Кровавая свадьба - Лариса Соболева

— Козлы, — заключила Света с набитым ртом. — Та вода там, та. Цену сбивали. Серьги мне папа дарил, он не ту воду не купил бы. Ладно, вот поем и поеду. Вам оставлю денег, только Валере, Дима, не давай, а то опять голодными сидеть будете.

— Димыч, поехали со Светкой? — предложил Валера. — Втроем веселее.

— Я и так в институт не пошел, — почесал затылок Дима.

— Ой, а то ты не сачковал. Вдруг ее тот бугай встретит? Укокошит как пить дать. (При этих словах Света просительно уставилась на Диму, перестав жевать.) Ну, чего молчишь? Поехали?

— Я ем, — сказал Дима. — И думаю.

Колбасу умолотили за считаные минуты, запили чайком. Пора выходить. Света робко спросила:

— Так я поехала?

— Баклажан, — Дима поднялся, посмотрел, оценивая Свету, — меняй ей имидж, чтобы родная свекровь не узнала. Доставай свое бабское барахло, парики…

— У нас с ней разные файлы, — с готовностью подскочил Валера. — Ей мамины шмотки подойдут, она как Светка. Я тебе такое личико нарисую… офигеешь.

Через час Света не узнала себя в зеркале, где отражалась девица если не с панели, то откуда-то поблизости. Ярко накрашенные глаза и рот, парик безумного малинового цвета, чужие джинсы, свитер и куртка висели, как на вешалке. Лицо таким глупым показалось, что Света расстроенно проговорила:

— Меня арестуют только за вид.

— Машину бы нам, — сказал Дима, глядя на нее и склоняя голову то вправо, то влево. — Ну что, классно выглядишь, мисс. Брат сбежит, когда увидит тебя. А «кепка» точно не узнает, если встретится.

— Машина в гараже, — любовался своим творением Валера. — Бензина нет. А вожу я хуже некуда, хоть и есть права. Светка, я тащусь, ты просто принцесса.

— Забирай права, — скомандовал Дима. — И захвати трехлитровый баллон. Так, что еще нужно… Шланг. Из стиральной машинки выдернем, она все равно не пашет. Двинули.

— Уродка, — вздохнула Света, последний раз взглянув на свое отражение.

Она ждала ребят в гараже. Полчаса — и полный баллон бензина в авоське Дима поставил перед Светой.

— Где взяли? — захлопала она в ладоши.

— Сперли, — гоготал Валера. — Я ж говорил, с Димычем не пропадем. Засунул он шланг в бензобак, отсосал и потек безинчик в нашу банку. Пока хозяин прискакал на зов сигнализации, мы уже успели отойти.

— Воришки, — с восторгом воскликнула Света и расцеловала обоих в щеки.

Валера попробовал оживить машину, мотор завелся и заглох. Попробовал еще раз — результат тот же. Света потянула его за рукав:

— Дай я, меня сам папа учил. И на права я сдавала. Может, меня она послушается?

У нее получилось со второго раза. Ребята расселись, выехали на ровную дорогу, Дима похвалил Свету:

— Принцесса, а ты молоток. До заправки дотянем?

— Дотянем, — кивнула она. — А не дотянем, то дотолкаем. Мальчики, я вам так благодарна… Мне страшно одной…

— Сопли в сторону, — приказал Дима. — И не гони, я боюсь. Ну что, братва? Начало — удачное по всем статьям.

Света улыбнулась ему и почти сразу посерьезнела, ведь водитель она не ах, а сейчас, кроме нее, в машине еще два человека, два клевых парня, она в ответе за них.

Рита не сразу отправилась к Герману. Работу доделала, потом зацепилась на улице с приятельницей и поболтала, а в сущности, оттягивала время, не решаясь встретиться с Германом наедине. Но все препятствия закончились, а обещание осталось, значит, надо ехать. В восемь вечера таксист подбросил ее до ворот. Набрав номер, она вошла, Риту встретили три добермана, возбужденно скуля. Рита подождала, когда они обнюхают ее и узнают и проследовала в дом.

— Герман! Герман, где ты?

Никто не ответил. А ведь он в доме, это ощущается по всему: в гостиной горит свет, сверху слабо слышны звуки. Она поднялась в его комнату — телевизор работает. Опять на экране проклятая свадьба. По полу разбросаны кассеты, вывернуты шкафы, но Германа нет.

— Он двинулся умом, — бросила Рита, спускаясь. И громко крикнула: — Герман, что все это значит?

Ни звука. Может, напился и спит? Рита обошла дом — никого. В столовой темно, в кухне пусто, в других комнатах тоже темно. Рита очутилась в зимнем саду. Здесь ее сковала необъяснимая жуть и оттого, что растения в полумраке выглядели коварными джунглями, и потому, что необычно тревожная тишина стояла кругом.

— Герман, что за шутки? Я уйду!

