Энеолит СССР - Вадим Михайлович Массон

возражения (Чубинишвили Т.Н., Челидзе Л.М., 1978, стр. 63). Решение этих вопросов осложняется и отсутствием сколько-нибудь достаточного количества радиокарбонных дат для установления как абсолютной хронологии энеолита Кавказа вообще и отдельных групп памятников в частности, так и четкой их последовательности. В результате мы не можем в настоящее время расчленить энеолит Кавказа, как, допустим, среднеазиатский, на ранний, средний и поздний или выделить в нем, как в трипольской культуре, ряд последовательных этапов развития — от начальных фаз до заключительных. То же самое следует сказать и в отношении выделения локальных вариантов раннеземледельческой культуры Закавказья эпохи энеолита. Это объясняется не только недостаточной изученностью древнейшей раннеземледельческой культуры и отдельных групп ее памятников, но и тем, что до сих пор не подвергнуты специальному исследованию некоторые ее важнейшие атрибуты, такие, например, как керамический комплекс и обряд захоронения. Если мы располагаем уже значительной коллекцией керамики со сравнительно большого числа раннеземледельческих поселений Азербайджана, Грузии и Армении, то данных по погребальному обряду древнейших земледельцев Закавказья у нас крайне мало. Последнее обстоятельство в совокупности с ограниченностью других материалов затрудняет изучение проблем социального развития и идеологических представлений раннеземледельческих племен Южного Кавказа, а также Дагестана.

Достойно сожаления, что многие исследованные памятники энеолита Южного Кавказа все еще слабо опубликованы. Наиболее полно (с характеристикой стратиграфии и послойным описанием вскрытых комплексов и добытых материалов) до сих пор изданы лишь три памятника — Шулаверисгора, Имирисгора и Техутское поселение. Комплексы же таких широко известных уже энеолитических памятников на территории Западного Азербайджана, как, например, Шомутепе, Тойретепе и др., изданы весьма выборочно, а материалы поселения Аликемектепеси на Мугани до сих пор практически не опубликованы. Ждет издания и крупное монографическое исследование о Нахичеванском Кюльтепе I, завершенное О.А. Абибуллаевым незадолго до смерти.

К слабо разработанным вопросам древнейшей оседло-земледельческой культуры Кавказа мы обратимся вновь при рассмотрении соответствующих комплексов и некоторых общих проблем. Но прежде укажем, что памятники, о которых шла речь, представляют собой раннеземледельческие поселения переднеазиатского типа, расположенные, за исключением Гинчинского поселения, в Закавказье. Аналогичные им памятники в других областях Кавказа, в частности в районах Кавказского Причерноморья и Северного Кавказа, до сих пор не обнаружены. Возможность их открытия там не исключена.

Едва ли можно сомневаться в том, что в Кавказском Причерноморье и в центральных районах Северного Кавказа развивалась энеолитическая культура. Носителями этой культуры были, видимо, местные, знакомые уже с земледелием и скотоводством племена. Речь идет о поселении Тетрамица в Западной Грузии, разведочно обследованном в 1924–1932 гг. (Киладзе Н.З., 1951), ряде памятников Кавказского Причерноморья (стоянки с тяпкообразными мотыжками в с. Гантиади, селище на горе Гуад-Иху, нижний слой поселения у с. Мачара, стоянки Ахштырь 1–5, Имеретинская, Молдовка и др. в районе Сочи — Адлера), исследованных в 50-70-е годы (Бжания В.В., 1966а; 1966б; Бжания В.В., Папаскири Л.А., Габелия О.Н., 1979; Барамидзе М.В., Пхакадзе Г.Г., Орджоникидзе А.З., 1978; Барамидзе М.В., Пхакадзе Г.Г. и др., 1979), и древнейшей группе погребений Нальчикского могильника в Центральном Предкавказье (Круглов А.А., Пиотровский Б.Б., Подгаецкий Г.В., 1941). К сожалению, эти памятники изучены пока слабо. Достаточно сказать, что обследование Тетрамицы ограничилось по существу лишь сбором подъемного материала, что ни одна из гантиадских стоянок до сих пор стационарно не исследовалась. И все же имеющиеся данные позволяют уже теперь определить относительное хронологическое положение названных памятников Кавказского Причерноморья, выяснить в общих чертах характер представленной ими культуры. Устанавливается, в частности, что эти комплексы занимают хронологически промежуточное положение между памятниками неолита, с одной стороны, и майкопской культуры эпохи ранней бронзы — с другой. Далее, что в энеолите этого региона Кавказа была распространена единая в своей основе культура, восходящая к местному неолиту и даже мезолиту, со специфическими особенностями, заметно отличающими ее от раннеземледельческой культуры Закавказья.

