Орхидея с каплей крови - Наталия Николаевна Антонова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И хотя мама говорила Лизе, что Олег парень хороший и зарабатывает неплохо, Лиза только фыркала, – нужен он мне с его подержанной «Хондой», двухкомнатной хрущёвкой и 40 тысячами рублей в месяц.
Нет, по мнению Лизы, Олег ей в женихи явно не годился. Что же она тогда его имя выкрикнула, и почему теперь, видя его, вся лучилась от счастья?
– Олежек, – выдохнула она.
– Здесь я, моё солнышко, принцесса моя ненаглядная! – Он легко подхватил её на руки и понёс в подъезд.
Мечта Лизиной мамы сбылась, она заполучила Олега Богатырёва в зятья и теперь варила для него борщи и пекла блины. А Лиза через год родила сына и слышать не хотела ни о каких ночных клубах и золотых мальчиках. А на слово «олигарх» у неё выработалась стойкая аллергия.
И вот опять же! Подвернулся Амуру Ганин Сергей Прокопьевич. Закоренелый холостяк сорока пяти лет. И как бы даже не девственник. По крайней мере, именно так считали местные кумушки, промывающие косточки всем соседям. Интеллигент до мозга костей. Что с него взять?! И к тому же язвенник.
Должность занимал руководящую, но строгости в нём не было никакой, отсюда и проблемы.
После попадания стрелы Амура Сергей Прокопьевич сложился вдвое и рухнул коленями в снег. Хорошо, что булочница Катерина увидала, выбежала в чём мать… ой, нет, в чём была в магазинчике своём, подняла его. Воскликнула:
– Ой, это вы, Сергей Прокопьевич?!
Узнала, да и как не узнать, он у неё каждый день булку для бутербродов покупает.
А Сергей Прокопьевич глаза приоткрыл и говорит:
– Катенька, будьте моей женой!
Она сначала растерялась, но быстро в руки себя взяла и закивала:
– Согласна я, Сергей Прокопьевич! Серёженька!
И только что не волоком затащила его в булочную, чаем отпоила. А когда на его осунувшемся лице заиграли хоть какие-то краски, сказала строго:
– Вам, Сергей Прокопьевич, питаться нужно правильно!
Он закивал послушно:
– Катенька, какая вы красавица!
Катя от слов его расцвела, точно ей было не сорок с хвостиком, а семнадцать.
Через неделю они отправились в загс, но Катя переехала к Сергею Прокопьевичу в тот же день, чтобы под присмотром был, не дай бог какая из-под носа утащит. И опять же за питанием жениха следить надо.
И что интересно! Усилиями Катерины Сергей Прокопьевич не только от язвы избавился, но и уверенность в себе приобрёл. Подчинённые больше не называли его за глаза рохлей и от работы отлынивать перестали.
Однако Амур не успокаивался. Теперь с голубями начал вакханалии устраивать. Соберутся на чердаке, и давай орать! Точно там не сытые городские голуби, а обезумевший курятник.
Жильцы возмущаются: да что же это за безобразие?! То коты, то баянисты, а теперь и голуби ополоумели!
Дворничиха тётя Маша решила положить конец проделкам Амура. Она взяла свою метлу, подстерегла Амура и врезала ему метлой столько раз, сколько успела. Рассерженный Амур, улетая, напоследок пустил стрелу в тётю Машу и попал в самое сердце.
– Ах, – выдохнула она, и слёзы умиления потекли из её глаз. – Васенька, голубчик мой!
Тётя Маша подхватила метлу и резво понеслась вниз в свою квартиру, перепрыгивая сразу через несколько ступеней. Дверь ей открыл её супруг с помазком в руках и в симпатичных семейных трусах в цветочек.
– Васенька! Милый мой! – закричала тётя Маша, подхватила на руки своего щуплого супруга и закружила его по комнате. – Счастье моё!
Опешивший супруг не трепыхался.
– Васенька мой, как же я люблю тебя! Прямо слов нет!
Васенька затаил дыхание.
– Хочешь оладышков?
– Очень, – робко кивнул Василий Кузьмич.
С тех пор благодаря Амуру зажил Василий Кузьмич как в сказке! Супруга с него пылинки сдувала, кофе в постель приносила и даже вызвала на дуэль начальника, обидевшего его, проще говоря, подстерегла его поздно вечером за углом и так отходила метлой, что он еле уполз.
А вслед ему неслось:
– Я те покажу, зараза толсторылая, как простой народ притеснять!
Злоумышленника не нашли. Кто же подумает на тётю Машу?
А начальник остепенился и стал побаиваться орать на подчинённых, всё больше тихонечко говорил: голубчик мой или голубушка, брал деликатно за локоток и улыбался. Вот так и закончилась эта история.
Но время от времени кто-нибудь из жильцов дома 38 на улице Малых Тюфяков прислушается к тишине и вздохнёт: может, зря мы этого Амура-то прогнали? Скучновато без него стало в доме, хотя, конечно, и тихо.
Присутствующие захлопали в ладоши! Громче всех Мирослава. Шура закричал:
– Браво!
Морис поцеловал писательнице руку и сказал, что ему рассказ её очень понравился.
Зоя Петровна обняла сестру и тихо сказала:
– Вика! Я улыбнулась! Спасибо тебе!
А Игорь Коломейцев сидел и улыбался, точно хвалили его самого, а не жену. Впрочем, он давно уже считал, что они с Викторией одно целое.
Глава 19
Мирослава крепко спала в тот утренний час, когда её принялся будить Морис. Сначала он постучал в дверь, но она не отозвалась, тогда он вошёл и произнёс вполголоса:
– Мирослава! Просыпайтесь. – Она вроде бы шевельнулась, но глаз не открыла, тогда он дотронулся до её плеча и проговорил гораздо громче: – Просыпайтесь!
– Чего тебе надобно, старче, – недовольно спросила она, всё ещё не открывая глаз.
– Вам Шура звонит.
– Кто? Где? Когда?
– Я не знаю, в какое время и по какой программе идет эта передача в наши дни, – невозмутимо отозвался он.
– Какая, к дьяволу, передача?! – Она села на кровати и сердито посмотрела на него. – Ты чего припёрся ко мне в такую рань?
– Уже девятый час, – сообщил Морис ровным голосом, – вас требует Шура. Говорит, что срочно.
– Я спать хочу!
– Не надо было вчера так много пить.
– Я выпила всего два бокала сухого красного вина.
– Я не считал.
«Как же, не считал он, – подумала про себя Мирослава, – врёт и не краснеет».
– Где сейчас Шура?
– Не знаю, спросите у него сами. – Он сунул ей в руки её мобильный, который она вчера оставила на ковре в гостиной. Предусмотрительный Дон зашвырнул его под диван, наверное, опасаясь того, как бы на телефон случайно не наступили. Так что Морису, который находился на кухне, пришлось прийти в гостиную и поискать его.
Когда Миндаугас включил связь, Шура гаркнул:
– Славка!
– Доброе утро, Шура, это я, Морис.
– Какое к чёрту доброе! – вознегодовал Наполеонов. – Где Мирослава?
– Она ещё не спускалась, наверное, спит.
– Иди и разбуди её немедленно!
– Слушаюсь, товарищ капитан, – насмешливо отчеканил Миндаугас.
– Тамбовский волк тебе товарищ!
– Если бы ты вместо того, чтобы просиживать штаны с
