Гамлет, или Долгая ночь подходит к концу - Альфред Дёблин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Мне на ногу? А я ничего не заметил».
Добродушного воина позабавило, что его меч наделал столько хлопот архангелам. Михаил немедленно пожелал продемонстрировать, как легко он сам управляется с этим мечом. Со свистом рассекая воздух, Михаил плашмя перебрасывал меч из одной руки в другую. Архангелы в почтительной позе стояли в некотором отдалении. Жонглируя мечом, Михаил Архангел спросил:
«Кто этот язычник Геркулес, который продавливал черепа?»
Они ответили:
«Ужасно сильный человек, живший во времена античности, знаменитейший герой».
«Кто же его убил?»
«О, это было давным-давно», — заметил вскользь Рафаил. Архангелам не терпелось перейти к делу, то есть к войне на земле. Но у Михаила проснулся чисто спортивный интерес.
«Кто такой Геркулес? Кто знает о Геркулесе?» — повторял Михаил, без устали работая мечом, по-видимому, в целях тренировки.
Посланцы на заднем плане, не знавшие, как им прорваться со своим сообщением, в отчаянье воздели руки к небу, впрочем, по чистой рассеянности, ведь они уже были на небе. В такой критический момент говорить о Геркулесе!
Выяснилось, что скромный Орифиил имел некоторое понятие о Геркулесе. Орифиил был натурой мягкой и мечтательной. Во всем сущем он находил свою хорошую сторону и любил в трудные времена рассказывать своим товарищам для отвлечения о делах давно минувших дней. Он был как живая летопись. Однако архангелы знали также, что стоит только Орифиилу заговорить, его не остановишь; желая прервать поток его красноречия, они пытались привлечь внимание архангела к тем злополучным трюкам с мечом, какие выделывал Михаил.
Однако Михаил заметил, что Орифиил открыл рот. Он крикнул ему:
«Ну так кто же такой Геркулес, Орифиил? Кто сильней меня?»
«Сильней тебя? Таких нет, Михаил. Да и на кого опирался Геркулес? На небезызвестного Юпитера, или Зевса, недолговечного, словно муха, и вообще из весьма случайных богов».
«Напрасно ты вводишь новые имена. Я еще не разобрался с Геркулесом. Что особенного он сделал?»
«Геркулес?.. Он задушил двух змей в колыбели, еще будучи младенцем».
«Двух змей? — В восторге Михаил подбросил меч. — При чем здесь змеи? И это считается геройским подвигом?»
«Он совершил не только это. Был еще Немейский лев — чудовище, целая львиная стая в одном лице. Все предостерегали Геркулеса, не советовали ему связываться с чудовищем. Но он отправился в лес. Выманил изверга из пещеры, схватил его за грудь и задушил в том же элегантном стиле, в каком задушил в младенчестве двух змей».
Рассказ этот развеселил Михаила. Он опоясался мечом и обратился к другим архангелам, которые по обязанности также захихикали:
«Как вам нравится? Хороши примеры подвигов этого герра Кулеса!»
«Его зовут Геркулес».
«Разве он не был мужчиной? Стало быть, он герр».
Орифиил:
«Конечно. Однако тогда говорили просто Геркулес».
Михаил откашлялся, кивнул, он ничего не понял.
«Ладно, рассказывай дальше».
«В то время в болотах Лерны обитала девятиглавая гидра. Геркулес взял свой меч и отрубил гадине все ее головы… Но головы немедленно выросли снова. И тут Геркулес, не долго думая, схватил головню и прижег раны, после чего головы уже не смогли вырасти».
«Потрясающе, — съязвил Михаил. — Этот парень имел дело исключительно со змеями. Впрочем, насчет прижигания совсем не так уж плохо».
«Тогда, чтобы помешать Геркулесу, появился огромный рак — он был величиной с корову — и вцепился герою в ногу. Но Геркулес одну за другой раздавил клешни рака. Он уже почти прикончил его, но рак быстро заполз на небо и спрятался между звездами, он прячется там и поныне — отсюда созвездие Рака».
Архангелы захохотали. Михаил так и не понял, шутит ли Орифиил или говорит серьезно, он хохотал вместе со всеми. Воспользовавшись этим, запуганные вестники стали медленно приближаться к Михаилу.
«Что дальше?» — не унимался Михаил. Ученый Орифиил задумался.
«Дальше были Авгиевы конюшни. Некий Авгий, царь Авгий, имел необычайно много скота: быков, коров, телят, свиней, а также птицы — кур, фазанов, голубей — словом, все, что только водится на свете».
Михаил:
«Понимаю, он был животноводом».
Орифиил:
«Нет, царем».
Михаил:
«Какой чудной царь; правил рогатым скотом и свиньями».
