Русская Индия - Николай Непомнящий

Во время пребывания в Персии, в июне 1862 года, Пашино встретился в Тегеране с известным ученым-тюркологом, этнографом и путешественником Вамбери.

Арминий (Герман) Вамбери был венгром. Он владел двумя десятками европейских и азиатских языков, в том числе в совершенстве говорил на персидском, старо-узбекском, турецком, арабском.

Несколько лет Вамбери жил в Стамбуле. Затем едет в Персию, а потом идет в Хиву, Бухару, Самарканд — в облике дервиша, возвращающегося с группой паломников из Мекки, в заплатанном рубище, с Кораном в сумке-куржуме, все время под страхом разоблачения. Ибо, если бы фанатики-спутники разоблачили его как европейца, смерть была бы неминуемой.

Он прошел там, где не бывал ни один европеец. С торговыми караванами через великие азиатские пустыни, испытывая жажду и голод, нередко сопровождаемый подозрительными взглядами ревнителей шариата. Прошел все, одержимый жаждой знаний.

Пашино встретился с Вамбери и с восторгом слушал рассказы знаменитого путешественника. Но когда поделился своими планами действовать его методами, Вамбери предостерег его.

— Вон, посмотрите на него, — указал он кивком.

Худой, жилистый дервиш с бесстрастным лицом в свободно болтающемся плаще-балахоне чуть ниже колен, обтрепанном и грязном. На голове — островерхий, такой же грязный, войлочный колпак. Неопрятная патлатая борода свисала на грудь, прикрывая узкий вырез серой рубахи из грубой ткани. За несколько шагов от дервиша чувствовался тяжелый гнилостный запах пропотевшей одежды и немытого тела. Из-под края колпака враждебно, по-звериному блестели глаза. Небольшой куржум висел на плече, а в руке дервиш держал традиционный посох — из крепкого дерева, с острым металлическим наконечником. Это было довольно опасное оружие в умелых руках, и в то же время нередко в нем имелись небольшие тайники, умело скрытые от постороннего взгляда. Небольшой сучок мог выниматься, приоткрывая емкость для опиума, гашиша или записки, которую нужно было кому-то передать в конце пути.

Дервиш мог идти в группе с такими же угрюмыми как и он, мог долгие сотни верст идти один, питаясь подаянием и дарами природы — для него все живое и растущее было съедобно. Никто не знает, откуда и куда он идет, да никто его об этом и не спрашивает. Он или отмалчивается, или отвечает коротко невпопад. А иногда дервиши и сами не знают, куда они идут, что заставляет их всю жизнь в угрюмом молчании скитаться по пыльным дорогам Азии…

Некоторые из них бродят по своим, только им известным, маршрутам, никому не подвластные, не признающие границ и законов.

Непонятные, коварные люди. Говорят, они без жалости могут убить человека, который чем-то не понравился им, крадут детей, из которых готовят себе замену, приучая ходить по горным дорогам, просить милостыню, не имеют ни дома, ни семьи. Если есть у них хоть какая-то цель, то почему об этом никто не знает? У каждого народа есть свои предания, памятники, книги, история. У дервишей нет ничего: ни храмов, ни книг, ни даже песен. Но всех их объединяет железная дисциплина. По указанию своего наставника каждый из них, не задумываясь, пойдет на смерть. Фанатики, шпионы, торговцы наркотиками — некоторые дервиши очень богаты, но богатство никак не отражается на их образе жизни и облике.

— Нет, не советую вам, никак не советую связываться с этими типами. Вспомните хотя бы о Грибоедове! — воскликнул Вамбери. — Вспомните, как зверски был убит он персидскими фанатиками…

Перед каждой поездкой в другую страну Пашино обращался в Русское географическое общество с просьбой снабдить его тем, что издано обществом об этой стране. Со многими учеными и путешественниками он был дружен, часто встречался. Как правило, Пашино посылали все нужные ему материалы, и часто прилагалась записка секретаря общества с горячей благодарностью за представляемые Петром Ивановичем сведения и отчеты о путешествиях.

В феврале 1866 года «по высочайшему государя императора повелению» в Туркестанскую область были командированы генерал-майор Д. И. Романовский и флигель-адъютант граф И. И. Воронцов-Дашков. Вместе с ними в качестве драгомана (переводчика) был отправлен и Петр Иванович.

