Избранные труды - Николай Беляев

На наш взгляд, законодательство должно идти по пути сокращения уголовно-правовых норм с бланкетной диспозицией».[180] Второй путь – законодательное утверждение нормативных актов, определяющих конкретные деяния, подпадающие под признаки бланкетной или отсылочной диспозиции.

Общественная опасность деяния прежде всего зависит от вреда, причиняемого им охраняемому уголовным законом благу. Поэтому важное значение имеет описание признаков последствия в составах преступлений. Во многих составах эти признаки указаны конкретно, и их определение не вызывает трудностей (убийство или тяжкое телесное повреждение при террористическом акте, разрушение или повреждение сооружений, путей и средств сообщения при диверсии, заражение венерической болезнью и т. д.). К сожалению, во многих составах преступлений признаки последствия преступления сформулированы далеко не определенно. В УК РСФСР 1960 г. встречаются следующие признаки: «особо тяжкие последствия», «тяжкие последствия», «крупный размер», «небольшие размеры», «значительные размеры», «крупный ущерб», «значительный ущерб», «существенный ущерб», «существенный вред», «существенные повреждения». Трудно сколько-нибудь разумно объяснить разнобой в формулировках. Можно было бы предположить, что термины «ущерб», «вред», «размер», «последствие» употребляются для характеристики вреда, причиняемого различным объектам посягательства (личности, имуществу, нормальной деятельности и т. д.). Однако это не подтверждается анализом законодательства. Например, в ч. 2 ст. 223 (загрязнение водоемов и воздуха) говорится о существенном вреде здоровью людей и сельскохозяйственному производству. Не подтверждается и мысль о том, что законодатель не проводит различия между употребляемыми формулировками: например, злоупотребление властью или служебным положением, причинившее существенный вред государственным или общественным интересам, подпадает под признаки ч. 1 ст. 170 УК РСФСР, а те же действия, вызвавшие тяжкие последствия, – под признаки ч. 2 той же статьи.

Между тем чрезвычайно сложно уловить различие между «крупным размером» и «значительным размером», между «крупным ущербом», «значительным ущербом» и «существенным ущербом», между «существенным вредом», «существенным ущербом» и «существенными повреждениями».

Представляется, что наличие такого разнобоя в описании признаков последствий преступлений есть недостаток законодательства, который нельзя отнести (как об этом иногда пишут в нашей литературе) к техническим погрешностям. От правильного решения вопроса о содержании рассматриваемых признаков зависит отнесение деяния к преступным или непреступным (как это было показано выше), к простым или с квалифицирующими обстоятельствами. А ведь такие формулировки признаков состава, характеризующих последствия, содержатся в 62 статьях УК РСФСР (25,7 % статей УК).

То же самое можно сказать и о таком отягчающем обстоятельстве, как совершение виновным не одного, а нескольких преступлений. Это обстоятельство упоминается в 44 статьях УК РСФСР (18,2 % всех статей Особенной части УК).

Для характеристики этого обстоятельства в законе употребляются термины «повторно», «неоднократно», «систематически», «в виде промысла», «ранее совершившим такое же деяние», «ранее судимым за такое же деяние».

Вряд ли можно считать оправданным употребление такого обилия терминов. Совершенно очевидно, например, что признак «неоднократность» охватывает признак «повторность», признак «ранее совершивший такое же деяние» охватывает признак «ранее судимый за такое же деяние».

Устранение указанных недостатков в построении системы Особенной части уголовного законодательства и в обрисовке отдельных составов преступлений может обеспечить более последовательную реализацию советской уголовно-правовой политики.