Что же касается культуры энеолита Центрального Предкавказья, как и значительной части всего Северного Кавказа, то она по существу еще не изучена, а наши знания об этой культуре, непосредственно предшествующей культуре раннебронзового века, основываются в настоящее время главным образом на материалах Агубековского поселения (Кричевский Е.Ю., Круглов А.П., 1941) и древнейших комплексах Нальчикского могильника в Кабардино-Балкарии, исследованных в 1929–1933 гг. Первый из этих памятников относят к самому заключительному этапу неолита, а второй — к энеолиту (Мунчаев Р.М., 1975). Кроме того, до сих пор неясно культурно-хронологическое соотношение этих памятников между собой. Нальчикский могильник, к сожалению, содержит крайне ограниченный материал, который не может быть использован для сколько-нибудь широких и убедительных обобщений.

Таково общее состояние проблемы энеолита Кавказа и древнейшей раннеземледельческой культуры Закавказья в частности.

Глава вторая

Памятники культуры энеолита Кавказа

Древнейшие раннеземледельческие памятники Закавказья и вопросы хронологии и периодизации

В настоящее время на территории Закавказья известно свыше 70 раннеземледельческих памятников. Наиболее широко они выявлены и изучены на территории Азербайджана и Грузии (карта 2). Так, в пределах Азербайджанской ССР открыто не менее 50 ранних оседло-земледельческих поселений. Ряд памятников выявлен в Армении, а также по другую сторону Кавказского хребта — в Дагестане. Хотя материалы большинства памятников опубликованы еще недостаточно полно, мы располагаем уже определенными данными, позволяющими осветить вопросы развития древнейшей раннеземледельческой культуры Закавказья.

Карта 2. Распространение энеолитических памятников Кавказа.

1 — Арухло I–III; 2 — Дангреулигора; 3 — Шулаверисгора; 4 — Гадачрилигора; 5 — Имирисгора; 6 — Храмис Дидигора; 7 — Бабадервиш; 8 — Шомутепе; 9 — Тойретепе; 10 — Гаргалартепеси; 11 — Иланлытепе; 12–16 — поселения Мильской степи; 17 — Кечили; 18 — Аликемектепеси; 19 — Гурудере I–VI; 20 — Мишарчайские поселения; 21 — Нахичеванский Кюльтепе I; 22 — Маштоцблур; 23 — Шенгавит; 24 — Техут; 25 — Хатунарх; 26 — Адаблур; 27 — Гинчи; 28 — Тетрамица; 29 — Мачарское поселение; 30 — Гуад-Иху; 31 — Нальчикский могильник.

Самым известным энеолитическим памятником Азербайджана и всего Кавказа является, несомненно, Кюльтепе I близ г. Нахичевани, точнее, нижний (или первый) слой этого многослойного поселения. Более 15 раннеземледельческих поселений зафиксировано в Мильско-Карабахской степи, причем из них раскапывалось лишь поселение Иланлытепе, а на Камильтепе был заложен разведочный шурф. В этой части Азербайджана, на юго-восточных склонах Малого Кавказа, в междуречье Гуручая и Кенделенчая, также открыто несколько поселений со слоями энеолитической эпохи (Каракепяктепе, Гюнештепе, Зергертепе, Маинатепе, Кюльтепе, Чадыртепе, Шерекялы и др.). Группа энеолитических поселений имеется и в Муганской степи (Аликемектепеси, Сулутепе, Учтепе, Мишарчай I–IV, Гурудере I–VI и др.), но широко исследовалось лишь поселение Аликемектепеси.