Отпускай (СИ) - Ольга Сурмина

Волны прохожих словно провожали девушку туда, куда нужно, на открытой платформе электричка ожидала своих пассажиров. Первичный страх сходил, но и самодовольства тоже не было. Только легкость, и немного радости. Иногда из-за белых облаков на асфальт падали редкие солнечные лучи. Фастер сжимала в руках сложенный пакет, медленно вдыхала прохладный воздух. Без раздумий шагнула внутрь.

По обе стороны от окон стояли комфортные двойные кресла, обитые синей тканью из плотного полиэфира. Повсюду скользил свет, но пятен на окнах, почему-то, не было. Быть может, когда в городе стоял ливень, этот поезд был далеко отсюда. Эмма быстро нашла цифру своего кресла, села, и медленно выдохнула.

Уставилась в окно расслабленным, умиротворенным взглядом.

Вскоре рядом присела какая-то женщина с газетой и двумя сумками, однако, Фастер не обратила на нее никакого внимания. Поезд тронулся.

Мимо мелькали небольшие здания, деревья. Недалеко виднелся город, раздавался мерный стук колес. Электричка, потоком воздуха, срывала мягкие лепестки цветов, что росли рядом с железной дорогой. Девушка провожала бирюзовые травы своими крошечными, темными зрачками.

* * *

Белита внимательным взглядом наблюдала, как мужчина выставлял таймер на встроенной посудомоечной машине. Затем порылся в нижних ящиках кухонного стола, послышался плеск воды. Через пару секунд Нейт убрал бутылку с какой-то мутноватой жидкостью назад в ящик, и поднял с пола белую матовую лейку. Медленно подошел к окну, начиная со странной улыбкой поливать ухоженные растения. В какой-то момент он прикрыл глаза, наклонился, и понюхал красный небольшой цветок. По лицу расползлась довольная, расслабленная улыбка.

Взгляд девушки становился сконфуженным. Вроде бы, ничего необычного не происходит. Но, почему-то, в горле застревали слова: «Нейт, ты странный. Не знаю, почему, но ты странный. Ты какой-то не от мира сего».

Видя его на работе с чертежами, дома он представлялся ей… не таким. Обыкновенный, казалось бы, мужчина, с арифметическим складом ума, который умеет зарабатывать деньги. Мужчина, который будет рад, если после стольких лет пустой заботы об инвалиде в его доме появится «настоящая женщина». Женщина, которая позволит ему уйти с головой в работу, а сама возьмет на себя хотя бы часть домашних дел. Разве не мечта любого карьериста?

Штайнер с той же улыбкой начинал опрыскивать цветы, затем мягкой салфеткой стер лишнюю жидкость с окна. Белита склонила голову в бок, от этого зрелища сводило зубы. Ей казалось, если она сейчас подойдет, он тут же рявкнет: «отойди от моих цветов!!». Казалось, Нейт мог дать фору любой домохозяйке со стажем. При этом Кин не замечала, чтоб он так уж часто уставал. Словно внутри него был встроен мотор, а по венам, вместо крови бежал концентрированный энергетик.

Дом начинал ощущаться как музей. «Смотри, но не трогай, моё». «Сломаешь, испачкаешь, повредишь, не трогай». А та самая «сестра»-инвалид Эмма… была одной из цветов на его окне. Растение, за каким требовался сложный, экзотический уход.

Ему хотелось сказать: «расслабься». «Расслабься, мир не рухнет, если ты перестанешь быть его инспектором хотя бы на день». Но хотел ли Штайнер расслабляться? Мог ли это сделать?

Все, что могло пойти не по плану — пошло, и Белита с горечью сдвигала брови. Обыкновенную девушку рядом с собой, без дефектов он не оценил. Даже слегка раздражался, словно она покушалась на его «трон» домохозяина. Бороться с этим — только ухудшать собственное положение в его глазах. Оставалось смириться. Вверить ему все, что только можно, сложить руки, и сесть на диван.

Рядом с Эммой.

Только сегодня утром эту Эмму он обслуживал, как дворецкий, а её прогнал из кухни.

Нейтан Штайнер. Отчаянный симбиоз строгой мамки, латентного насильника, штангенциркуля и половника.

Белита закатила глаза. Не просто смириться, сегодня ей предстояло использовать сей странный набор его личностных качеств в своих целях. Однако, вспоминая вопросы про невролога, когда Кин пыталась соврать, по телу полз нервный холодок. Он очень дотошный. Слишком. Маниакально скрупулезный, подозрительный и внимательный. Но попробовать стоило.

Экстрасенс сказал, что все сработает.

Девушка присела возле дверей кухни, схватилась за голову, и издала тихий стон. Молодой человек резко обернулся, оставил тряпку на подоконнике, и быстро подошел. Сдвинул брови, наклоняясь над своей сожительницей, тихо, обеспокоенно спросив:

— В чем дело? Голова? Ты жаловалась на мигрень. Была у врача после того раза? Тебе подобрали адекватное лечение?

— Нет. — Она зажмурилась. — Не была. Господи… как же больно. Нервы, наверно.

— Нервы? — Нейт обеспокоенно поднял брови.

— Я разнервничалась после нашего разговора на кухне. Не могу... — Девушка начала наклоняться.

— Идем, тебе нужно сесть. — Он взял её за пояс так же, как обычно брал Эмму, когда помогал куда-то подняться. Судя по всему, привычка. Встревоженно выдохнул и медленно, осторожно повел в гостиную. — Я вызову скорую. Такие приступы терпеть нельзя, тебе нужно обследование. Поеду в больницу с тобой.

— Не нужно скорую. — Белита закусила губу. — Просто врача достаточно будет… скоро отпустит, я думаю…

— Ты думаешь?! Халатное отношение к здоровью, Бел. Тебе нужно МРТ мозга сделать, ЭЭГ, сдать анализы. Не допускала мысль об опухоли? Аневризме? Врач наощупь тебе диагноз не поставит, нужно ехать в больницу.

— Дай мне немного посидеть, и станет лучше. — Кин сжала зубы. — Я не против сходить на обследование, давно было пора, но скорую вызывать не нужно. Правда. Лучше завтра с утра своим ходом… Пожалуйста.

— Как ребенок. — Нейт прищурился, затем прикрыл глаза. — Ладно. Я позвоню секретарю на работу, скажу, что меня сегодня не будет, понаблюдаю за твоим состоянием. Если станет хуже — мы едем в больницу, тут же. — Он аккуратно усадил девушку на диван в гостиной, и с усмешкой покачал головой. — Чем дольше живу, тем сильнее убеждаюсь во мнении, что взрослых людей на планете практически не осталось.

— Взрослые люди сами в состоянии оценивать свое состояние. — Белита обиженно поджала губы. То ему не нравилась, что она отказывалась от его стейков, и сама о себе заботилась. Теперь ему не нравилось, что она «не могла о себе позаботиться», потому что не ехала в больницу. Ему вообще хоть что-нибудь нравилось? Или он умел только придираться?

Вроде бы нравилось, потому что к Эмме он не придирался. Сокрушался, когда она не ела, но не придирался. Из-за этого Кин чувствовала чудовищный, мерзкий осадок. Единственное, с чем Нейт цеплялся к инвалидке, это её туфли. Все?

Раздосадованная девушка сжимала зубы все сильнее. Она не могла престать сравнивать отношение Штайнера к ней, и к Фастер. И чем дольше она жила в этом доме, тем сильнее замечала, что разница в отношении складывалась совсем не в