Александрия - Дмитрий Барчук

Глава 9. Все могут короли

Мне предъявили обвинение по восьми статьям Уголовного кодекса. Чего тут только не было! И мошенничество в особо крупных размерах, и незаконное предпринимательство, и уклонение от уплаты налогов…

Но если я был таким отъявленным преступником, почему государство так долго терпело все эти мои преступления и раньше не привлекло к ответственности?

После моего заключения под стражу начались гонения и на нашу нефтяную компанию. Налоговики ей стали предъявлять одну претензию за другой по недоплаченным в государственный бюджет налогам. Вначале за 2003 год, потом за 2002‑й, и так далее по убывающей хронологии. Причем каждая исчислялась миллиардами долларов. Счета управляющей компании, ее подразделений в безапелляционном порядке арестовывались повсеместно. Прокуроры и налоговики, как стая голодных собак, получив команду «Фас!», вцепились мертвой хваткой в доселе процветающий бизнес.

Неклюдов и другие акционеры холдинга, наученные нашим с Антоном Журавлевым горьким примером, сделали выводы и успели покинуть страну. Вот и пригодился Леониду его израильский паспорт и своевременно приобретенный в Тель-Авиве банк.

Они обратились с исками в Международный арбитражный суд в Стокгольме и в американский суд в Хьюстоне, где проживали некоторые акционеры нашего холдинга. Но все без толку. Российское государство, объявив нам войну, похоже, решило довести ее до победного конца. Зачинщиков образцово-показательной порки строптивого олигарха даже не взволновало, что вместе с котировками акций нашей компании обвалился, по сути, весь российский фондовый рынок. Они упорно гнули свою линию. Ведь на войне победу приносит упрямство. И в конце концов добились своего: индексы РТС и ММВБ вернулись на прежний, докризисный, уровень, но уже без наших акций. Их стоимость на фондовых площадках упала в двадцать, а то и в тридцать раз.

Самый ценный «бриллиант» в моей нефтяной короне, моя гордость – «Востокнефтегаз» – был продан на аукционе за смешные деньги – несколько миллиардов долларов. Мы одних только дивидендов своим акционерам за последнюю пару лет выплатили больше, чем государство получило за всю мою самую дорогую «дочку».

Но меня больше поразило другое: как прореагировал народ на мой арест и травлю моего холдинга. Удивительное дело, но президентский рейтинг среди россиян согласно социологическим опросам еще больше вырос. Он снискал себе славу борца с олигархами за народное благо. Беда лишь в том, что после претворения в жизнь лозунга «грабь награбленное» богатых действительно становится меньше, но число бедных не уменьшается. Это мы уже проходили в 1917 году.

Помните анекдот о том, как престарелая барыня, внучка декабриста, послала своего слугу узнать, чего хотят революционеры, митингующие на площади.

Слуга, вернувшись, ей ответил: они хотят, чтобы не было богатых. На что барыня очень удивилась: странно, а мой дедушка хотел, чтобы не было бедных. Почувствовали разницу?

Раскулачить кого-нибудь – это не вопрос. Другое дело – научиться по-хозяйски управлять реквизированным имуществом, чтобы хватило на всех. Семьдесят лет длился этот эксперимент в нашей стране, и чем он закончился – известно всем.

Об этом и еще о многом другом я говорил на суде. Свою вину я не признал ни по одному пункту обвинения.

– Если будут судить руководителя за обыкновенную хозяйственную практику корпораций, то на скамье подсудимых окажутся все, кто хотя бы пытался что-то делать в девяностые годы. Просто есть предприниматели, угодные власти, а есть неугодные. Одни – хорошие, а другие – плохие. Для хороших – один закон, для плохих – другой. Что это как не политика двойных стандартов! А закон должен быть един для всех. На то он и закон.

Моя речь длилась более получаса. В конце я даже немного охрип от напряжения, но высказал все, что хотел. Максимально корректно, насколько смог.

– Миша, неужели ты настолько любишь деньги, что готов пожертвовать своей свободой, а может быть, даже жизнью ради них? – спросил меня Редактор, когда я вернулся в камеру после суда.

– А ты, Коля, можешь назвать себя бессребреником? – отвечаю я вопросом на вопрос.

– Увы. Я вынужден признать, что деньги играют важную вспомогательную роль в моей жизни. Когда они у меня есть, я могу делать то, что хочу, а когда их у меня нет, я вынужден делать то, что хотят другие. Но, поверь мне, если бы у меня были сейчас деньги, я бы и на минуту здесь не задержался.

