Ленинградская бойня. Страшная правда о Блокаде - Владимир Бешанов

Гибель третьего отряда кораблей несколько стимулировала мыслительную деятельность адмиралов, которые решили все-таки изменить маршрут и воспользоваться северным фарватером, хоть и проходившим близко к финским шхерам, зато позволявшим обогнуть заграждение «Юминда». Ввиду низкой активности вражеской авиации к эвакуации были привлечены мелкосидящие транспортные средства, переоборудованные траулеры и малотоннажные суда. До 29 ноября три отряда вывезли с Ханко около 9200 человек, 18 танков Т-26, 720 тонн продовольствия и 250 тонн боеприпасов. Одновременно производилась переброска на Ханко гарнизона острова Осмуссар. Из 29 кораблей и судов, участвовавших в перевозках в этот период, были потеряны на минах сетевой заградитель «Азимут» и два переоборудованных тральщика с 728 эвакуированными. На полуострове осталось около 12 тысяч человек.

Для эвакуации последнего эшелона войск на Ханко 30 ноября прибыл отряд под флагом адмирала Дрозда в составе эсминцев «Стойкий» и «Славный», шести тральщиков, семи сторожевых катеров и турбоэлектрохода «Иосиф Сталин». На следующий день подошел последний отряд под командованием капитан-лейтенанта П.В. Швецова, в который входили канонерская лодка «Волга», сторожевик «Виртсайтис», два тральщика, два катера МО и транспорт № 538. В ночь с 1 на 2 декабря был начат отвод войск с оборонительных позиций и посадка их на корабли. Последними отходили части прикрытия и саперы, минировавшие дороги и объекты базы. Финны никаких препятствий не оказывали. Тральщик «Гафель» снял с острова Осмуссар последних 340 его защитников.

С наступлением темноты 2 июня покинули Ханко тихоходные суда Швецова, взявшие на борт около 3000 человек. Отряд относительно благополучно дошел до Гогланда, потеряв на минах сторожевой корабль «Виртсайтис», с которого удалось снять людей.

В 22 часа ликвидированную базу оставил отряд Дрозда. Корабли были загружены сверх всякой нормы. «Иосиф Сталин» принял на борт 5589 человек, 1200 тонн продовольствия, эсминцы — около 600 человек каждый, на тральщиках — по 300 человек и более. Во втором часу ночи 3 декабря на подходе к острову Найссаар «Иосиф Сталин» подорвался на двух минах. Судно, лишившееся хода и управления, начало дрейфовать на минном поле, и вскоре раздался третий взрыв. Попытка эсминца «Славный» взять турбоход на буксир успехом не увенчалась. Вдобавок по конвою открыла огонь 305-мм финская батарея с острова Мякилуото. Корабли отряда сняли с транспорта 1740 человек и продолжили переход. Оставшихся на «Сталине» людей предполагалось снять силами отряда Святова, но спасатели, не имея тральных средств, пробиться к судну не смогли. Командующему флотом проели плешь намеками, что судно с таким названием не должно попасть в руки врага, однако сделать уже ничего была нельзя, и Трибуц доложил, что «Иосиф Сталин» погиб в результате тяжелых повреждений от подрыва на минах и детонации боезапаса. Брошенный полузатопленный турбоход сел на мель у полуострова Сурупи и был захвачен противником. По утверждению немецкого адмирала Фридриха Руге, в трюмах «Сталина» было обнаружено «несколько тысяч трупов и живых людей».

В общей сложности в операции по эвакуации военно-морской базы Ханко участвовали 88 кораблей и судов, из них погибли 25 (в том числе 3 эсминца, 1 сторожевик, 5 тральщиков, 2 ледокола, 5 торпедных и 7 сторожевых катеров), главным образом на минах. Потери на переходе составили около 5000 человек, в том числе 500 моряков. В Кронштадт и Ленинград было доставлено 22 822 человека, 26 танков, 14 самолетов, 72 орудия, 56 минометов, 854 пулемета, около 20 тысяч винтовок, 1000 тонн боеприпасов и 1700 тонн продовольствия. Операция считается весьма «успешной».

«Несмотря на большие потери, — докладывали в Москву Хозин и Жданов, — считаем, что результат превзошел все ожидания».

8-я стрелковая бригада вошла в состав 23-й армии и заняла оборону на Карельском перешейке.

По решению сухопутного командования без какого-либо давления со стороны противника были эвакуированы гарнизоны с островов восточной части Финского залива — Большой и Малый Тютерс, Бьерке, Гогланд, Соммерс. С них было вывезено около 10 тысяч человек, которых сразу бросили в окопы. До окончания эвакуации с Ханко на Гогланде оставалось около 400 человек, 11 декабря их тоже сняли. При этом льдами были раздавлены ТКА-12 и ТКА-42.

