Малыш, который живет под крышей - Дарья Волкова

А потом наступило утро.

В настоящей романтической истории на этом месте был бы завтрак в постель – кофе, блинчики и роза на салфетке – и по фигу, откуда бы это всё взялось. Нежные поцелуи – и вопрос гигиены полости рта тоже не стоит на повестке дня. Потом красивый секс на почему-то снова свежих простынях двух чистых и красивых людей.

Но это в идеальной романтической истории. Здесь же утро начнётся так, как оно начинается в девяносто пяти случаях из ста.

Зазвонил будильник. Мужская рука вслепую нащупывала телефон, валяющийся у кровати – в кармане брюк. Ругаясь вполголоса, Макс выцарапал телефон из вороха ткани, отключил будильник и снова рухнул на подушку. Через пять минут будильник сработает снова, потому что по утрам сила воли у Макса – ни к чёрту, и с первой попытки он никогда не встаёт.

Спустя минуту Макс резко открыл глаза и поднял голову с подушки. Повернувшись к нему спиной, рядом спала Кира. И это вытряхнуло его из остатков сна похлеще будильника. В голове, как в ночном небе, цветами фейерверков вспыхивали воспоминания о прошедшей ночи. Вечере. Да при чем здесь время суток! Это были воспоминания о том, что творила с ним эта спящая черноволосая принцесса. И что он сам творил с ней. И как это было охренительно. И пах уже готов это всё повторить – хоть сейчас.

Снова заголосил телефон. В этот раз Макс сел на кровати. Окончательно и осознанно отключил будильник. Мечты, мечты… Время – десять минут восьмого. В девять у них с Костей важная встреча с заказчиком. Важная встреча с важным и перспективным заказчиком. И как бы Максу ни хотелось провести это утро иначе – так поступить с Драгиным он не мог. Значит, надо вставать. И не только ему.

Макс протянул руку и легко коснулся ее плеча.

– Уже встаю, – голос у Киры совсем не сонный. Значит, проснулась не только что.

А потом и она села, спустила ноги с постели с другой стороны кровати. Всё так же спиной к нему, но не делая попыток прикрыться. Растрёпанные тёмные волосы. Острые углы лопаток. Идеально ровная выемка позвоночника. Две аппетитные ямочки внизу, над ягодицами. Узкая талия и изгиб бедра. И все это одето в солнечные лучи. Ему стонать хотелось. И не выдержал – подался к ней, положил ладони на плечи. Прижиматься не стал – потому что удовольствия это не принесёт ни ей, ни ему – с учётом уже плотно подкатившего утреннего цейтнота.

– Кирюш… – упустить возможность прижаться губами к уху оказалось выше его, и без того никакой с утра, силы воли. – У меня встреча важная в девять. Я бы хотел… очень хотел, чтобы сейчас всё было не так. И мне не нужно было никуда торопиться. Но, правда… важный клиент… перспективный… мы долго готовили эту встречу и… Не подумай, что я тебя выгоняю! Хочешь – оставайся. Я постараюсь дела побыстрее разгрести и…

– Я всё понимаю, Макс. – Она чуть наклонила голову вперёд, уходя от прикосновения его губ. – У меня тоже дела сегодня. Среда, мать ее. Середина рабочей недели. Так что всё нормально.

Ни черта это не было нормальным. Макс чувствовал это – в напряжении ее плеч, в ровности ее голоса. Никогда ему не было так странно, трудно и неловко наутро после секса, даже если раньше он не мог вспомнить, как зовут постельную визави. Сейчас всё было гораздо сложнее и непонятнее. Что-то было не так, но сообразить, что именно, в условиях стремительно уходящего времени, да еще и с утренним стояком, никак не получалось.

– Кир… – Он все-таки прижал ее слегка – к груди. – Я быстренько в душ. А потом завтрак соображу, пока ты будешь душ принимать. Хорошо?

– Хорошо.

Блин. Не нравится ему это всё. Но время… время… Поцеловал в темноволосую макушку и с неохотой отстранился. Сейчас примет прохладный душ, соберётся с мыслями. Нечего трагедию устраивать. Всё нормально. Им надо просто спокойно поговорить, а сейчас для этого нет возможности. «В душ!» – скомандовал себе Макс. Кира ему вслед не обернулась. А он надеялся, между прочим.

К тому времени, когда Кира вышла из ванной, хозяин квартиры, в брюках, рубашке и даже галстуке, аккуратно выбритый и причёсанный, уже заканчивал сервировать завтрак на маленьком столике у окна.

– Извини, из разносолов только бутерброды, – Макс улыбнулся вполне натурально. – Я на твою долю кофе сварил, но не стал добавлять ни молока, ни сахара – кажется, ты любишь чёрный?

– Ага, – Кира вцепилась руками в кружку. – Спасибо.

За стол садиться не хотелось. Макс тоже стоял, привалившись плечом к стеклу – такой весь аккуратный и собранный. Не верилось, что это тот самый человек, который вчера ночью творил всё то бесстыдство, о котором сейчас думать не следовало.

– Ветер сильный. – Он указал кружкой на залив за окном. – На вечер – штормовое.

– У тебя тут чувствуется сильный ветер?

– Еще как, – усмехнулся Макс. – В окна бьёт. Садись за стол, чего ты?

– Я не ем с утра. Кофе только выпью – и всё.

– Нет, так неправильно! – Макс подал пример и сел на табурет. – Давай, иди сюда. Я тебе бутерброд сделаю.

Пришлось садиться, есть бутерброд, говорить о погоде. Кажется, у них даже стало неплохо получаться – делать вид, что всё нормально. Особенно если не смотреть в сторону разбросанных на полу подушек – метрах в трёх от того места, где они завтракали.

– Всё, спасибо, – Кира последним долгим глотком добила кофе. – Пошли?

– Пошли, – кивнул Макс. – Сейчас, только пиджак возьму.

Уже на пороге входной двери у Макса то ли терпение кончилось, то ли свежеобретённая стараниями Киры Артуровны паранойя дала себя знать. Не нравилось ему выражение ее лица. У кариатид Новомихайловского дворца выражения лиц и то более живое. Желание позвонить Костяну и сказать, что его ненаглядного ГАПа сразил внезапный приступ диареи или красной волчанки, становилось всё более острым. Не отпускать. Нельзя отпускать ее с таким равнодушным мраморным лицом.

– Кира! Послушай! – Он снова взял ее за плечи. Привычка уже, что ли? – Я дела закончу и позвоню. А вечером мы обязательно встретимся. Попьём вина или пива. Поговорим. Обязательно поговорим. И десерт… съедим. – Он улыбнулся, но Кира молчала и смотрела серьёзно. – Слушай, я не знаю, как тебе сказать, чтобы понятно было! Ничего сейчас не закончилось, понимаешь? Не закончилось, а только началось! Кира, ты слышишь меня?! – Не выдержал – тряхнул за плечи.

Кира поморщилась, и он снова резко убрал руки. Снова все повторяется. Дежа вю. Грёбаное дежа