– А куда ты дел свои деньги? Вроде бы газету свою продал одному олигарху недешево. По крайней мере, на безбедную жизнь должно было хватить. А ты вот в тюрьме прохлаждаешься. Непонятно как-то?

– Чего тут понимать. В Библии сказано, что нельзя служить Богу и Мамоне одновременно. Но золотой телец к тому же ревнив. Пока ты играешь по его правилам, он с тобой, но стоит отодвинуть его на второй план, как он тут же начинает тебе мстить. Пока я был редактором, деньжата у меня всегда водились. А когда надоело каждый день продавать свою совесть и я сказал себе «хватит», на мой век заработанного достаточно, все быстро изменилось. Я положил свои миллионы в надежный банк и решил: буду жить на проценты, как рантье. Путешествовать по миру, писать книги, думать о душе. В общем, посвящу остаток жизни тому, чего раньше был лишен в деловой сутолоке. Но недолго длилась моя безоблачная счастливая жизнь. Мой надежный банк лопнул во время августовского кризиса, и почти все мои сбережения улетучились вместе с ним. Благо я додумался часть денег вложить в лицензию на разработку одного нефтяного месторождения. Но этого хватило только на оформление бумаг в соответствующих органах, на освоение недр у меня уже не осталось ни копейки. Пришлось искать компаньона для совместной реализации моего проекта. Но после кризиса, сам знаешь, найти инвестора даже в нефтянку было задачей не из легких. Иностранцы боялись России, как черт ладана. Ну и нарвался я на одного проходимца. Он занял несколько миллионов долларов у одного крупного нефтяного холдинга под залог моих акций, а потом взял и скрылся. Чуть позже я сам отыскал нормального инвестора и продал ему свою компанию вместе с лицензией. У меня к тому времени накопилось уже изрядное количество долгов, поэтому основная масса денег разошлась быстро. Поверь, Миша, я, правда, не знал, что в депозитарии на моих акциях стоит «сторожок», что они заложены. Потом это, конечно, выяснилось. Разразился скандал. Дескать, такой уважаемый человек занимается мошенничеством. Но делать-то нечего. Получается, что я на самом деле продал одни и те же акции двум разным покупателям. Этого моего агента найти так и не удалось. Он слинял с миллионами очень далеко, в Бразилию. Пришлось за все отдуваться мне. Ваши коллеги поставили условие, чтобы я вернул им всю сумму залога, но у меня такой суммы не оказалось. Вот и сижу здесь, жду, когда выловят этого удальца из дебрей Амазонки. Другого способа возместить ущерб у меня нет.

– Да, грустная история, – согласился я. – Но она ведь свидетельствует против тебя. Остановиться в этой гонке – значит отстать безвозвратно. Поэтому надо гнать до конца.

Но Редактора мой вывод явно не устроил.

– Ничего моя история не значит. Мне просто не повезло. Хотя, с другой стороны, как посмотреть на это дело. Не будь этой аферы с акциями, я бы никогда не угодил в тюрьму, а не попав сюда, я бы никогда не познакомился с тобой, Миша. А сдается мне, что это наше знакомство только начинается и продлится еще очень долго.

– Зато мне так не кажется, – огрызнулся я.

Но Редактор, словно не слыша меня, продолжал читать свою нотацию.

– Дети «экономикс»! – ворчал он, наливая в кружку кипяток. – Дорвались до халявы! Да куда в вас столько входит? Никак остановиться не можете, все хапаете и хапаете, будто собираетесь жить вечно. Для потомков стараетесь? Да им, по большому счету, начхать на ваше богатство. Все равно у них будет своя жизнь, и не известно еще, что принесет им наследство: пользу или вред? Им же просто не интересно будет жить на всем готовом. Дураки вы, господа олигархи, медвежью услугу оказываете своим чадам!

Я молчал, ибо на это мне нечего было возразить. Я и сам уже пришел к похожим выводам. А Редактор только входил в раж.

– Безграничные потребности человека в мире ограниченных ресурсов! – передразнивая известного экономиста, ехидным голосом протянул оратор. – Вот ваш девиз. Пряников сладких всегда не хватает на всех. И потому жрать надо их от пуза, пока не лопнешь. Разве ты, Миша, не понял, что нормальные потребности современного человека – не столь высоки. Чтобы полноценно питаться, хорошо одеваться, жить в достойной квартире, ездить на машине, которая не ломается каждую неделю, не нужны миллиарды. Если ты будешь злоупотреблять даже самым дорогим коньяком, ты все равно рано или поздно станешь алкоголиком. Если будешь поглощать чрезмерное количество калорий, даже в виде самых изысканных блюд, ничего кроме вреда такая диета твоему организму не принесет.