Русские войны XX века - Анатолий Иванович Уткин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В России Германия создала центры подготовки военных кадров в военно-воздушной школе в Липецке (1924 г.), в школе химической войны близ Саратова (1927 г.), танковой школе под Казанью (1926 г.). Связь с этими школами осуществлялась немцами через «Централе Москау». Снабжение шло через Штеттин и Ленинград по морю. Офицеры рейхсвера всегда путешествовали в цивильных костюмах с фальшивыми паспортами. Перевозка грузов морем осуществлялась в туманную погоду или ночами. В период 1925–1930 гг. в СССР одновременно находились приблизительно 200 немецких военных специалистов. Немцы проходили в Липецке годичный курс навигации, шестимесячный курс искусства бомбовых атак, ведения боя в воздухе и пользования радиотехникой. Германия получила 120 пилотов-истребителей, 300 человек технического персонала и 450 прочих специалистов. Создатель германских воздушно-десантных войск капитан К. Штудент испытал в Липецке 800 компонентов авиатехники. Среди получивших высшую квалификацию пилотов были три будущих маршала авиации – А. Кессельринг, Г. Штумпф и Х. фон Шперле.
* * *Однако расчет России на помощь Германии в случае противостояния с Западом не оправдался. Пришедший к власти в 1933 г. Гитлер был против сотрудничества с низшей расой. Он считал, что «бисмарковская» Россия ушла в прошлое, вопреки завещанию Бисмарка он говорил партийной верхушке нацистской партии – НСДАП: «Наше огромное экспериментальное поле лежит на Востоке. Там возникает новый европейский социальный порядок, и в этом величайшее значение нашей восточной политики. Конечно же, мы допустим в нашу новую правящую элиту представителей других наций, которые покажут себя достойными нашего дела».
О России Гитлер писал в библии нацизма – «Майн кампф»: «Национал-социалисты возобновляют движение там, где оно было остановлено шесть столетий назад. Мы прекращаем безостановочное германское движение на юг Европы и обращаем наш взор на земли Востока… Когда мы говорим о новых территориях в Европе, мы должны думать, прежде всего, о России и вассальных государствах на ее границах. Кажется, сама судьба указывает нам дорогу в этом направлении. Эта колоссальная империя на Востоке созрела для распада, и конец еврейского доминирования в России будет также концом России как государства».
Как и прежде России, при этом повороте пришлось рассчитывать прежде всего на себя, но она не оставляла попыток найти союзников. И союзники нашлись. Собравшись в Стрезе, Британия, Франция и Италия высказались против политики Германии, направленной на выход из ограничений, наложенных Версальским мирным договором. Запад уже знал невероятную силу Германии, почти победившую весь Запад весной – летом 1918 г. Поэтому непосредственные соседи и потенциальные жертвы Германии – СССР, Франция и Чехословакия – подписали в 1935 г. договор о взаимопомощи.
И все же Запад колебался. Правящие силы западных стран полагали, что Германия, в конечном счете, превратится в заслон перед большевизмом. В той или иной степени подобными идеями руководствовались по меньшей мере три лидера Запада, три британских премьера периода германского перевооружения – Р. Макдоналд, Ст. Болдуин и Н. Чемберлен. Это повело Запад к Мюнхенскому соглашению, согласно которому Судетская область Чехословакии без предварительного уведомления Праги передавалась Берлину. Это поощрило германский реваншизм. Ревизия чехословацких границ означала возможность ревизии всех европейских границ, прежде всего на Востоке.
Пакт
На Нюрнбергском процессе фельдмаршал Кейтель объяснил: «Целью Мюнхена было изгнать Советский Союз из Европы». Советник германского посольства в Москве В. фон Типпельскирх 3 октября 1938 г. передал в Берлин свою оценку влияния происшедшего в Мюнхене на советское руководство: Советскому Союзу придется пересмотреть свою внешнюю политику, «посуроветь» в отношении Запада.
Великая страна на востоке Европы ощутила угрозу. 600-тысячная армия 1934 г. превратилась в 940-тысячную армию в 1935 г. Военные расходы голодного 1933 г. (1,5 млрд. рублей) достигли к 1938 г. 23 млрд. рублей. Вторая пятилетка создала военную промышленность на Урале и за ним. Еще в начале 1930-х годов Тухачевский создал общий план обороны страны, который пережил своего автора. Главной идеей этого плана было сосредоточение основных ударных сил на Украине с тем, чтобы угрожать правому флангу нападающей державы. В соответствии с избранной схемой обороны в начале 1936 г. началось строительство оборонительных фортификационных укреплений.
Осуществляя грандиозный социальный эксперимент, столь отодвинувший ее от Запада, Советская Россия начала метаться между двумя лагерями, индустриальная мощь каждого из которых становилась для нее смертельно опасной. Запад же в отношении к Советской России оставался разделенным. Одна его часть предпочла бы, как и в 1914 г., заручиться поддержкой огромной людской массы России.
Самый красноречивый представитель этой фракции и наиболее талантливый защитник Запада Черчилль открыто говорил о пяти миллионах солдат Красной Армии как оплоте против вермахта. «Россия представляет собой колеблющийся противовес на весах мира. Нам трудно даже измерить поддержку, которая может поступить из Советской России… Наша задача: максимум возможного сотрудничества. Разумеется, в свете прошлого опыта трудно ждать ее автоматической помощи. Но надежду в возникающей ситуации дает то, что Советская Россия в высшей степени затронута амбициями нацистской Германии. Никто не может сказать, что не существует солидной общности интересов между западными демократиями и Советской Россией… Величайшей глупостью, которую мы могли бы совершить, был бы подрыв нашего естественного сотрудничества с Советской Россией». Выход для Лондона – забыть идеологические распри и сформировать союз с Францией и Россией.
Черчилль убеждал соотечественников: «Советское правительство под воздействием Мюнхена убедилось в том, что ни Британия, ни Франция не станут воевать до тех пор, пока немцы на них не нападут. Россия обязана позаботиться о себе. Смещение Литвинова означало конец эпохи. Оно регистрировало то обстоятельство, что в Кремле потеряли веру в обеспечение безопасности совместно с западными державами». Черчилль прямо спросил у премьера Чемберлена и его кабинета: «Готовы ли вы быть союзником России во время войны?» и, предупреждая ответ, заметил: «Ясно, что Россия не собирается заключать соглашения, если с ней не обращаться как с равной».
Но идеи Черчилля разделяли далеко не все, из-за чего западные державы, несмотря на усилившуюся германскую угрозу, продолжали оставаться жесткими в отношении идеи сотрудничества с Россией. Чемберлен 26 марта 1939 г. в частном письме признается «в