«Это особь статья. Главное — царю не хватало людей для чистки конюшен, и вот его конюшни пришли прямо-таки в невероятное состояние. Скот с фантастической быстротой размножался, и, соответственно, навоз — тоже».
«Стоп! — закричал Михаил, начиная соображать. — А потом этим занялся Геркулес?»
«Правильно».
«И что? Ты меня сравниваешь с каким-то золотарем, специалистом по чистке выгребных ям?»
«Выгребных ям? Да разве дело в словах? То, что совершил Геркулес, было грандиозно. Представь себе: гору навоза длиной в десять миль, шириной тоже в десять миль и высотой в метр… и эту гору он убрал!»
«Я бы не стал убирать».
«Михаил, тогда это была целая проблема. В наши дни мы этого, разумеется, вообще не допустили бы».
Рафаил:
«В наши дни удобрение реализовали бы, постепенно вывозя».
Пока архангелы беседовали таким манером, посланцы, подошедшие к ним, напряженно слушали.
Михаил потерял нить и вдруг спросил:
«Какое мне, в сущности, до этого дело?»
Орифиил скромно ответил:
«Я думал, тебя это заинтересует. В связи с твоим вопросом о Геркулесе».
Но Михаил внезапно опять обнаружил своих дозорных и рявкнул:
«Что они здесь делают? Я уже раз спрашивал».
Гавриил:
«Они хотели передать тебе донесение с земли. Они уже давно здесь. Но ты спал. А когда мы вознамерились тебя разбудить, упал меч и памятная медаль отскочила».
Теперь наконец Михаил Архангел обратил внимание на дозорных.
«Ребятки, подойдите сюда, еще ближе, совсем близко. Может, поторопитесь? Как вы осмелились без моего приказа, без специального разрешения оставить свой пост! Вы знаете, это пахнет дезертирством. Эй вы, дезертиры!»
Дозорные пали ниц и начали молить о пощаде. Пока архангелы пытались успокоить необузданного Михаила, посланцы, не поднимая головы, стали рассказывать (поэтому Михаил слышал их с пятого на десятое, и им приходилось все повторять дважды); они рассказывали злосчастную историю о том, что происходит на земле.
Мало-помалу Михаил угомонился. Сел на ступеньку и начал выспрашивать людей по существу дела. Они тут же залопотали, перебивая друг друга. Время от времени Михаилу приходилось устанавливать тишину, чтобы переварить сообщения. Один дозорный рассказывал о Данциге и Польше, другой — о Дании и Норвегии, третий — о Бельгии, Голландии и Франции, четвертый — об Англии. Это было чудовищно. Пятый рассказывал о Японии и летчиках-камикадзе. О том, как японские летчики в Тихом океане камнем падают на военные суда и взрываются вместе с ними.
Тут посланцам пришлось сделать долгую паузу. Тугодуму Михаилу требовалось много времени, чтобы до него дошло сказанное. Итак, люди с бомбами отвесно падают с неба на военные суда и взрываются: это интересовало Михаила с чисто технической стороны.
Некоторое время все молча сидели и стояли вокруг.
Наконец Михаил поднял голову. Лицо его было хмуро, лоб прорезали морщины.
«И все это время я спал? Что усыпило меня?»
Архангел встал, потянулся. Меч он поставил перед собой. Он все еще был в полудреме.
Чтобы прервать эту дрему, архангелы заговорили с ним. Рафаил спросил, не слышал ли он взрывов при бомбежках Лондона.
Архангел гордо засмеялся:
«Нет!»
В это мгновение небо зашевелилось. Раздался голос:
«Михаил!»
Все сразу переменилось.
Архангелы устремили взоры на трон.
Но больше они ничего не услышали.
Опять зазвучала музыка небесных сфер. Михаил встал осиянный, лицо его было как гроза, волосы — львиная грива — развевались. Он нагнулся, нахлобучил шлем, застегнул ремешок. Вертикально подмял меч, вынутый из ножен.
Затем он вскочил на своего ратного вороного коня. Во главе своего войска он сорвался с неба. И подобно молнии ринулся на землю.
Имя его — Михаил, «Кто как Бог», а обязанность — показывать людям: Бог не дремлет.
Повсюду, где появлялся архангел, он бросал свой меч на чашу весов. По своему хотенью приводил в замешательство всех на земле. Создавал препятствия и устранял их.
Постепенно война подходила к концу.
Женщина стоит перед церковными вратами, руками и ногами вколачивает в них свои тезисы.
И тут вдруг врата с шумом распахиваются.
Выходит спешившийся всадник, за ним его усталый скакун, всадник ведет его на поводу. Это Михаил, «Кто как Бог».
Свет, излучаемый его мечом, мог бы убить. Но этот свет влил в женщину новые силы. Она упала, но смогла подняться.
