Аттестат зрелости - Илана Петровна Городисская

глядел на ее отдалявшуюся фигуру, и лишний раз сознавал, что, к сожалению, с нею ему нечего было и мечтать о чем-то большем, кроме таких приятельских разговоров, столь же томительных и бесполезных, как и его безответная страсть.

Глава 9. Ссора

Прошла неделя. Весь класс, тем или иным образом, уже был в курсе романтического увлечения Лиат. Незаинтересованным эта новость не оставила никого, но и не принесла Лиат той популярности, на какую она расчитывала. Другие соученицы важно приподнимали бровь, когда девушка касалась при них этой темы, и лениво желали ей удачи, после чего каждая уходила к своим знакомым и по своим делам. Только Лирон, в которой все еще бурлила обида на бросившего ее Рана Декеля, проявляла трудно скрываемую зависть. В то же время милашка Офира, которую Шели привела в пример в «Подвале» как незанятую непопулярную девчонку, демонстрировала благодушное спокойствие.

Неспокойными были лишь два человека: Одед, – в глубине души, – и Галь. За короткую неделю, Лиат настолько надоела ей со своими описаниями красавца Томера и своими навязчивыми разговорами о сексе, что Галь свела их вымученные откровения на нет.

– Почему ты расспрашиваешь о сексе только меня? – недоумевала она в минуты уединения с подругой. – Попробуй расспроси Шели.

– Шели вечно в бегах, – отвечала задетая Лиат. – А чем это тебе не нравится?

– Просто мы уже и так обо всем поговорили. Чего больше? До тех пор, пока ты не пройдешь через это сама, ты ничего не узнаешь.

– Ладно, буду теребить Томера, – отшучивалась Лиат, и неизменно интересовалась, как шли дела у Шахара.

А тот, пожалуй, не замечал ничего вокруг, всецело отдаваясь эссе. Работая над ним без устали, он, буквально, переселился в библиотеку. Даже вечерами его было теперь не достать. Лишь один раз он уступил уговорам Галь и сходил с ней в дискотеку, пообещав ей, что как только закончит эссе станет вновь уделять ей больше внимания. Но Галь, почему-то, слабо верила заверениям друга. Она замечала, как поток честолюбия день ото дня уносил его все дальше и дальше от нее, и понимала, что это – только начало. Настроение ее стало раздражительным, капризным. Теперь она использовала каждую возможность побыть вместе с Шахаром. Когда Дана назначила ему встречу по поводу его эссе после уроков в четверг, она, движимая неуправляемым импульсом, пожелала тоже на ней присутствовать.

– Только пообещай, что не будешь мешать и встревать в разговор, – попросил ее Шахар.

– Хорошо, я буду сидеть тихо, – согласилась девушка.

Классная руководительница, любившая эту пару, не воспротивилась присутствию ученицы. Она радушно поприветствовала их в учительской, распросила о том и сем, и перешла к предмету разговора.

– Я прочла черновик твоего эссе, Шахар, и вот что я тебе скажу, – начала она издалека. – С точки зрения использованных тобою источников и языка, ты выходишь на академический уровень. Откуда у тебя такие материалы?

В списках библиографии, употребленной Шахаром, были статьи и очерки известных юристов и общественных деятелей в стране, выписки из разных судебных дел, сноски на статьи законов гражданского правового кодекса. Не каждый школьник мог осилить информацию такого рода.

– В основном, их предоставили мне родители, – смущенно признался юноша. – А еще я пользовался домашней и школьной библиотеками.

– Твои родители, без сомнения, очень много занимаются тобой, – понимающе кивнула Дана, – но и многого от тебя ожидают. У меня сложилось впечатление, что то ты стремишься дотянуться как минимум до студентов второго курса юрфака. Отчасти тебе это удается. Ты очень грамотен, глубок в своих рассуждениях, основателен и не колеблешься проявлять свои знания. Видно, что у тебя есть хорошая база. Ты целеустремлен и ответственнен. В моих глазах, это делает тебе честь. В целом, чисто по человечески, – браво!

Юноша просиял.

– Однако есть одно существенное замечание, затрагивающее все эссе от начала до конца, – продолжала педагог. – Ты в говоришь в тексте обо всем и ни о чем одновременно. Тема у тебя одна, но получается, что она как бы разбивается на множество разных мелких тем. Таким образом, неясно, как у тебя главы взаимосвязанны, как прежнее твое утверждение вяжется с последующим. И потом, ты настолько… ультимативен, я бы сказала, как может быть ультимативен только очень известный автор.

– А как все это может повлиять на результат? – спросил встревоженный Шахар.

– Сумбур и непоследовательность лишают работу единого стержня. Если бы ты взял на себя чуть поменьше, то, на мой взгляд, сумел бы этого избежать. То, что запутало тебя, это, так сказать, грандиозность планов. Разве сам ты не ощущаешь этого, Шахар?

Наступила пауза. Молодой человек напряженно думал, что ответить и как ему быть теперь. Он столько всего вложил в те пятнадцать страниц, что переписывать их начисто ему совершенно не хотелось. Но он привык во всем идти до конца.

В то же время Галь, безмолвно сидевшая рядом, почувствовала, как голова ее пошла кругом. Она надеялась, что Дана запросто даст Шахару свое добро и все быстро закончится. А вместо этого дело лишь усложнялось. То, чего Галь втайне опасалась, находило свое подтверждение в словах учительницы. Петля на ее шее затягивалась.

А Шахар, подумав, со вздохом ответил:

– Признаюсь, не очень. Я был убежден, что делаю все наилучшим образом. И… мне хочется проявить себя.

Дана Лев хмыкнула и потянула свой кофе. Обычно школьники при написании таких работ не утруждали себя глубокомыслием. Чаще всего они приводили целые перефразированные абзацы из трудов других авторов и придерживались одной, узкой направленности. Дана, имеющая с чем сравнить эссе своего ученика, не хотела наказывать его за допущенные им вольности, но должна была наставить его впрок.

– Постарайся определить для себя один, максимум два самых важных для тебя аспекта из всего написанного и проработай эссе заново согласно моим примечаниям, – произнесла она с доброжелательной улыбкой. – И, мой тебе совет: отнесись к нему как к всего лишь твоему первому опыту. Ты слишком умен, – предупредительно продолжила она. – Твоя голова работает лучше, чем головы многих твоих сверстников. Но твое время пока еще не пришло, и поэтому – не спеши.

И она протянула ему черновик, который парень взял с неловким чувством.

– На какой балл я мог бы расчитывать на данный момент? – спросил он, пролистывая его.

– Об этом пока еще рано говорить, – взвешенно раздалось в ответ. – Но, если ты сделаешь все так, как я тебе рекомендую, то балл может быть высокий.

– Сколько у меня времени?

– До зимних каникул.

– Спасибо, Дана! – благодарно молвил Шахар, немного воспрявший духом. – Я сделаю все, что смогу.

– Ну, хорошо, – весело сказала учительница, поднимаясь, и давая этим понять, что встреча окончена. Но сразу же спохватилась: – Поскольку вы оба здесь, – обратилась она к своим любимцам, – то я уже отдам вам в руки ваши проверенные экзамены. Ваша учительница английского Михаэла