Глас бесптичья - Константин Миг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Раапхорст не спешил отвечать. Он не знал, стоит ли делиться чем-то сокровенным с малознакомым человеком, но всё же решившись, Евгений мысленно произнёс:
— Я согласен с каждым вашим словом.
— Так и думал. Позвольте поинтересоваться, у вас есть мечта? Хоть какая-нибудь, маленькая, простая? — спросил старик. Евгения удивил это вопрос, но не ответить он не мог.
— Она была у меня когда-то, но сейчас… Всё сгорело.
— Мечта необходима, она даёт право внутреннему миру жить, несмотря на внешний. А что касается пепла… Даже он может стать полезным, — Дарх безмолвно усмехнулся. — Нужно лишь удобрить им землю и ждать чего-то нового. Но что это была за мечта?
— О покое…
— Надо же, как забавно. Простите, но ведь вы так молоды, — вибрации старика звучали протяжно и успокоительно, но иногда перемежались с издевательским звоном. Голос Раапхорста, шероховатый, скрипучий, отдалённо напоминающий расстроенную скрипку, всегда звучал спокойно и слегка настороженно.
— Это правда, — сказал Евгений. — Я молод, но это не мешает мне видеть. Я же сказал, вы правы: мы заслужили ненависть стихии, разрушений, пришедших на смену цветущему саду. Мы призвали всё это сами и продолжаем призывать. Мечтая о покое, я пытался сдерживать этот распад хотя бы в рамках собственной жизни, но потерпел сокрушительное поражение.
— А что вы делали? Помимо мечтаний, конечно же?
— Вы, я вижу, хотите прочитать мне мораль, но у вас не получится. Меня нельзя обвинить в бездействии. Единственное, чего мне не хватило — это везения, — отозвался Раапхорст. — Я честно трудился, пытался дать миру что-то новое. Пытался любить, выстраивать отношения, чтобы в будущем иметь тёплый очаг, жену и детей. Я искренно верил, что у меня может получиться, но не видел главной своей ошибки.
— Какой? — старик слушал внимательно, и в его вопросе слышался подлинный интерес. Он продолжал разговор не из любезности, а потому что почувствовал в словах Раапхорста что-то важное и знакомое.
— Я думал, что мои исследования помогут науке, но в глубине души я, видимо, надеялся выделиться, стать особенным. Подобные стремления ведут к гибели, а не к покою и…
Раапхорст внезапно замолчал. Дождь слегка успокоился, чёрное пространство за автомобильными стёклами прояснилось, и Евгений что-то заметил боковым зрением. Это была короткая красная вспышка, появившаяся лишь на мгновение. Через пару секунд огонёк снова мелькнул где-то справа, там, где находилась громадная земляная насыпь.
— Что-то случилось? — на этот раз шёпотом спросил старик.
— Я что-то увидел, — так же тихо отозвался Евгений. — Возможно, мне показалось.
— Что? — вскричал нахальный юноша, до сих пор не спавший. — Говори! Ну же.
Раапхорст фыркнул и ощутил сомнение: а стоит ли отвечать? Он не хотел сеять панику и собирался было солгать, сославшись на усталость и плохое зрение, как вдруг к нему обратилась женщина с косами. Она попросила сказать правду. Евгений колебался, но, вспомнив слова Хильтера, которые вчера показались ему бредом, сказал:
— Красные огоньки. Я видел их только что. Там.
Мужчина ткнул пальцем в стекло.
— Дарх, немедленно поезжай! — приказала женщина. — Ты знаешь, что это может быть.
— Да, сейчас. Но куда? — последовал вопрос. — Мы можем скрыться, но не факт, что нас найдут, если мы слишком отдалимся.
Старик недовольно пожал плечами.
— Зато будем живы! Делай так, как считаешь нужным, — настаивала его собеседница. — Ты сам говорил о безопасности, так не забывай о ней. Вперёд!
Дарху ничего не оставалось, кроме как повиноваться. Он завёл машину, старый мотор загудел, и Евгений заметил новые огоньки. Их становилось всё больше, и они не исчезали во тьме. Теперь это были не свечи, гаснущие при малейшем порыве ветра, это были прожекторы, способные гореть в самую страшную непогоду.
Наконец, их заметили и остальные. Женщина произнесла:
— Спокойно, мы вовремя их заметили. Всё хорошо.
— Что это? — спросил Евгений, почувствовав, как машина вздрогнула и подалась вперёд.
— Палачи, — загробным голосом отозвался парень. — Твари из металла и плоти, созданные до Последнего взрыва.
— Последнего взрыва? — Раапхорст округлил глаза. — Но это было несколько сотен лет назад. Что ты говоришь?
— Сейчас это не важно! — злобно воскликнул Дарх. — Смотрите внимательно! Если увидите их рядом, сразу говорите. Ох, проклятая темень, ничего не видно!
Машина набирала скорость. Железо грохотало, дождь снова усилился, и вода хлынула с небес, словно для того, чтобы помешать людям покинуть пустоши. Земля, песок и без того мокрые, сейчас превратились в кашу, так что вскоре вместо сильнейших толчков машину одолела новая напасть — её колёса стали увязать в грязи.
— Как всегда! — вскричал Дарх. — Что там? Видите их?
Юноша, безмолвная девушка и Раапхорст вгляделись в ночное пространство. Справа ничего не оказалось, зато пара огоньков блеснула слева и на этот раз совсем близко.
— Проклятье! — воскликнул старик, и машина, взвизгнув, вынырнула из очередной лужи и поехала дальше. Жёлтый свет фар пронзал пространство.
— Поезжай туда, — вдруг сказала женщина и указала налево. Посмотрев в ту сторону, Дарх заметил нечто громадное и тёмное. Ещё один завод, по всей видимости.
— Нет, — воспротивился седовласый мужчина. — Сама подумай, они могут скрываться внутри! Если мы поведём туда машину, нас окружат…
Дарх не договорил, но все и без слов поняли его мысль.
— Мы бы давно их заметили, — продолжала женщина. — Хотя бы огонёк, но посмотри, там пусто, темно. Значит, здание необитаемо. Если же ты продолжишь, так ехать, мы погибнем. Дождь размыл почву, мы можем рухнуть в какую-нибудь яму. Ну же, решайся.
— Как насчёт того, чтобы остаться здесь? — поинтересовался Дарх. — Это кажется более разумным, чем то, что ты предлагаешь. К тому же, ты сама приказала мне ехать, помнишь.
— Да, — согласилась его собеседница. — Но теперь мне кажется, лучше переждать опасность там.
Женщина снова указала на здание, которое едва проглядывалось в ночной темноте, но Дарх оставался непреклонен.
— Мы даже не знаем, что там. Это ещё опаснее, чем столкнуться с палачами, — твёрдо сказал он. — Я не готов так рисковать. И…
Что-то ударилось в машину. Раздался громкий звук разрываемого металла, автомобиль вздрогнул, и Раапхорст заметил, что в стенку транспортного средства вонзилось крестообразное лезвие. Девушка, сидящая рядом с Евгением, коротко вскрикнула и вдруг застыла с видом полного безразличия. Эовин, из-за тесноты сидевший вплотную к ней, ощутил, как недавно напряжённое тело, стало мягким и податливым, словно тряпичная кукла. Её голова упала на грудь, и сквозь пелену ужаса, Евгений услышал страшный крик нахального парня. Сильно толкнув эовина, он протянул руки к девушке и, плача, стал хлопать её по щекам. Но та не отзывалась: крестообразное лезвие пронзило ей живот.
— Анна! — вскричала
