Дьявольские близнецы - Елена Хисамова

     Тушение осложнилось тем, что пожарный гидрант в садовом товариществе оказался неисправен. Пока машина добралась до ближайшего источника воды, который находился в паре километров, драгоценное время было упущено. Пламя бушевало так неистово, что домик почти моментально выгорел дотла. Впоследствии пожарные обнаружили обугленные останки троих человек.

Глава 24. Семейная тайна

     Маша вошла в кухню и поставила сумку с продуктами возле холодильника. Она быстро прошла к крану, набрала в стакан холодной воды и залпом опустошила его. Противно тёплая, хлорированная жидкость ненамного освежила измученный жарой и смогом организм. Москва две тысячи десятого снова задыхалась в дыму торфяников. От гари слезились глаза, и першило горло. Маша в который раз позавидовала счастливчикам, покинувшим столицу и укатившим на курорты. Там морской бриз едва овевает тело, и волны шепчут о шелковистых ласковых объятьях. Маша присела за стол и открыла нетбук. Она выбрала нужную ей программу, задумалась на секунду, затем напечатала:

В тени тридцать, сонный морок,от удушья дремлет город –  лето.С высоты ярило - ворогбьёт безжалостно, как молох, светом.В зыбком мареве и паркомБитум плавится огарком – жарко.

Маша отослала сообщение на сайт, достала из пачки сигарету и закурила. С тех пор, как она вернулась с зоны, социальные сети стали для неё единственным источником общения. Там она знакомилась, переписывалась, делилась мыслями, зная, что никогда не увидит собеседника в реале. В интернете можно поставить на аватарку[5] любое фото, выдумать новую себя – удачливую, счастливую и на время поверить в этот мираж. Маша ещё на зоне начала писать стихи и короткие рассказы, которые теперь имели успех у немногочисленной аудитории её виртуальных почитателей.

     Маша потянулась к пульту и включила телевизор. Лощёный диктор бодро отрапортовал, что температурный рекорд дня побит, воздух в мегаполисе отравлен угарным газом и прогнозы на будущее неутешительные – жара не спадёт. Маша поморщилась, когда он на фальшивой оптимистичной ноте пошутил, что от пятницы тринадцатого хорошего обычно ждать не приходится. Вновь заныло сердце. Сегодня её девочкам исполнилось бы по двадцать четыре года. Какими бы выросли они, не произойди страшная трагедия. Павел! В их гибели виноват только Павел! Как он мог бросить детей, за которых взял ответственность? Оставить их на воспитание больному немощному старику, вполне возможно, выжившему из ума? И то, что Павел, вероятно, так и не прочитал её письмо, не оправдывает его вину.

…По приезду домой Маша кинулась разыскивать Павла и девочек. Их домашний телефон не отвечал, но Маша не привыкла сдаваться: часами караулила возле подъезда. Странно, квартира выглядела нежилой: окна всегда были закрыты, свет по вечерам не горел. Терпение её иссякло, и под видом представителя одной из служб социального опроса она обошла соседей Павла по лестничной площадке. Одна из них, вредная древняя старуха выболтала Маше, что Павел много лет тому назад покинул страну. Уехал то ли в Америку, то ли в Африку, или ещё куда, что с «А» начинается, опыты медицинские проводить. Девочек к себе жены - покойницы родители забрали. Где они, что с ними, то старухе неведомо.

«Пока нуждались, так общались. Потом за ненадобностью выкинули. И нечего тут ходить разнюхивать, а то в милицию сейчас позвоню! Ходят всякие, а потом пенсии недосчитаешься!» – на ровном месте вспылила бабка и вытолкала Машу прочь. Видимо опять вспомнила застарелую обиду.

     На Царицынском радиорынке Маше удалось купить диск с адресной базой данных. Так она нашла адрес родителей Светланы, благо их фамилия, имена и отчества навсегда врезались в память Маши за время судебного процесса. Но и у них в квартире проживали абсолютно чужие люди, не имевшие представления о бывших владельцах жилья. Измученная ожиданием встречи с дочерьми и расстроенная, что поиски не приносят должного результата, она в изнеможении присела на скамью возле подъезда и заплакала. На другом конце лавки уже восседал седой старик с горделивой осанкой. На голове деда была надета вышитая тюбетейка, на пальцах руки, державшей трость, вытатуированы перстни. Сдерживая слёзы, Маша тихо всхлипнула.

– Чего ревёшь? – не поворачивая головы, спросил её случайный сосед. – С мужем поссорилась?

Маша покачала головой, не отвечая на вопрос.

– Эх, дева, завидую я вам – женщинам иногда! – продолжал он, вовсе не нуждаясь в диалоге. – Водички полили, и на душе легче. Иной раз завыть охота, токмо мужчины не плачут!

Машу заинтересовал её необычный собеседник. Она вытерла слёзы и повернулась к нему.

– А у вас что случилось? С женой поругались? – попробовала отшутиться она.

– Жена, слава Аллаху, у меня золото, дочка…–  дед искоса взглянул на Машу. – Такая же красавица, как ты. Только лет на тридцать постарше. От другого сердце саднит. В этот день, два года назад друг мой закадычный погиб. Страшную смерть Ян принял. На даче баллон газовый взорвался, сгорело всё дотла.

Старик замолчал, поиграл желваками. Маша почувствовала дурноту.

– А девочки? – прохрипела она. – Девочки где?

– Ты откуда про девочек знаешь? – во взгляде старика недоумение мгновенно сменилось пониманием, кто перед ним. – Вот оно что…

Маша с вызовом глянула на него.

– Не вам меня судить, и не мне перед вами оправдываться. Что с детьми?

Старик, не мигая, смотрел в её глаза, словно выискивал там ответ на вопрос. Наверно, что-то он разглядел, раз всё же ответил:

– Погибли они вместе с дедом. В ту ночь все трое сгорели. На Ваганьковском кладбище найдёшь, двадцатый участок.

В ушах у Маши зазвенело, и свет в глазах померк.

Очнулась она, старика рядом не было. Вместо него на скамье лежал огромный дворовый кот и жалобно мяукал. Маша резко поднялась, чем вызвала его недовольство. Котяра фыркнул, соскочил вниз и, презрительно задрав хвост, удалился.

Маша долго блуждала по двадцатому участку, с трудом протискиваясь меж оградками близко расположенных друг к другу могил. Вечерело. Солнце нехотя катилось к горизонту, нежные серебристые листья на верхушках деревьев казались осыпанными позолотой. Тени удлинились и похолодало. Наконец, под раскидистым кустом сирени, она нашла их, своих девочек.