Последний козырь Президента - Александр Овчаренко

…И так всю ночь. На часах только полночь, значит, в оставшиеся до сдачи дежурства восемь часов будут ещё вызовы, будет ещё кровь, боль, беззастенчивая ложь, предательство и пьяные слёзы. Будут жены, забитые насмерть пьяными мужьями, будут бессердечные матери, продающие за доллары и рубли новорождённых младенцев, будут несовершеннолетние ублюдки, ворующие боевые ордена у состарившихся фронтовиков, и будут мёртвые маленькие девочки, которых нелюди в образе человеческом изнасилуют, а потом задушат.

К моему большому сожалению, всё это было и ещё будет. Такова изнанка жизни любого города – большого мегаполиса или затерявшегося на карте областного центра. Размер неважен! Главное, чтобы в нём жили люди, и чем их больше, тем больше преступлений, тем чаще звучит в дежурной части команда «следственно-оперативная группа на выезд»!

И когда ты, Читатель, всё это увидишь и прочувствуешь, то невольно задашься вопросом: «Так от кого же произошёл Homo Sapiens – человек разумный? Да и разумен ли он»?

И, хотя ответ очевиден, лично я в его достоверности сомневаюсь.

Моё очередное дежурство началось тихо: заявителей с утра не было, и я, воспользовавшись временной передышкой, занялся бумаготворчеством. В работе оперативника существенное значение (для начальства) имеет твоё умение работать с документами, точнее – вовремя составлять отчёты и делать отписки по различным «отдельным поручениям». Писанины так много, что впору прикрепить к каждому оперу отдельную секретаршу, но кадры не делают это из-за того, что не хотят заниматься раз в полгода набором новых сотрудниц взамен ушедших в декрет. Примерно до полудня я изображал из себя прилежного клерка, пока дежурный не направил ко мне в кабинет первого заявителя.

– Котов, частный предприниматель, – представился грузный мужчина средних лет и, не дожидаясь приглашения, стал расстёгивать дублёнку.

– Майор Васильчиков, – назвал я себя. – Присаживайтесь и расскажите, что и когда у Вас произошло.

– Кража, – со вздохом пояснил Котов и тяжело уселся на невесть откуда взявшийся в кабинете старый венский стул. Стул жалобно скрипнул, но вес частного предпринимателя выдержал. – А вот когда и где именно произошла, я сказать затрудняюсь.

– И что украли?

– Молоко.

– Хм, молоко! И много молока?

– Десять вагонов.

– Подождите! Что-то я ничего не понимаю, – замотал я головой и выставил ладони перед собой.

– А что тут непонятного? – удивился заявитель. – Три недели назад, будучи в Белгороде, я напрямую, без посредников, закупил на заводе-изготовителе большую партию сухого молока, которую загрузил в десять крытых вагонов и отправил в Москву.

– А груз, я так понимаю, не прибыл!

– Верно! Груз не прибыл.

– Тогда Вам не ко мне. Вам на станцию «Москва-Товарная» надо.

– Был я уже там! До самого начальника станции дошёл, он при мне все документы за три недели поднял: не поступали мои вагоны!

– Всё равно Вам не ко мне, – упорствовал я. – Вам в транспортную прокуратуру следует обратиться.

– И там я уже побывал! – почти радостно заявил потерпевший. – Они говорят, что эта кража не их… как её, чёрт! Вспомнил! Кража – не их подследственность, и направили меня в ОВД на транспорте. А в ОВД говорят: «Где у Вас, товарищ Котов, доказательства, что это кража? Может, вагоны по ошибке куда-то в тупик загнали, и вообще, где подтверждение того, что кража произошла на железной дороге? Может, ваше молоко из пакгауза украли?» «Так вы и разберитесь!», говорю я им. «Нет, говорят, уважаемый! Так дело не пойдёт. У нас такое правило: всё, что на «железке» произошло, а также на метр вправо, и на метр влево от насыпи – это наша головная боль! Это мы расследуем, а всё, что дальше метра – то этим случаем московская полиция заниматься должна».

Вот я к вам и пришёл. Я Вас, товарищ майор, умоляю: найдите мне мои вагоны! Иначе через сутки, по условиям договора, на меня штрафные санкции будут наложены, а это, знаете ли, большие деньги!

– И кому Вы неустойку платить будете?

– Я всю продукцию поставляю в торговую корпорацию «Три слона», так что деньги пойдут на её счёт.

Я мог бы не заниматься этим делом, тем более что если подойти с буквы закона, то хищение молока, если оно и было, произошло не на моей «земле», но, услышав название корпорации, невольно потянулся к телефону.

Шестопёров ответил сразу, как будто ждал звонка. Правда, после того, как услышал мою фамилию, энтузиазма в его голосе поубавилось, но вёл он себя корректно.

