Сокровище Голубых гор - Эмилио Сальгари

Судя по густому, удушливому и едкому дыму, дикари жгли перед выходом кору с мелаленкового дерева, богатого особенной, очень едкой смолой.

Ульоа решил последовать совету старшего канака, тем более что тот уже бросился вперед. За ними поспешили и все другие дикари, которые, будучи без одежды, особенно сильно страдали от ядовитых укусов свирепых мошек, способных кого угодно довести до полного отчаяния.

Воздух, к удивлению беглецов, вдруг очистился от дыма, последняя туча которого пронеслась дальше в пещеру, а новой не последовало. Мошки тоже исчезли.

Ульоа и Бельграно остановились и прислушались. Снаружи не было слышно никаких звуков. Ульоа окликнул Математе и, когда тот подошел, спросил его, что он думает об отсутствии дыма.

— Это костер, должно быть, догорел, и они отправились за корой, чтобы развести новый, — ответил канак.

— Плохо дело! — проговорил Ретон. — Меня-то спасли, а теперь вот и сами попали в засаду.

— Математе, нужно скорее заделать это отверстие так, чтобы сюда не могли проникнуть новые тучи проклятой мошкары и дыма, — распорядился Ульоа. — Этот путь для нас теперь бесполезен и даже опасен. Поищем другой.

Под руководством старшего канака его брат и двое нуку живо воздвигли из разбросанных вокруг камней плотную преграду, которая могла противостоять любым воздействиям извне.

— Дон Педро, — продолжал капитан, — оставайтесь здесь с Котуре и четырьмя воинами нуку на страже. В случае чего-либо подозрительного дайте мне знать выстрелом.

— Хорошо, дон Хосе, — ответил молодой человек. — А вы что намерены предпринять?

— Я с Математе и остальными отправлюсь на разведку по главному проходу. Посмотрим, что еще задумал неприятель. Если окажется возможным, мы проложим себе путь силой. Эти людоеды все еще сильно боятся огнестрельного оружия-

— Как бы они не заделали и главный выход, — заметил Бельграно.

— И я опасаюсь того же.

— Каким же образом мы тогда выберемся из этой ловушки?

— Что-нибудь придумаем. Ретон, иди и ты с нами.

XV. В осаде

Казалось, кети, ошеломленные «громом и молнией» стрелков и смертью от их рук своего жреца, не спешили покороче познакомиться с таинственными врагами. Но, опомнившись, они, конечно, должны были принять какие-то меры для предупреждения их бегства.

Ульоа в сопровождении Ретона, Математе и большей части отряда вернулся в пещеру, где, недалеко один от другого, лежали трупы вождя и жреца, окруженные несколькими телами убитых дикарей и освещенные факелами, продолжавшими ярко гореть.

— Главного выхода что-то не видно, — заметил Ульоа, всматриваясь в то место, где находился этот выход.

— Дикари могли забаррикадировать и его, — заметил Ретон.

— Да, это возможно. Гм… Что же нам предпринять? — задумчиво проговорил Ульоа, обводя взглядом пещеру. — Э, вот отличная мысль! — вдруг вскричал он, машинально взглянув на клетку, в которой совсем недавно сидел злополучный боцман. — Эта клетка может оказать нам большую помощь: она послужит для нас превосходным щитом против оружия дикарей… Математе, распорядись перетащить клетку сюда.

Клетка, три стороны которой были сколочены из толстых досок, оказалась настолько просторной, что свободно могла вместить целую дюжину людей и служить им крепостью. Ульоа приказал перенести ее в глубь пещеры, на возвышенное место, и примостить там к стене. После этого он вместе с Ретоном и Математе отправился к главному выходу.

— Ах, негодяи! — воскликнул он, увидев огромную непроницаемую баррикаду, сооруженную из толстых стволов деревьев и крупных камней, которая преграждала выход. — Так я и думал… Заперли нас со всех сторон.

— Да, эту баррикаду только пушкой и можно разрушить! — сказал Ретон. — Эх, ради спасения моей старой, ни на что не годной шкуры все попали в западню! Лучше бы оставили меня…

— Ну, ну, не ворчи, дружище! — прервал его Ульоа. — Вышло иначе, чем мы рассчитывали, — вот и все. К счастью, здесь достаточно воздуха и воды, а что касается еды, то без нее можно будет обойтись некоторое временя, пока мы не придумаем выход из этого неприятного положения» Как ты думаешь, Математе, возможен какой-нибудь выход?

Канак, погруженный в глубокую думу, при этом вопросе Ульоа вдруг встрепенулся.

—Я сейчас думал об этом, вождь, — ответил он. — Мнекажется, что можно будет выбраться отсюда через лагуну.

— Через лагуну?! — удивился Ульоа. — Ну, уж это ты, кажется…

— Отчего же нет, капитан? — вмешался Ретон. — Пока я сидел в клетке, мне удалось сделать одно интересное наблюдение. Я заметил, что вода в этом пещерном озере ежедневно, в определенное время, пропадает часов на шесть…

— Ну, и что же из этого?

—А то, что здешнее озеро, подчиняясь закону приливов и отливов, имеет сообщение с морем. Вот по этой лазейке мы и могли бы сделать попытку выбраться из нашей западни.

— А ты не знаешь, далеко отсюда до моря?

— Говорят, шагов с сотню, не больше.

— Гм… С сотню? Ну, одним взмахом их не переплывешь, да еще в темноте. Впрочем, была не была, попробуем.

Ульоа послал за молодым Бельграно и сообщил ему о загромождении дикарями главного прохода и о предложении старшего канака пробраться прямо к морю подземным каналом.

— А когда можно будет воспользоваться твоим советом, Математе? — обратился к канаку капитан.

— Нужно сначала дождаться отлива, вождь, чтобы узнать, в каком месте здешнее озеро сообщается с морем, — ответил тот.

— Гм… Долго, пожалуй, придется ждать. К тому времени наши враги придумают еще какую-нибудь пакость.

— Не беспокойся, вождь, кети сюда не войдут, раз они закупорили нас со всех сторон. Они боятся нашего грома и хотят взять нас измором…

— Ах, черт возьми! — вдруг вскричал Ульоа, ударив себя по лбу. — Я теперь догадываюсь, почему эти негодяи сделали так: они, вероятно, послали за Рамиресом.

— Наверное так, капитан, — подхватил боцман. — При нем целый десяток головорезов, вооруженных винтовками и пистолетами…

— А ты уже видел его, Ретон?

— Видел так же хорошо, как вижу сейчас вас, капитан, потому что имел удовольствие беседовать с ним. Он обозвал меня и вас грабителями, явившимися с целью украсть у него сокровище, которое находится в Голубых горах» Ему известно и то, что дон Педро и сеньорита Мина находятся с вами.

— Вот как! Кто сообщил ему об этом?

— Да все тот же негодяй, Эмилио. Он-то и подстроил нам все пакости» Не верите, капитан? — продолжал старик, заметив что Ульоа пожал плечами. — Так вот вам лучшее доказательство низкой измены этого мерзавца. Меня Рамирес отдал на съедение людоедам, а его сделал своей правой рукой.