Конституционализм как правовое основание социальной солидарности. Монография - Ирина Алебастрова

Перестало быть редкостью провозглашение права на благоприятную окружающую среду в конституциях национальных государств, принятых в последние десятилетия. Оно провозглашается и обеспечивается системой гарантий в конституциях Российской Федерации 1993 г. (ст. 42), Бразилии 1988 г. (ст. 225), Республики Хорватии 1990 г. (ст. 69), Монголии 1992 г. (ст. 16), в Хартии основных прав и свобод Чехии 1991 г. (ст. 35), во французской Хартии окружающей среды 2004 г., в Конституции Кыргызской Республики 2010 г. (ст. 10) и т. д.

В документах международного права уделяется заметное внимание и иным правам третьего поколения: на развитие, мир, доступ к мировому культурному наследию. Так, Резолюцией 41/128 Генеральной Ассамблеи ООН от 4 декабря 1986 г. была одобрена Декларация о праве на развитие323. Данное право провозглашается в ней как неотъемлемое право человека, в силу которого каждый человек и все народы имеют право участвовать в таком экономическом, социальном, культурном и политическом развитии, когда могут быть полностью осуществлены все права человека и основные свободы, а также содействовать ему и пользоваться его благами (п. 1 ст. 1). «Государства должны… обеспечить, в частности, равенство возможностей для всех в том, что касается доступа к основным ресурсам, образованию, здравоохранению, питанию, жилью, занятости и справедливому распределению доходов… Должны быть приняты эффективные меры по обеспечению активной роли женщин в процессе развития. В целях ликвидации всех социальных несправедливостей должны быть проведены соответствующие экономические и социальные реформы». В отношении права народов на развитие в п. 2 ст. 4 Декларации подчеркивается: в дополнение к усилиям, предпринимаемым развивающимися странами, необходимо эффективное международное сотрудничество в предоставлении этим странам средств и возможностей для ускорения их всестороннего развития.

Права третьего поколения провозглашаются в международном праве не только в декларациях, но и в договорных нормах регионального характера. Так, Американская конвенция о правах человека 1969 г.324 содержит право на прогрессивное развитие (ст. 26). В Африканской хартии прав человека и народов 1981 г.325 имеются нормы о праве народов на экономическое, социальное и культурное развитие (ст. 20, 22), на равноправный доступ к общему наследию человечества (ст. 22), на национальную и международную безопасность и мир (ст. 23). Арабская хартия прав человека 2004 г.326 провозглашает право народов на свободно ими определяемое экономическое, социальное и культурное развитие (ст. 2).

Своеобразным проявлением права на свободное развитие, обусловленным солидарностью, можно считать и декларирование в конституциях ряда государств прав языковых, национальных, религиозных и иных меньшинств. Так, Конституция Болгарии в ст. 36 подтверждает право граждан, для которых болгарский язык не является родным, изучать свой родной язык и пользоваться им.

Одним из проявлений права на развитие, в том числе на конституционном уровне, стало также повышение внимания и заботы по отношению к людям, страдающим различными заболеваниями, к их специфическим правам, проблемам – с целью их интеграции в общество. В данной связи заслуживает внимания признание международными и наднациональными организациями, а также целым рядом современных государств особого статуса, причем в некоторых странах – статуса государственного языка, жестового языка глухих. Так, в 1988 и в 1998 гг. были приняты две резолюции Европарламента о жестовых языках глухих327, которые призывали страны – члены Евросоюза официально признать национальные жестовые языки. В 2006 г. Генеральной Ассамблеей ООН принята Конвенция о правах инвалидов328, в которой упомянуто в том числе признание, поощрение к использованию и содействие в использовании в официальной сфере жестовых языков.

Гарантии использования глухими людьми языка жестов закреплены в законодательстве ряда государств, причем в некоторых – на конституционном уровне. Например, в соответствии с параграфом 17 Конституции Финляндии 1999 г. право тех, кто пользуется языком жестов, должно регулироваться законом. Аналогичные нормы имеются в конституциях Португалии, Венесуэлы, Австрии, Кении. Согласно ст. «О» Конституции Венгрии 2011 г. Венгрия не только защищает язык жестов для глухих и слабослышащих, но признает его частью венгерской культуры. В Новой Зеландии (с 2006 г.) и Исландии (с 2011 г.) язык жестов имеет статус одного из государственных языков.

Особый аспект содержания права на развитие составляют права человека, их гарантии и ограничения, связанные с научно-техническим прогрессом. Именно он обусловил, например, появление в конституциях информационных прав и свобод (на информацию, ее свободный поиск, производство и распространение), углубление содержания традиционных прав и свобод (например, конституции стали провозглашать не только тайну переписки, но и тайну коммуникаций в целом, подразумевая также тайну телефонных, телеграфных и электронных сообщений). К концу ХХ в. появляются права, вызванные стремлением не допустить влияния вредных последствий научно-технического прогресса на человека329. Так, Конституция Португалии гарантирует сохранение генетической индивидуальности человека, в частности в ходе создания, развития и использования технологий и в ходе научных экспериментов (ст. 26). Конституция Швейцарской Конфедерации 1999 г. в ст. 119 устанавливает, что человек должен быть защищен от злоупотреблений при осуществлении зачатия с медицинской помощью и от генной инженерии, а также запрещает любую форму клонирования и вмешательство в генотипы гамет и человеческих эмбрионов. Статья III Конституции Венгрии 2011 г. запрещает евгеническую практику и репродуктивное клонирование людей. Конституции ряда стран (например, Португалии в ст. 35, Польши в ст. 51) провозглашают и гарантируют право на защиту персональных данных. Стремление облегчить страдания неизлечимо больных людей в условиях технологизации обусловило активизацию обсуждения целесообразности признания не только права на жизнь, но и права на «достойную смерть», т. е. на эвтаназию330.

Итак, развитие каталога прав человека во многом определяется вектором нарастания в обществе солидарности. Как справедливо отмечается в литературе, солидарность в широком смысле проявлялась в концепции и содержании прав человека как таковой. Она подразумевалась правами и первого (взаимное признание и уважение членами сообщества свободы друг друга), и второго (ответственность государства и институтов гражданского общества за обеспечение каждому человеку достойных условий жизни) поколений, которым в разной степени присущи «коллективное измерение»331 и определенный «минимум солидарности»332. На значительно более высокий уровень социальную солидарность в сфере прав и свобод поднимают права третьего поколения. Тем самым получил признание тезис о том, что именно солидарность в современном мире становится главной гарантией самореализации и свободы личности.

Конец ознакомительного фрагмента.