Балтийский флот, запершись в Кронштадте и приготовившись к самоубийству, отказался от любых активных действий на море.

На Ораниенбаумском «пятачке» в январе прибавилась 168-я стрелковая дивизия, 2-я и 5-я бригады морской пехоты стали 48-й и 71-й стрелковыми. На базе 3-го полка морской пехоты была сформирована 50-я стрелковая бригада.

Глава 7

ЗИМНЕЕ НАСТУПЛЕНИЕ РККА

(январь — февраль 1942 года)

5 января в Кремле состоялось заседание Ставки, на котором было принято решение о всеобщем наступлении Красной Армии на пространстве от Балтийского до Черного моря, нанесении стратегического поражения вермахту и выходе на государственную границу СССР в 1942 году. В разгроме группы армий «Север», согласно грандиозному плану, основная роль отводилась Волховскому фронту. Войскам его правого крыла предстояло во взаимодействии с Ленинградским фронтом разгромить 18-ю немецкую армию и деблокировать Ленинград; войскам левого крыла ставилась задача во взаимодействии с правофланговыми Северо-Западного фронта разбить 16-ю армию противника. Ленинградцам предстояло «содействовать Йолховскому фронту в разгроме противника, обороняющегося под Ленинградом, и в освобождении Ленинграда от блокады».

Войска Северо-Западного фронта должны были ударом в направлении Старая Русса, Сольцы, Дно перерезать коммуникации новгородской группировки противника и нанести ей поражение.

Общее соотношение сил на северо-западном направлении складывалось в пользу Красной Армии. На 1 января в группе армий «Север», по советским данным, было 665 тысяч солдат и офицеров, 6 тысяч орудий и минометов, 160 танков и штурмовых орудий, 250 самолетов всех типов.

В войсках Ленинградского, Волховского и Северо-Западного фронтов насчитывалось около миллиона человек, 9 тысяч орудий и минометов и не менее 400 танков. Ставка исходила также из того, что успешное развитие контрнаступления под Москвой не позволит германскому командованию усилить группу армий «Север» резервами или соединениями, снятыми с других участков советско-германского фронта. В подчинении генерала Мерецкова имелось 28 стрелковых и кавалерийских дивизий, 9 отдельных бригад, 25 отдельных танковых и лыжных батальонов — 242 тысячи человек, 2295 орудий и минометов, 220 танков. Волховский фронт превосходил противника в людях как минимум в 2,2 раза, в танках — в 3,2, в артиллерии — в 1,5, в авиации — в 1,3 раза. В 54-й армии Федюнинского было 11 дивизий, 2 «спешенные» танковые и одна морская стрелковая бригады, 2 отдельных батальона — 83,5 тысячи человек, 1156 артиллерийских и минометных стволов, 18 танков.

В рвущихся им навстречу 8-й и 55-й армиях Ленинградского фронта насчитывалось 10 стрелковых дивизий, 1 стрелковая и 2 танковые бригады.

Шести советским армиям противостояли три германских армейских корпуса — 28, 1 и 38-й — и «разгромленный» 39-й моторизованный.

Наступление предстояло вести в пустынной лесисто-болотистой местности, в условиях бездорожья, по глубокому снегу, прикрывавшему со времен ледникового периода незамерзающие хляби, что изначально исключало широкий маневр.

К назначенному времени Волховский фронт готов не был. Основной причиной являлась задержка сосредоточения войск. В 59-й армии к сроку успели развернуться пять дивизий, еще три находились в пути. Во 2-й ударной исходное положение заняли немногим больше половины соединений, остальные следовали по единственной железной дороге. До линии фронта войска добирались с огромным трудом: «Шли только ночью, днем укрывались в лесу. Чтобы пробить дорогу в глубоком снегу, приходилось колонны строить по пятнадцать человек в ряду. Первые ряды шли, утаптывая снег, местами доходивший до пояса. Через десять минут направляющий ряд отходил в сторону и пристраивался в хвосте колонны. Трудность движения усугублялась еще и тем, что на пути встречались не замерзшие болотистые места и речушки с наледью на поверхности. Обувь промокала и промерзала. Подсушить ее было нельзя, так как костры на стоянках разводить не разрешалось. Выбивались из сил обозные кони. Кончилось горючее, и машины остановились. Запасы боеприпасов, снаряжения, продовольствия пришлось нести на себе». Добавим к этому 30—40-градусные морозы и строжайший запрет командования, вплоть до расстрела нарушителей, на разведение костров. С другого бока, можно было попасть под расстрел и за обморожение: мол, нарочно обморозился, подлец, чтоб с фронта дезертировать (генерал Гальдер, экий дурень, как раз в это время мучился вопросом, как бы растолковать фюреру, что войска «не могут больше выдерживать морозы, превышающие 30 градусов»).