§ 4. Деятельность правоприменяющих органов

Правотворчество и правоприменение тесно взаимодействуют друг с другом. Правотворчество есть первый этап реализации принципа социалистической законности, правоприменение – второй ее этап. Это две составные части единой системы правового регулирования жизни нашего общества. В целом система будет действовать наиболее эффективно, если все ее составные части функционируют согласованно. В праве сформулированы основные требования политики. Применение норм права есть наиболее важная форма реализации политики. «Деятельность государственных органов, общественных организаций, должностных лиц, связанная с применением правовых норм, направлена в социалистическом обществе на наиболее полное, эффективное претворение в жизнь той партийной и государственной политики, которая выражена в правовых документах».[181]

Эти общие положения, касающиеся соотношения между правотворчеством и применением права, в полной мере относятся к характеристике связей между уголовно-правовой политикой, уголовным законодательством и применением его на практике. В нормах уголовного права закреплена уголовно-правовая политика. Уголовно-правовая политика, как и любая другая составная часть единой социальной политики, не может обеспечить достижения поставленных задач без практической деятельности людей, направленной на реализацию уголовно-правовых норм. Подавляющее большинство советских граждан добровольно соблюдают нормы уголовного законодательства. Только в тех случаях, когда эти нормы нарушаются или создается угроза их нарушения, в действие вступают специальные правоприменяющие органы государства (естественно, привлекающие к своей работе широкую общественность), призванные осуществлять борьбу с преступностью путем применения наказания к преступникам или мер воздействия, заменяющих наказание. Государственными органами, на которые возложена специальная обязанность применения уголовно-правовых норм, являются МВД СССР, прокуратура, суды. Естественно, что в борьбе с преступностью нельзя уповать только на эти органы. Верно заметил А. М. Яковлев, что «будучи по самой своей сути одной из форм государственного реагирования на преступность, деятельность правоохранительных органов лишь в определенных пределах влияет на уровень преступности, при реализации общего и специального предупреждения. Игнорирование этого обстоятельства, стремление радикально повлиять на уровень преступности методом уголовной репрессии чаще всего выливаются в требование усиления тяжести наказания, что, как показывает история и подтверждают неоднократные исследования, не только не приводит к желаемому результату, но и способно усугубить те отдаленные отрицательные социальные последствия, которые с неизбежностью влечет за собой уголовное наказание».[182] Вместе с тем от работы этих органов существенно зависит реализация уголовной политики, направленной на сокращение, а затем и полную ликвидацию преступности.

Министр внутренних дел СССР В. В. Федорчук говорил, что «реализация объективных возможностей ликвидации преступности, заложенных в самой основе зрелого социализма, требует планомерных усилий партии, государства и общественных организаций, трудовых коллективов, идеологических и научных средств, максимальной эффективности правоохранительной работы и правоприменительной практики».[183]

«Особую ответственность за состояние работы по борьбе с нарушениями социалистической законности, посягательствами на советский правопорядок несут правоохранительные органы. О работе милиции, суда, прокуратуры люди судят по конкретным фактам своевременного пресечения нарушений законности, по конкретным делам. Граждан остро волнует состояние борьбы с преступностью, возмущают случаи безнаказанности и попустительства в отношении хулиганов, жуликов, взяточников, очковтирателей… Практика убедительно показывает, что эффективность усилий по преодолению антиподов социалистического образа жизни тем выше, чем теснее связь используемых при этом идеологических средств с методами социального воздействия – укреплением социалистической законности, обеспечением неотвратимости ответственности за нарушение норм права».[184]

В Отчетном докладе ЦК КПСС XXVI съезду партии были отмечены заслуги правоприменительных органов перед советским народом. Там говорилось: «В укреплении социалистической законности и правопорядка высока ответственность органов юстиции, суда, прокуратуры, советской милиции. Профессиональные знания работников этих органов должны сочетаться с гражданским мужеством, неподкупностью и справедливостью. Только такие люди могут достойно выполнять возложенные на них серьезные обязанности. Советский народ вправе требовать, чтобы их работа была максимально эффективной, чтобы каждое преступление должным образом расследовалось и виновные несли заслуженное наказание. В этом деле органам, охраняющим правопорядок, будет обеспечена полная поддержка партии и, не сомневаюсь, всей нашей общественности».[185]