нет. Просто договорились помогать друг другу, если что. Так народу на весь поселок мало осталось. Я думала, будет больше.

— Все правильно. Большинство попытается спасаться другим способом, поближе к скоплениям людей держаться. Оружие то мало у кого есть, вот и будут бежать.

— По телевизору сказали, что военные начнут раздавать оружие людям со своих складов. Володька ждет, от телевизора не отходит.

— Это хорошо… — поразился я.

Чего не ожидал, того не ожидал. Это все же прогресс, или ситуация уже совсем безнадежна. Отсюда не поймешь.

— А что вообще творится?

— Из Москвы все бегут. Центр никто не контролирует, даже телевидение откуда-то из области болтает. Войска только по нескольким трассам расположились, прикрывают отход людей. По нашему Осташковскому военных вообще нет. И для эвакуации его не рекомендуют. Вовка с чердака смотрел на дорогу — машин почти нет. Наверное, сюда только те едут, кто на дачу бежит, у кого она здесь. Ты уверен, что нам лучше в доме остаться, чем эвакуироваться?

— Куда?

— Ну… не знаю. Куда там всех эвакуируют?