Расколотый мир. Опыт анализа психодинамики личности человека в экстремальных условиях жизнедеятельности - Дмитрий Сочивко

Далее, во втором случае, испытуемый привносит от себя много новых элементов в первом задании, следовательно, базис толерантности содержит мало классов. Это существенно затрудняет вербализацию материала, если действительно в основе ее лежит разбиение исходного множества на ядра. Следовательно, выполнение третьего задания оказывается возможным, если происходит смена базиса толерантности, т. е. обратное преобразование пространства фигуры, а именно существенное уменьшение среднего числа элементов изображения. Если этот процесс развивается достаточно эффективно, то число классов толерантности базиса возрастает, и, несмотря на дальнейшее объединение их в ядра, число групп во второй классификации оказывается большим, чем в первой. Такой стиль был нами назван синтетико-аналитическим. В подтверждение последнего предложения можно привести следующие данные. Было замечено, что у многих испытуемых, выделивших мало групп (2–3) в первой классификации, дальнейшая вербализация материала отличалась крайней бедностью значений. Чаще всего видится одно и то же (например, человек), но в разных ракурсах. По всей видимости, для испытуемых, определивших в первой классификации мало групп, задача вербализации материала представляется достаточно сложной.

Мы приводим таблицу показателей «информативности» стилей (округленных до целого числа), входом в которую являются количества групп, полученных в эксперименте (табл. 9).

Знак показателя берется положительным, если W2 > W1, и отрицательным, если W2 < W1 (W1 – первая классификация, W2 – вторая).

Пользуясь таблицей 9, индивидуальный стиль познавательной деятельности можно уже характеризовать не только по типу (синтетико-аналитический и аналитико-синтетический), но и количественно. Количественные различия  индивидуальных стилей мы рассматриваем как различия выраженности стиля. Таблица 9, таким образом, представляет собой шкалу измерения выраженности стиля. Эта шкала характеризуется естественным нулем и является шкалой отношений.

Таблица 9.

Показатели «информативности» ИСПД (округленные до целого числа)

Выраженный стиль предполагает, очевидно, большую информативность познавательной модели, а следовательно, представляет собой систему большего числа способов деятельности. Большая информативность познавательной модели обеспечивает, таким образом, большую подвижность познавательной деятельности, возможность варьирования способов. Это также подтверждается значимой положительной корреляцией абсолютной величины шкальной оценки стиля и показателя по тесту «Шифровка» набора интеллектуальных тестов Векслера. Напротив, низкие оценки стиля связаны, видимо, с большей устойчивостью при меньшем числе способов деятельности. Таким образом, предлагаемая модель позволяет определить строгую дихотомию стилей. Действительно, если базис толерантности сохраняется в процессе вербализации, то количество групп во второй классификации будет всегда строго меньше количества групп в первой. Если же базис перестраивается, то количество групп в обеих классификациях может оказаться равным. Следовательно, случай равенства групп относится к синтетико-аналитическому стилю познавательной деятельности.

Проанализируем теперь далее подробно уже описанный эксперимент, когда испытуемым предлагался набор картинок, изображающих людей в различных позах, во время различных действий (12 картинок, взятых из карикатур Бидструпа). Картинки можно было упорядочить по активности поведения изображенных людей, некоторые из которых просто стояли, другие – шли, третьи – бежали, прыгали, кувыркались и т. п. Испытуемым предлагалось оценить площадь изображения (человечка) по сравнению с площадью фона (площадь фона стандартна – 2 400 мм2). Вопрос ставился следующим образом: «Во сколько раз нужно увеличить площадь фигуры, чтобы она покрыла полностью площадь фона: в 1,5 раза, 2 раза, 2,5 раза… в 5,5 раз, в 6 раз». Испытуемый указывал цифру из предложенного набора; площади фигурок менялись от 1/6 до 1/4 от площади фона. Кроме этого, испытуемых просили, последовательно выбирая из набора картинок то изображение, которое представляет человека, наиболее активного по своему поведению, упорядочить все 12 картинок «по активности».

