Бракованные - Энни Дайвер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы стонем в унисон, Ксеня припадает к моим губам и медленно двигается, привыкая и принимая удовольствие по частям. Замираем на несколько мгновений, после которых бросаемся в бездну. Ксюша стремительно наращивает темп, так что приходится ее тормозить и отбирать инициативу. Она трогает меня везде, где может дотянуться, стонет, лаская слух слетающим с губ моим именем, и жмется близко, что едва не под кожу забирается, не понимая, что уже давно там: влезла в каждую клетку, забралась в мозг и поселилась в сердце.
Я не знаком с такой Савельевой. Уверенной, дерзкой, хищной, страстной, но она мне чертовски нравится. Ксения знает чего хочет и смело берет это, упиваясь наслаждением. Сегодня в списке ее желаний я, и я охотно иду навстречу, потому что мне нравится наблюдать за отвязной Ксюшей, потерявшей голову. Смотрю, как ритмично соединяются наши тела, упиваюсь ее возбуждением. Нам хорошо, в этом нет сомнений.
Я перехватываю ее бедра, нарочно оттягивая момент оргазма, и двигаюсь сам, подхватывая заданный ритм. Ксюша улыбается и со свистом втягивает воздух. Хватает нескольких толчков – она упирается лбом мне в плечо и кончает, сжимая член внутри плотнее. Догоняю ее и долго целую. Ксеня снова мягкая и податливая, довольная, как кошка, пригревшаяся на солнце.
– Мир, – мурлычет мое имя и ведет ноготками по груди, – я с тобой умру от истощения, – посмеивается надо мной.
– Я не дам этому случиться.
* * *
В отель мы возвращаемся после обеда на следующий день. Прерывать «сладкое приключение», как назвала наше путешествие Ксюша, не хочется. Мы обнимаемся даже в машине, только когда выходим, разлучаемся на несколько мгновений, за которые Савельева успевает кардинально измениться в лице. Она уходит в глубокую задумчивость и испуганно дергается, когда я ее окликаю:
– Ксюша, отомри, – усмехаюсь и беру ее за руку. Мысли на лице написаны и едва не звенят в воздухе. Она сомневается, снова думает, что ее ждет подвох, поэтому я сжимаю ладонь сильнее, давая понять, что произошедшее не случайность. Она часто моргает и наконец смотрит на меня, растягивает губы в улыбке и выдыхает с облегчением. – Тебе еще собираться, а у нас всего час.
Мы решили прогуляться по городу, и, конечно же, Ксене понадобилось время, чтобы «привести себя в порядок, потому что от воды на яхте волосы похожи черт знает на что». Не знаю, что ей не нравится – для меня она всегда выглядит восхитительно, но раз надо, то придется подождать.
Заселяемся мы теперь в один номер: я настоял, а Ксюша не сопротивлялась. Она первым делом бежит в ванную. Качаю на это головой и выхожу на террасу. Ждать теперь не меньше сорока минут, пока она оттуда выплывет. Опускаюсь в кресло и невольно возвращаюсь мыслями к разговору с мамой.
Это точно был не простой звонок, она вообще в последние пару лет предпочитает писать из-за разницы во времени и моей бесконечной занятости. Верчу телефон в руках и стучу пяткой по полу. Нет, так не пойдет, мне точно нужно разобраться во всем, чтобы не сгореть от любопытства и не потерять контроль над ситуацией. И только собираюсь набрать номер, как меня опережает входящий звонок.
Ярик.
Хмурюсь, на душе вдруг становится тяжело, а в затылке неприятно стучит. С компанией он не связан, знает, что я на отдыхе, да и причин звонить мне нет, если только это не личные проблемы. Принимаю вызов, готовясь услышать очередную неприятную историю, в которую брата угораздило вляпаться.
– Привет, Яр.
– О, ты быстро, – хмыкает, но голос сиплый, и я напрягаюсь. – Время есть на разговор? – спрашивает осторожно.
– Я бы не ответил, ты же знаешь. Говори, что случилось.
Ярослав молчит, слышу, как собирается с силами. Ему тяжело, он эмоциональнее меня, вспыльчивее и яростнее, а потому все воспринимает близко к сердцу, будь то радость или горе. Расстегиваю пуговицу на рубашке, она неожиданно душит. Хочется надавить на брата и заставить уже сказать все, но это не сработает. Никогда не работало, так что остается только ждать, когда он дозреет и расскажет.
– В общем, это, конечно, для тебя не вовремя, но сказать я должен, – жду, барабаня пальцами по столешнице, – Яков в больнице с сердечным приступом, состояние тяжелое, увезли час назад.
– Что? – не могу поверить в услышанное.
Внутри что-то ломается, чувствую себя так, будто из-под ног почву выбили. Дед никогда ни на что не жаловался, и все часто шутили, что он еще и внуков переживет. Но известие слишком внезапное, чтобы на него спокойно реагировать. Сжимаю пальцами переносицу и жмурюсь.
– Я напишу, в какую больницу его доставят, и буду держать в курсе.
– Мы вылетим первым же рейсом, – ставлю брата в известность. – Спасибо, что сказал.
– До встречи, Мир.
Он отключается, а я так и остаюсь сидеть, только телефон откладываю. Мысли разбегаются, не могу сфокусироваться ни на одной. Что будет дальше? Насколько все серьезно? Как там остальные? Даже о компании что-то трещит фоном, смешиваясь с тупой болью.
– Что-то случилось? – По спине скользит теплая рука. Ксюша осторожно сжимает мое плечо, ее присутствие успокаивает. Накрываю ее ладонь своей, оставляю поцелуй и усаживаю Савельеву на колени.
– Да. Дед в больнице. Нужно возвращаться, прости, что придется прервать отдых.
Ксюша отстраняется, смотрит на меня, удивленно вскинув брови, а после бросается на шею, обнимает крепко, гладит по голове и лопаткам.
– Боже, Мир, ты как? – беспокоится искренне, целует меня в висок, и я сжимаю ее в своих руках сильнее, позволяя короткий миг слабости, после которого придется напрячься очень сильно. – Конечно, мы полетим обратно, и извинения тут лишние. Я куплю билеты. – Она дергается, но я не отпускаю. – Все хорошо? – волнуется, так что приходится выдавить из себя улыбку, хотя ее эмоции приятно отзываются в душе.
– Посиди так пару минут, ладно? – прошу и прикрываю глаза, ненадолго расслабляясь.
– Хорошо. – Обнимает крепче и на этот раз целует в лоб, а после опускает подбородок на мою макушку.
Глава 21. Ксюша
Улететь нам удается только вечером следующего дня. Мирослав все это время не находит себе места, несколько раз звонит в офис и срывается на всех за то, что они не могут справиться с возникающими проблемами самостоятельно. В четвертый раз
