Клюква со вкусом смерти - Наталья Хабибулина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Есть у нас ещё шофёр Баташова, но сейчас парень на учёбе, поэтому Денис Осипович на своем мотоцикле ездит, – для порядка сказал Степан Спиридонович.
– Боец – с одной рукой! – уважительно произнес Герасюк.
– Привык, – вскинул ладони Кобяков. – Ну и… Агроном с зоотехником редко появляются, у них работа на местах, там и комнатушки у каждого есть. Пожалуй, и все. Да, ещё ветеринар! Но его и того реже видим.
– Хорошо, я понял, – кивнул Дубовик. – Но я видел ещё одного мужчину с почтовой сумкой. Кто это?
Кобяков махнул рукой:
–А-а, так это Синегуб, Архип Иванович, наш почтальон.
– У вас есть почта? – удивился Герасюк.
– Ну, почта – это громко сказано, так, узел связи, – пояснил участковый. – Занимает небольшую комнату в здании клуба. Работает одна женщина – принимает корреспонденцию, телеграммы, письма, а Архип Иванович развозит по домам.
– У него есть транспорт? – заинтересованно спросил Андрей Ефимович.
Степан Спиридонович улыбнулся:
– Ну, если только старенький велосипед можно так назвать…
– И, тем не менее… Вполне мобилен, – задумчиво произнес подполковник. Потом поинтересовался, как часто почтальон приезжает в Правление.
– Каждые два дня, как приходит машина из города. Газеты, журналы привозит. Да и писем бывает немало из Райкома, Обкома, из Министерства.
– Какой он человек? Охарактеризовать можете?
– Весёлый, балагур, люди его любят, – Кобяков искренне хвалил Синегуба, понимая, о чем думает Дубовик, и попытался вступиться за почтальона.
– Понимаю вас, Степан Спиридонович, но поверьте, в моей практике, да и в вашей, думаю, тоже, не раз было так, что весельчак в шутовской маске вдруг превращался в злобного тролля. А подозревать я буду всех и каждого, пока не поймаю настоящего преступника.
– Пожалуй, вы правы, – кивнул Кобяков.
С болот потянуло холодком. На землю опускался вечер.
Посидев ещё немного, решили лечь пораньше, чтобы утром с первыми лучами солнца заняться поисками тропы до скита.
Глава 12.
Трейгер, невзирая на вчерашнее похмелье, утром был бодр и даже весел.
Мужчины с интересом наблюдали за тем, как он ходит по краю болота, иногда ступает прямо в трясину, трогает руками кочки, разглядывает пожухлую траву на этих торчащих из трясины холмиках. Иной раз даже казалось, что болотовед нюхает болото.
Потом вдруг спокойно, взяв жердину, двинулся по этим кочкам, свободно ступая на них, то где-то рядом с ними, прямо в трясину. Оглянувшись, махнул рукой своим спутникам:
– Идите за мной, след в след, остатки гати есть!
Все дружно последовали за ним.
– Интересно, откуда такие познания у человека? – удивленно пожимал плечами Поленников, с трудом вытягивая ноги в тяжёлых сапогах из вязкой трясины. – Неужели этому в институте учат? И ведь идёт как уверенно!
– У него прадед был лесником, всю жизнь в лесу провел, вот и научил правнука «болотным» наукам, и любовь эту странную ему привил, – объяснил Герасюк, повернувшись вполоборота к шагавшему за ним Якову Харитоновичу.
– Ну, тогда понятно, – кивнул тот.
Шли довольно долго.
Наконец, впереди показались лиственницы, а ещё через несколько десятков шагов взору мужчин предстал старый мшаник.
Трейгер сразу отправился изучать остров, остальные решили первым делом заняться избушкой.
Рядом с полусгнившими стенами, утыканными остатками мха в пазухах тонких брёвен, чернело старое кострище. Там же валялся котелок, давно потерявший за ненадобностью свое истинное предназначение.
Дубовик с Герасюком вошли внутрь, Поленников с Кобяковым остались снаружи, так как помещение скита едва вмещало двоих здоровых мужчин.
Внутри небольшого скита было темно: маленькое оконце с тусклым грязным стеклом едва пропускало свет.
Пришлось включить фонарики.
Закопченные стены были увешены пучками сухих трав. На скамье у стены лежал старый матрац, совершенно неопределяемого цвета, из его рваных дыр торчала солома. На дощатом столе стояла смятая консервная банка с восковой свечой, рядом на боку лежала алюминиевая кружка. На покосившей полке стояли ещё две такие же старые закопченные кружки и две миски. В углу на стене висела закопченная икона с болтавшейся под ней лампадой. Через копоть проглядывали лишь пронзительные глаза святого, который, казалось, строго смотрел на нежданных гостей. От этого взгляда оба мужчины почувствовали себя неуютно, но виду друг другу не подали. Вообще, вся обстановка скита навевала тоскливое чувство заброшенности и нереальности, хотелось быстрей покинуть это место, но работа требовала дальнейших действий.
Продолжая осматривать помещение, наткнулись на стоящий у противоположной стены небольшой сундук. Крышка его была откинута, внутри – пусто.
– Классика жанра! – громогласно произнес Дубовик.
Но Герасюк сразу же отодвинул его в сторону:
– Позволь мне, мой друг, занять своё рабочее место, – он присел возле сундука и взялся над ним колдовать. – Прошу покинуть сею обитель. Обдавая мой затылок своими коньячными ароматами, ты лишаешь меня рабочего настроя, активизируя вокруг ауру этакого гедонизма, тяги к лености и праздности.
– А повторить эту «сентенцию» нельзя? – едва сдерживая смех, спросил Дубовик.
– Понравилось? – Герасюк повернул голову к приятелю, довольно глядя на него снизу вверх.
– Впечатляюще! – фыркнул Андрей Ефимович. – И довольно убедительно, – добавил он, выходя наружу.
В этот момент откуда-то с дальнего края острова их громко позвал Трейгер.
Все ринулись на зов.
Лев Натанович стоял с непокрытой головой возле трёх могил.
– Посмотрите сюда, – он кивнул на покосившиеся кресты.
– Н-да… – вздохнул Поленников. – Видимо, здесь и старец похоронен, и женщина, а вот эта могила, – он указал на высокий холмик чуть в стороне от двух других, – похоже, не такая уж старая, и крест лишь потемнел, но не сгнил.
– Да, похоже, что человек, пугавший местных жителей не одно десятилетие, нашел здесь свое последнее пристанище… – Дубовик вздохнул. – И кто-то же его похоронил?..
– Значит, преступник, действительно, просто рядился под него? – спросил Кобяков и сам ответил: – Так и есть! Теперь всё понятно!
– До конца мы узнаем правду лишь после эксгумации этих трупов и поимки преступника. Конечно же, вы правы: ему надо было поддерживать легенду о человеке со страшным белым лицом, в плаще с капюшоном.
– Кстати, о белом лице, – подходя сзади к стоящим у могил мужчинам, зычно проговорил Герасюк, – я кое-что нашел! То есть я нашел то, о чем мы с тобой, Андрей, говорили – маски!
Дубовик повернулся к эксперту:
– Вот как?! Это же здорово! Идём – покажешь! – он возбужденно схватил приятеля за рукав.
– Погоди, дай мне «полюбоваться» на могилки, тем более, как я понимаю, мне придётся рыться ещё и в останках из этих погребальных ям, – он внимательно осмотрел кресты и холмики и бросился
