Сальто-мортале - Луиджи Малерба

НОЧЬ — СКВЕРНОЕ ВРЕМЯ ДЛЯ ССОР.

Но вернемся к ножу. Какой он марки, точнее, где его сделали и в каком магазине продали? Остались ли отпечатки пальцев? Ведь иной раз убийца, прежде чем совершить преступление, надевает перчатки. Полиции нелегко придется. В этих краях ножи продаются во многих магазинах, а возле Латины есть даже фабрики, выпускающие ножи.

Вокруг Латины — индустриальная зона, где в годы бума возникло много заводов и фабрик. Они производят всевозможные предметы: проволоку, изделия из пластмассы, стиральный порошок, медикаменты, ванны, электроприборы, а также ножи, отдельно и в наборе. Все эти фабрики связаны одна с другой, то есть они поставляют друг другу отходы производства и из них выпускают новую продукцию, снова собирают отходы и снова выпускают продукцию, и так без конца. Они ни пылинки не бросают на ветер. Поэтому почти все эти заводы именуются:

«Знаменитый завод, выпускающий то-то и то-то, а также побочную продукцию».

Побочная продукция — это и есть отходы производства.

И теперь, когда бум кончился, эти заводы продолжают работать и шумно рекламируют себя самих и свою продукцию. У дорог стоят крашеные щиты: «Древопласт», «Металлофер», «Суометалл», «Железо — бетон», «Металлтекс» и тому подобные. Эти рожденные бумом заводы и фабрики производят немыслимые гибриды из дерева, металла, пластмасс, синтетического волокна. Говорят, мы в первых рядах технического прогресса и производим такое, чего ни одна другая страна не производит. Например, один рекламный щит гласит: «Дождь, акционерное общество «Бертолаза» — это название фабрики, поставляющей искусственный дождь в любое время года; а вот «Понтина — чердак» сооружает чердаки старинные и новейшего типа; ну а сцепления Бертолацци — лучшие в мире. Есть и завод, производящий тормоза мгновенного торможения, и фактория «Овоит», поставляющая свежайшие куриные яйца, производимые индустриальным методом. Но в ста метрах от фактории у конкурента «Овоита» можно купить яйца, только что снесенные курицей. В годы бума эти заводы и фабрики творили чудеса, да и сейчас их творят. «Супертенакс», «Сверхфлюид», «Макситекс», «Оптифон Экстрафлекс». Один из рекламных щитов гласит: «СРЛ — гордость Юга», другой: «ЛИО — лучшее итальянское общество». Лучше кого оно? Нельзя ли выражаться яснее? Есть заводы, производящие целые линии, и заводы с высокими сводами, производящие другие заводы; иными словами, из одного завода рождается другой — целая цепь заводов. Теперь, когда машины ринулись на штурм, их не остановишь.

Есть фабрика волос льняного цвета, то есть ремесленники, объединившиеся на промышленной основе. Встречается немало заграничных заводов и фабрик: американская «Эбботт», немецкая «Лоренц» и даже «Витербская эмаль»; и все говорят: «Что ей делать в Латине? Почему бы ей не вернуться в Витербо, мы в этой эмали не нуждаемся. Лучше им снова перебраться в Витербо». А генуэзский сталелитейный завод почему не возвращается в Геную? Лучше ему вернуться в Геную.

Другие яркие щиты рекламируют ОРВО, но попробуй разберись, что это такое ОРВО, а третьи просто — Молликони, но никто не знает, кто такой Молликони. Кто ты, Молликони? Что ты делаешь? У въезда в индустриальную зону Латины стоит самый большой рекламный щит:

ПРОМЫШЛЕННИКИ, ОСТАНОВИТЕ СВОЙ ВЫБОР НА ПРОВИНЦИИ ЛАТИНА!

Знак восклицательный. Здесь действует Банк развития Юга, и промышленники в самом деле слетаются в Латину точно саранча. Ладно, они как саранча, но ты, Молликони, должен все-таки сказать мне, кто ты и чем занимаешься.

Лезвие ножа в крови, но полиция хорошенько подумает, прежде чем объявить, что это

ОРУЖИЕ УБИЙЦЫ.

По ране полиция с впечатляющей точностью сумела определить, какой длины было лезвие, сколько в нем было сантиметров и даже миллиметров. Полиция, Управление криминальной экспертизы, когда берется за дело, действует очень точно. В некоторых случаях убийца бывает левшой и наносит удар другой стороной лезвия, иногда убийца особенно искусно владеет ножом, и тогда у полиции сразу появляется улика. Уже не раз полиция таким образом раскрывала преступления, потому что убийцей, к примеру, был мясник. В ряде случаев было установлено, что убийцей был хирург. Хирург прекрасно знает анатомию, знает, где какие мускулы, кости, сухожилия, он режет уверенно, только этим он и занимается всю жизнь.

