Паранормальное рядом - Макс Гордон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но стоило к нему обратиться без регалий во время выезда, получишь обратный нагоняй. А, поскольку, все эти воспитательные разглагольствования были задействованы при свидетелях, под дружный хохот «коллег по цеху», я быстро понял, что к чему.
Как раз, во время очередного дневного дежурства бригады Никитина в пожарную часть поступил сигнал от жильцов старой пятиэтажки, расположенной, к слову, по соседству с нами, о том, что из подвала их дома валит дым.
Пожарный расчет на стареньком, повидавшем всякое, пожарном автомобиле выехал на вызов. Я в последний момент успел схватить камеру и втиснуться на переднее сиденье автомобиля, умудрившись потеснить Вячеслава Ивановича ближе к водителю.
Когда мы приехали на место вызова, оказалось, что никакой нужды в нас тут не было. В общем-то, тут вообще не было необходимости что-либо тушить. Возгорание произошло в подвале одного из подъездов старенькой, пожелтевшей «хрущевки» вследствие того, что местные пионеры, из числа жильцов этого дома, пытались своими силами испечь картошку, непосредственно – в подвале этого дома. Не знаю, доводилось ли Вам бывать в подвалах таких пятиэтажек, а если нет, то попробую описать. При входе в подъезд, на верхние этажи ведет лестница, с маленькими, до смешного частыми ступеньками, а слева от этой лестницы расположена дверь, сразу за которой начинаются ступени, ведущие в подвал. Подвал не глубокий, с десяток таких же мелких ступенек, как и в подъезде, приводят в узкие, пыльные коридоры, с множеством ответвлений. Стены коридоров хвастаются настоящим кирпичом, кое-где сохранившим еще гравировку номера госта, по которому он был изготовлен во времена Советской власти и более свежими надписями, сделанными краской, что называется, от руки. В этих лабиринтах времен эпохи СССР мне запомнилась лампочки Ильича, одиноко висевшая у спуска с лестницы и надпись на противоположной стене, сделанной, очевидно, местным разнорабочим, прогуливавшим в свое время уроки русского языка: «сволачь, убери свой мусар!». Вероятно, что тот «рукописец», который потрудился нанести эту надпись на стену, а также незатейливый любитель мусора, которому было адресовано сие послание, уже давно не жили в доме, но надпись осталась.
К слову, всякого хлама, сваленного вдоль стен аккуратными кучами, в подвале хватало, ну а как иначе, он же отдан под нужды жильцам дома. На всем протяжении стен подвала, хаотично расставлены деревянные двери с номерами квартир, огораживающие, по всей видимости, имущество граждан от своих же соседей. Возле одной из таких деревянных дверей и произошло возгорание, вследствие которого, наш пожарный расчет и оказался здесь.
Дверь выгорела не слабо: в нижней части двери древесина обуглилась и практически рассыпалась в пыль, а верхняя часть почернела, но осталась целой. Судя по мокрым следам на двери, можно было догадаться, что ее совсем недавно кто-то тушил своими силами. Принимая во внимание скверный запах, исходящий от двери, выходило, что тушили ее подручными средствами, а именно – какими-то древними соленьями, употреблять которые в пищу уже давно не стоило.
К дому мы подъезжали в спешке, проезжая по двору, наш водитель Андрюха, который в свободное время любил послушать рассказы моей былой операторской работы на канале новостей, непрерывно сигналил, безуспешно пытаясь отогнать любопытных детей, желавших ухватиться за машину и прокатиться на ней. Но, уже подъезжая к нужному подъезду, которым оказался последний подъезд с дальнего конца дома, стало ясно, что нас тут никто не ждет. Возле того окна, ведущего в подвал, из которого еще курился небольшой дымок, крутились местные подвыпившие зеваки, но тушить было нечего.
В общем-то, кроме Никитина, который первым проследовал в подвал на место возгорания и меня, старающегося не отставать от него и отснять хоть что-то полезное для нарезки предстоящего видеоролика, который с меня так жадно тряс мой начальник, больше в подвал никто не проследовал.
Следом за нами, в подвал дома спустился бодрый дедок, оказавшийся старшим по подъезду и, непосредственно, хозяйка подвала с испорченной дверью, – неопрятная, говорливая женщина средних лет. Она бодро жестикулировала, обвиняя в случившемся всех в округе, начиная с Селеверстова, по-видимому, ее соседа с какой-то там квартиры и заканчивая всей местной школой, расположенной рядом с домом. От нее сильно пахло алкоголем и сквернословила она через слово, поэтому, Вячеслав Иванович не стал заострять внимание на ее словах. Он, по-быстрому, достал лист бумаги и, не отходя от двери со следами возгорания, набросал протокол, в котором, помимо него самого, неохотно расписалась хозяйка подвала и старший по подъезду. На этом наш выезд можно было считать завершенным. Ничего интересного не случилось, и снимать, решительно, было нечего. И тут мне в голову неожиданно пришла шальная идея о том, как сделать репортаж из ничего, – не зря же я полгода проработал видео-оператором, делая из обычных вещей, яркие, запоминающиеся новости.
Решившись, я повесил камеру на шею и быстро подбежал к обугленной двери. Поелозив по ней руками, рискуя подхватить занозу, я на совесть измазал обе ладони сажей, после чего мухой кинулся к начальнику расчета и, став на носочки, так как он был мужик здоровый, провел своими ладонями по потным щекам Вячеслава Ивановича. Получилось отлично – он, как главный герой американских боевиков, которые в те времена крутили по всем приличным видеосалонам нашего города, выглядел брутальным: крутым и чумазым. Пока Слава двигал свою челюсть взад-вперед, пытаясь понять, что я делаю, я ухитрился нахлобучить каску ему на голову и повернувшись дал деру.
Я быстро бежал к выходу из подвала, так как попасться в большие Славкины лапы раньше времени, никак не входило в мои грандиозные планы. Мне в спину летели оскорбительные слова, каждое из которых заканчивалось одним и тем же вопросом:
– Смешно тебе, да?! Посмеяться решил?!
А также, звучали предупреждения того, а вернее, – куда он мне засунет свою каску, когда догонит. Самого описания процесса не было, просто констатация факта и я за это был ему благодарен.
Выбежав из подвала, я схватил старую, пожелтевшую газету, которая была свернута в трубочку и сунута за батарею, расположенную в подъезде дома. Я боялся, что газета окажется мокрой и из моей затеи ничего не выйдет, но газета оказалась сухой. Пару раз чиркнув зажигалкой, пламя схватило ее и больше не отпускало. С горящей газетой в руках я вернулся к двери, ведущей в подвал. Судя по топанью, раздававшемуся за ней, Вячеслав Иванович уже достиг подножия лестницы, ведущей наверх и вскоре выберется на поверхность. Открыв дверь в подвал, я бросил туда