– Пётр Семёнович, я звоню Вам не по вашему делу. Мне необходима ваша помощь в расследовании хищения крупной партии продуктов. Поможете?

– Я Вас внимательно слушаю.

– Не могли бы Вы, как начальник отдела, уточнить, не прибывала ли к вам последние три недели большая партия сухого молока из Белгорода?

– Я попытаюсь что-то разузнать и перезвоню Вам, – заверил меня Шестопёров и положил трубку.

– Если не возражаете, я в коридоре пока покурю, – шёпотом сообщил Котов, и чуть ли не на цыпочках, чтобы не мешать мне, покинул кабинет.

Ждать пришлось недолго. Котов, наверное, ещё не выкурил сигарету, как Шестопёров позвонил и сообщил, что две недели назад автомобильным транспортом действительно поступила большая партия сухого молока из Белгорода.

– Автомобильным? – переспросил я. – Пётр Семёнович, Вы, случайно, ничего не путаете?

– Нет, я не путаю, – твёрдым голосом заверил меня Шестопёров. – Было ровно десять фур из Белоруссии.

– Причём здесь Беларусь, когда молоко покупалось и должно было грузиться в Белгороде?

– Машины арендованы в Белоруссии, а груз они действительно доставили из Белгорода.

– А зачем такие сложности?

– Этого я не знаю. Закупки – не моё дело.

– Хорошо, хорошо! А Вы не могли бы уточнить точный вес поступившего сухого молока?

– Почему же не мог? Это нетрудно, – и он назвал трёхзначную цифру.

– Это количество тонн? – глупо переспросил я.

– Ну не килограммов же! – усмехнулся в трубку мой бывший потерпевший.

Я поблагодарил и повесил трубку. В это время в кабинет вошёл Котов, и на его лице легко читалось желание услышать хоть что-то положительное.

– Эти цифры Вам о чём-то говорят? – спросил я его и пододвинул листок с записями.

– Ещё бы! – оживился предприниматель. – Это общий вес моей закупки.

– Значит, совпадает, – констатировал я. – Ваше молоко уже неделю лежит на складе в «Трёх слонах», но почему-то оно прибыло туда автомобильным транспортом – десять фур из Белоруссии.

Котов на пару минут задумался, а потом крякнул и ударил себя ладонью по коленке:

– Я понял: это типичное «кидалово»[20]! Где-то за городом на глухом полустанке перегрузили груз из вагонов в фуры и по-тихому привезли в Москву. Мне же на днях представители корпорации официально заявят неустойку с большим количеством нулей, а если я буду трепыхаться, то заставят платить через суд. Получается, что они товар бесплатно получили, да ещё в придачу ко всему с меня деньги содрали! Несложная, но очень результативная комбинация!

– Да, но ведь аренда десяти фур тоже чего-то стоит! Неужели даже при таких затратах им это выгодно?

– Ещё как выгодно! За аренду машин они расплатятся моими же деньгами – штрафом, а груз получат бесплатно!

– Скажите, а зачем машины арендовать в другой республике?

– Трудно сказать, возможно, чтобы легче концы спрятать.

– Я бы Вам советовал с этой информацией снова посетить транспортную прокуратуру, потому что дальнейшие действия не в моей компетенции.

– Обязательно схожу! – заверил Котов, активно пожимая мне руку. – Обязательно! Теперь-то уж они не отвертятся!

И с этими словами, радостный, он выбежал из кабинета.

Какое-то время я думал, что даёт мне новая информация о «Трёх слонах»? Да, я узнал, что они не брезгуют мошенничеством, но сейчас каждая вторая фирма не считает зазорным «кинуть» партнёра. Таковы неумолимые законы российского бизнеса: слабый не выживает! Хотя «дело Котова» – вполне правдоподобный повод, чтобы познакомиться с главой корпорации, господином Китаевым. Возможно, охрана меня к нему и близко не допустит, но я ведь при этом ничего не теряю и ничем не рискую.

– У меня тут заявитель был, – доверительно сообщил я дежурному.

– Был… и что дальше? – рассеянно отвечал дежурный, поглощённый заполнением очередного журнала.

– Надо бы съездить на месте разобраться, может, обойдёмся без заявления.

– Если без заявления, обязательно смотайся, – согласился дежурный. – Только машины у меня нет.

– Воспользуюсь общественным транспортом, – заверил я его и вышел.

Центральный офис корпорации «Три слона» располагался довольно далеко от центра, зато был исполнен в лучших традициях дикого российского капитализма: показная роскошь на фоне общего обнищания.

– Что-то мне подсказывает, что у руководства корпорации не всё в порядке со сном, – ёрничал я, глядя на ажурную художественного литья трёхметровую решётку. – Поди, не платят налоги, отсюда и бессонница.