Отношения Петра Ивановича с начальством не складывались. Его попытки внушить чиновникам, что «грязные азиаты» такие же люди, как и все, а многие из них умнее и честнее наглых колонизаторов, раздражали их. «Он считал совершенно лишним исполнять мои поручения и в чем-либо помогать мне серьезно. Это человек скорее упрямый ученый, нежели дипломат» — так характеризовал его генерал Романовский, который в конце концов приказал выслать Пашино из Ташкента под конвоем казака, причем сделано это было с такой поспешностью, что Пашино не смог взять с собой ни вещей, ни денег. «Я отправляю Вас из Ташкента, — писал генерал, — как человека неблагонадежного и вредного для службы в Туркестанской области по своим объяснениям и сношениям с туземцами, а равно и суждениям о делах здешнего края и лиц, здесь находящихся».

В Петербург Пашино вернулся в марте 1867 года и принялся за обработку своих материалов по Средней Азии. Но болезнь задержала выход в свет его книги… Осенью с ним случился удар. Но и после лечения он волочил ногу, хромал, не мог писать правой рукой. Однако железная воля, ежедневные утомительные тренировки помогли перебороть болезнь; и в конце концов, не совсем поправившись, он совершает два путешествия в Индию и вокруг света.

Его путешествия по Индии и другим странам Востока были совершены в то время, когда российское общество имело об этих странах очень смутные представления. Поэтому публикации П. И. Пашино в русской прессе, основанные на личных наблюдениях, были особенно важны и пользовались заслуженным вниманием.

Русский путешественник П. И. Пашино не был официальным лицом и путешествия совершал по своей инициативе. Причина, по которой он заслужил пристальное внимание английских властей, кроется в их русофобской политике. Они панически боялись продвижения русских к индийским границам через Среднюю Азию, тем более что в широких слоях индийского общества жила неистребимая вера в то, что избавление Индии от колониального порабощения придет из России. Поэтому прибытие в Индию едва ли не каждого русского встречалось властями с подозрением и неприязнью.

28 мая 1874 года. Резюме помощника секретаря секретно-политического отдела Индиа, офис 22, Р. Мичелла, составленное по выступлению в Русском географическом обществе П. И. Пашино о своей попытке пройти в 1873–1874 годах из Индии в Русский Туркестан через Кашмир и Центральную Азию.

Секретно-политический отдел № XCIX.

Недавно на заседании Русского географического общества перед большой аудиторией выступил г-н Пашино, который рассказал о результатах своей попытки пройти из Индии в Русский Туркестан через Кашмир и Центральную Азию. Он отправился из Санкт-Петербурга в июне 1873 года и через Вену и Триест добрался до Александрии, где приобрел арабское платье и пропуск, которым удостоверялось, что он является турецким подданным из Смирны. Затем сел на корабль, направлявшийся в Калькутту, оттуда по железной дороге доехал до Аллахабада и затем до Чамбы (в Кашмире). Там он был на некоторое время задержан, но после поездки в Лахор с особой целью добиться помощи от г-на Дэвиса в его дальнейшем путешествии г-н Пашино продолжил путешествие под видом турецкого доктора в плетеной люльке на спине своего слуги.

Благодаря прекрасному знанию персидского и других языков он успешно выдавал себя за турецкого доктора, но, когда заметил, что его подозревают, поменялся местами со своим слугой, снял с себя всю одежду, вымазался ослиным пометом, чтобы придать темный цвет своей коже, и следовал за своим слугой, имея только чалму на голове и набедренную повязку.

В Даркхоте его все же узнал афганец, который сказал ему: «Ты русский, которого я видел однажды в Самарканде с генералом Кауфманом. Если ты не дашь мне тысячу рублей, я разоблачу тебя перед вали». Он сдержал свое слово, и Пашино рассказывал, что ему удалось сбежать от вали с огромным трудом. Он отрицал, что он русский, и поносил своих соотечественников. Вали заявил, что он до смерти забьет камнями любого русского, который попытается прийти в его страну. Пашино тайно покинул Даркхот, а вали тем временем послал ему вдогонку большую группу людей. Эти люди убили кого-то в горах, а сообщение об этом вызвало слухи в Ташкенте о том, что Пашино умер насильственной смертью. Этот русский путешественник, который одно время работал в министерстве иностранных дел в Санкт-Петербурге, по какой-то причине был уволен, добрался в конце концов снова до Лахора и покинул Индию через Мадрас и Бомбей.