Ясно, что при более или менее точном отражении площади ответы испытуемых должны были распределиться в диапазоне от «фон больше в 3 раза» до «фон больше в 6 раз». Однако реально ответы сгруппировались вокруг оценки «фон больше в 2 раза». Только четверо испытуемых из 25 оценили некоторые из картинок как в 4; 5,5 и даже в 6 раз меньше площади фона. Средняя видимая площадь фигуры (из 12 х 25 проб) получилась в точности равной половине фона. Эти данные, на наш взгляд, согласуются с тенденцией максимизации информационного содержания образа. Учитывая, однако, тот факт, что при оценке площади фигурок в процессе сравнивания их друг с другом переоценки площади существенно ниже, можно поставить вопрос о функциональном значении «пустого» пространства, субъективно привязываемого к фигуре. Исходя из нашей модели можно сказать, что это та самая «отрезанная» от фона зона, которая облегчает разбиение конфигураций на ядра, т. е. их вербальную интерпретацию. С перцептивной же точки зрения, это зона потенциальных изменений, движений, действий или вообще активности фигуры. Это предположение подтверждается полученной сильной ранговой корреляцией (0.860) между упорядоченными средними переоценками каждой фигуры и упорядочением их по активности. Таким образом, как мы и предполагали, субъективные пространственные преобразования образа лежат в основе формирования впечатления об активности воспринимаемого объекта, т. е. помещении его в некотором субъективном времени.

В заключение еще раз вернемся, в связи с последними данными, к давно известному факту связи восприятия фигур Роршаха, как более активных, с внутренней креативностью личности. Учитывая, что за таким типом восприятия стоит сложный процесс субъективного преобразования пространственных, временных и информационных характеристик образа, можно сказать, что креативность личности является с этой точки зрения одним из эффектов сформированного индивидуального стиля познавательной деятельности.

Действительно, стиль познавательной деятельности предполагает развернутую систему способов достижения ее целей. Что представляют собой эти способы? Элементы перцептивного образа, взятые динамически, и есть способы его структурирования и интерпретации, построения на его основе мыслеподобных конструкций как основы для подключения речевых процессов. Таким образом, построенное нами пространство является, по существу, пространством способов отражения внешнего мира, и в этом следует искать специфику его динамических характеристик.

Обратимся теперь к анализу целостной структуры познавательной деятельности (ПД). Для этого нам необходимо в соответствии с общепринятым пониманием термина «структура» определить два момента: элементы ПД и характер связей между ними. Мы предполагаем в качестве простейшего элемента ПД рассматривать способность, точнее познавательную способность. Мы понимаем этот термин как множество способов достижения результата деятельности. В предельном случае способность может состоять и из единственного способа. Типичным примером таких способностей являются рефлексы. Однако уже такая простая способность человека, как нарисовать круг на листе бумаги, состоит из практически бесконечного числа способов, что было подмечено еще К.А. Бернштейном. Это наталкивает на подозрения, что изучение более сложных познавательных способностей при таком подходе неизбежно заходит в тупик, т. к. невозможно описать бесконечно большое многообразие способов. Однако это не так. Для решения этой проблемы удобно использовать опять же представление множества способностей человека как топологического пространства. Действительно, как легко видеть, объединение любого числа способностей есть вновь множество способов по определению, а следовательно, есть некоторая способность. Например, можно рассматривать рисование человеком круга (одна способность) и палочки (другая способность) как новую способность к написанию буквы «а». Далее, пересечение любой пары способностей есть опять множество способов, т. е. некоторая способность. Соединяя два сформулированных утверждения, мы получаем определение топологического пространства способностей. Из того факта, что множество способностей образует топологию, вытекает ряд следствий. Первое – это то, что не существует изолированных способностей, не связанных со всеми другими. На математическом языке говорят, что каждый элемент множества Х входит в него вместе с некоторой окрестностью из других элементов. Далее, очевидно, что топологическое пространство является моделью, причем моделью, допускающей определение предельных процессов.