Тишина. Пугающая тишина. Рита в замешательстве остановилась на середине зимнего сада, разглядывала через распахнутые двери бассейн, освещенный дежурным светом.

Показалось, что именно там есть какое-то движение, вроде тень скользнула. Намереваясь задать Герману хорошую трепку, Рита ворвалась в бассейн и огляделась. По периметру расставлены кадки с пальмами и монстерами — пышными растениями с резными листьями. У стен стоят пластиковые столы и шезлонги. Кажется, он там, в дальнем углу, отдыхает. Рита пошла вдоль бассейна и вдруг…

Сильный толчок сбил ее с ног. Размахивая руками, пытаясь сбалансировать и удержаться на ногах, Рита полетела в воду. Но успела набрать в легкие воздуха.

Вынырнув, Рита не смогла закричать, на нее обрушилась какая-то тяжесть и потащила вниз. Началась борьба. Рита неистово пыталась вынырнуть, ее погружали под воду. Отбиваясь и высвобождаясь под водой от неизвестных рук и тела, она в конце концов поняла: ее топят. То есть убивают? Неужели Герман? Чья-то рука схватила ее за волосы и держала под водой. Страшно забилось сердце, ударяя в голову мыслью: жить! жить!! жить!!! И воздуха! В этот миг она отчетливо услышала голос алтайского старика, будто его губы находились у самого уха:

— Приведи мысли и чувства в покой.

А как тут приведешь, когда тебя тянут на дно, не дают выплыть наверх, глотнуть желанного воздуха? Но только так можно долго продержаться под водой. Надо расслабиться. Нет опасности, нет убийцы. Она одна в воде, не страшной, а дающей жизнь. Рита перестала бороться, открыла глаза. Картины алтайского края пронеслись, как ускоренная съемка. И почувствовала кожей, именно кожей, аромат хвои, трав и удивительно живительный запах алтайской воды, соединенной с густым воздухом…. Но это были только ощущения, воздуха как раз не хватало. А со дна на нее смотрел белый как лунь старик, крепкий и сильный, знающий все на свете, губы его открывались:

— Теперь вбирай в себя воздух, чтоб он прошел в живот и там задержался. Вдыхай кожей, жилами, кровью…

Но где его взять, воздух? Рита, расслабленная — а потому тиски топившего ее человека постепенно разжимались, — внезапно рванула наверх, но не судорожно, а уверенно и спокойно. Лицо очутилось над водой, она бесшумно вдохнула полной грудью, тут же ее погрузили под воду. Рита прекратила какое бы то ни было сопротивление, отдалась воде и проклятым рукам.

— Теперь жди, — шепнул старик. — Вспомни, что когда-то ты жила в воде. Сроднись с ней, стань ее частью, чувствуй, как она вместе с кровью движется по жилам. Твое сердце замедляется, отдыхает, набирается сил. Это просто, отпусти себя…

В запасе шесть минут. Шесть? Откуда? Давно не тренировалась, так, иногда дурачилась. Значит, не шесть, но четыре-то выдержит? А в каждой минуте по шестьдесят секунд. Даже в трех минутах сто восемьдесят секунд. Хватит? А утопленники опускаются на дно или поднимаются на поверхность? Забыла! Не думать! Не тревожить мозг, который подает импульс в сердце, заставляя его трепетать, вместе с тем толкая кровь. Покой.

— Не выпускай воздух из легких, — наставлял ее старик. — Сначала убирай его из живота, убери лишний…

Вторая минута пошла. Руки отпустили. От Риты оттолкнулось тело, а она осталась лежать на воде, чувствуя колебания воздуха и слыша шаги. Третья минута пошла. И не выдохнешь — на успокоившейся глади станут заметны пузырьки. Но если… совсем чуть-чуть выдохнуть? Еще… Никто не прыгает в воду, чтоб утопить ее, значит, наверху никого нет. Еще выдох… Но как хочется вдохнуть!

— Живи, — приказал старик, это был сигнал, что опасности нет.

Рита осторожно приподняла голову. Все, что попало в поле зрения с боков и впереди, мгновенно отпечаталось в мозгу. Рита прислушалась — неясные звуки слышны далеко, а в бассейне никого. Только после этого она позволила себе поднять над водой нос и рот, жадно вдыхала, не смея вылезти. Кто-то шел к бассейну. Рита вновь набрала воздуха и опустила лицо в воду, оставив уши на поверхности.

— Готова, — полушепотом сказал мужской голос.

Но не Германа. Кто-то бросил в воду какой-то предмет. Видимо мужчину поторапливали, потому что он отозвался тихо:

— Иду.

Удаляющиеся шаги. Далеко захлопнулась входная дверь, да, у нее именно такой звук. Совершенно отчетливо Рита ощутила, что дом пуст. Она доплыла до края бассейна, вылезла из воды, стоя на коленях дышала, дышала…

— Что произошло? Почему? — беззвучно срывалось с ее губ.