Будет сделан анализ крови. Полиция дает на анализ все подряд: просит сосчитать красные кровяные шарики под микроскопом. Ведь после анализа крови можно установить, был ли убитый в момент убийства пьяным, страдал ли он какими-нибудь заболеваниями или же умер в добром здравии, а также когда произошло преступление.

КРОВЬ НЕ ЛЖЕТ.

Только нужно заранее договориться, что мы под этим понимаем, иначе нетрудно совершить ошибку. Есть люди, у которых начинает кружиться голова при виде крови, иные тут же падают в обморок. Я, к примеру, не выношу вида крови, не могу даже читать о кровопролитии в газетах. Джузеппе, дружище, кровь есть у всех, есть она и у тебя, к ней надо привыкнуть.

Но тут имеется одна тонкость. Утверждают, что нож, найденный на лугу, в траве, — тот нож, который, вероятно, принадлежит убийце и отправлен полицией в Рим на экспертизу, — был без лезвия. Тогда, черт возьми, лезвие не могло быть в крови. Раз лезвия нет, трудно будет определить, где оно сделано: в Германии, Швеции, Италии, трудно установить его длину и форму. Было ли оно обоюдоострым? Все говорят, странная история произошла с этим ножом, и сама полиция говорит: странно, нож — и вдруг без лезвия. Это усложняет расследование и дает лишний шанс убийце.

Однако у полиции осталась рукоятка ножа, а ведь по рукоятке, сами знаете, можно установить форму ножа, его длину и марку. Как по хвосту можно определить, принадлежал ли он собаке или какому-нибудь другому животному, так и по рукоятке можно определить марку ножа.

Рукоятка может быть различных видов и форм: деревянная, костяная, перламутровая. Сейчас делают даже рукоятки из пластмассы, которые нипочем не отличишь от деревянных, костяных, перламутровых. Есть пластмассовые рукоятки, похожие на кожаные, и кожаные, похожие на пластмассовые. Иные рукоятки делают вручную, как, например, старинные, толедские. Но толедские ножи славятся больше своими лезвиями, а не рукоятками. Недаром же говорится:

ЛЕЗВИЯ ТОЛЕДСКИХ НОЖЕЙ СЛАВЯТСЯ ВО ВСЕМ МИРЕ.

В Риме, сразу за площадью Навоны, на улице Театро-делла-Паче, есть еще ремесленники, которые мастерски владеют резцом и умудряются на квадратном сантиметре стали вырезать целую сцену из Библии — жертвоприношение Авраама. Древние китайцы тоже были мастерами резьбы. Но они чаще вырезали свои миниатюры на нефрите. Нефрит очень твердый камень, и его гранят и режут алмазом. Но и до этого, когда еще не знали алмаза, древние обрабатывали нефрит, а уж как — остается тайной. Может, нефритом по нефриту? Если рукоятка из обработанного металла, костяная или из пластмассы, полиция сможет легко найти отпечатки пальцев. А если убийца оставил на оружии отпечатки пальцев, он пропал. Рано или поздно его арестуют. Теоретически полиция сумеет арестовать его с математической точностью: достаточно снять отпечатки пальцев у всех обитателей планеты.

Только технически это не так легко осуществить — в распоряжение полиции должен поступить Всемирный архив, где хранятся досье на каждого, и непременно с отпечатками пальцев, включая самих полицейских и даже папу и президента. Не потому, что папа и президент могут совершить преступление, боже упаси. Но это вопрос принципа, иначе стоит только исключить одного... Лучше всего с этим делом, пожалуй, справилась бы счетно-вычислительная машина.

Но вот оставил ли убийца отпечатки пальцев на рукоятке? Полиция отправила нож в Рим и скоро получит ответ. Управление криминальной экспертизы работает круглосуточно. Мне очень любопытно, какой придет ответ, но Роза говорит, что у ножа, найденного на лугу, не было рукоятки. А раз так, то и никаких отпечатков не найдут. Еще один шанс для убийцы, который, должно быть, хитрый человек, если только он вообще существует.

Бедной полиции не приходится в своем расследовании особенно надеяться на нож, я не хотел бы быть на ее месте. Но Роза говорит, что на свете кроме отпечатков пальцев есть еще кое-что, и она права: на свете чего только не водится. А радио передает «Песни и песенки».

У мясника из Павоны крохотные глазки, но это не значит, что он убийца, как, впрочем, и наоборот. У него низкий лоб и скошенный подбородок, но это тоже ничего не значит, у многих такой лоб и подбородок. У него непомерно большие уши, и я замечаю, что, разговаривая, он шевелит ими, но и в этом нет ничего плохого.

Он пристально смотрит на меня, когда я говорю ему: а вы хорошо орудуете ножом, ведь вы им режете с утра до вечера. Фирма «Золинген». Это моя работа. Я же мясник, отвечает он. У вас неплохая работа, синьор мясник. Если она вам не нравится, можете проваливать. Я серьезно сказал, что это хорошая работа, должно быть, приятно целый день не выпускать ножа из рук.