По лезвию грани (ЛП) - Эндрюс Илона

— Добро пожаловать на борт «Бесстрашного Дрейтона» для совершения вашего круиза до острова. Вы можете заметить голубых акул, следующих за нашим кораблем. Если вы будете мешать, мы обвяжем вашу шею веревкой и выбросим за борт. Голубым нравится погоня перед ужином. Будете вести себя прилично, и они останутся голодными. Лично я надеюсь, что вы этого не сделаете… я наслаждаюсь небольшим зрелищем. Скрашивает скучное путешествие.

Он должен был убить своего отца, чтобы отдать его в руки правосудия. Это было единственным правильным решением.

Успокаивающий поток магии покалывал его кожу. Его сердцебиение замедлилось.

— Сядь рядом со мной, Джордж, — позвала Шарлотта, и ее голос, словно поток холодной воды, окатил его обжигающий гнев. — Пожалуйста.

Он заставил себя обернуться. Она сидела на дне баржи, положив руку на предплечье Джека. Голова брата была опущена, густые каштановые волосы свисали на лицо. Хриплый, напряженный звук, приглушенное, контролируемое рычание исходило от Джека с каждым вздохом. Его брат балансировал на грани потери человеческого облика.

У них все еще была работа. Они должны были добраться до острова. Его месть подождет. Он не мог заставить себя пошевелиться, его ноги словно одеревенели.

Тяжелая деревянная дубинка ударила его сзади по коленям. Джордж рухнул на пол.

— Сядь на хрен, — сказал один из работорговцев Джейсона.

— Я вижу, у нас есть первый кандидат на кормление акул, — крикнул отец. — Еще раз парень, и я лично спихну тебя с моей палубы.

Джордж заставил себя сесть рядом с Шарлоттой. Она смотрела на остальных рабов, ее лицо было спокойным.

— Еще будет время, — сказала она, и в ее тихом голосе прозвучала угроза. — Нам не придется долго ждать.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

ШАРЛОТТА закрыла глаза и слушала, как волны бьются о корпус. Два часа назад их погрузили в трюм корабля, сначала рабов, потом работорговцев. Джон Дрейтон был осторожным человеком, запирающим своих пассажиров, хотели они этого или нет. Ричард и Джейсон были единственными, кто остался на палубе.

Джордж и Джек сидели на полу возле перегородки. Плечи Джека, застывшие от напряжения, поникли. Он не произнес ни слова с тех пор, как они поднялись на борт, но она видела его глаза. Яростное, разъяренное существо уставилось на нее сквозь его радужки. Что-то дикое жило внутри Джека, и он использовал всю свою силу, чтобы сдержать его. Она хотела сказать ему, что точно знает, что он чувствует, но инстинкт самосохранения подсказал ей, что любое случайное слово может склонить чашу весов в пользу зверя. Она лечила перевертышей и раньше, или, скорее, она лечила солдат-перевертышей, закаленных в боях, едва человеческих убийц, вышедших из горнила Адрианглийской академии перевертышей. Если Джек потеряет контроль сейчас, в трюме, никто из них не выживет.

Джордж тоже это понимал. Он сел рядом с братом, защищая его. Его глаза сверкали решимостью, лицо заострилось от горя и гнева. Он чувствовал себя преданным и жаждал мести, и она ни капельки не винила его.

Гнев наполнил и ее, и она держалась за него, позволяя себе погрузиться в него, укрепляя свою решимость. Джон Дрейтон, давно потерянный сын Элеоноры. Уже не такой потерянный. Она представила его самодовольную ухмылку. «Красивые мальчики». Это твои мальчики, бессердечный ублюдок. Мало того, что их бабушка мертва, так оказывается ты косвенно ответственен за ее убийство. Ей хотелось придушить эту свинью, но он был наверху. Эту единственную жизнь она приняла бы с удовольствием. Она снова посмотрела на мальчиков. Да, с удовольствием.

Шарлотта выглянула в узкий иллюминатор, чуть больше вентиляционного отверстия. Корабль активировал маскировочное устройство в тот момент, когда они подняли якорь. Плотное облако магического тумана скользнуло по кораблю, окутав его, как одеяло. Мириады крошечных капелек воды, которые создавали туман, действовали как бесчисленные крошечные зеркала, деловито отражая окружение корабля. Посторонний наблюдатель не увидит корабль. Возможно, он заметит пятно на идеальной линии воды и неба. При ярком дневном свете это искажение было бы совершенно очевидно, но ночью, когда над водой поднимался туман, «Бесстрашный Дрейтон» был практически невидим. К сожалению, изнутри отражающий туман был непрозрачным, и все, что она видела сейчас, было плотной завесой тумана.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Они плыли, должно быть, не меньше часа или двух. В трюме время тянулось медленно.

— Я хочу убраться с этого проклятого корабля. Как мы отсюда выберемся? — прошептала Мико блондинка рядом с ней. — Мы не можем убить матросов, пока не доберемся до порта, а если мы убьем их, когда доберемся туда, начнется переполох.

Худощавая девушка кивнула на Шарлотту.

— Она наш ключ.

Блондинка уставилась на нее.

— Ты выглядишь не очень.

— Внешность бывает обманчива, — сказала ей Шарлотта.

— Лучше бы так и было, — оскалила зубы блондинка. — Потому что, если меня выведут из этого ведра в цепях и отправят в загон для рабов, ты будешь первой, за кем я приду. У тебя тощая глотка. Легко режется.

Магия Шарлотты зашевелилась в ответ на угрозу в голосе женщины, пузырясь на поверхности. Она сдержалась и с презрением посмотрела на блондинку.

Женщина выдернула из-под лохмотьев нож.

Мико встала у нее на пути и зашипела.

— Не будь тупой.

— Ты видела, как она на меня посмотрела? Будто я помойка, а она маркиза Луизианы. Я перережу ей глотку!

Мико пошевелилась, и внезапно в ее руках оказались два тонких клинка.

— Ты помойка, Линда. У Джейсона есть план. Если ты, мать твою, портишь его план, ты на хрен разбираешься со мной.

— У тебя слишком большой рот для такой тупой сучки. Самое время, чтобы кто-нибудь его захлопнул.

Линда рванула вперед. Мико развернулась, оттолкнулась, и женщина рухнула на доски, булькая кровью.

Мико повернулась, держа одну руку высоко, другую низко, кровь капала с ее клинков, и осмотрела трюм.

— Кто-нибудь еще хочет испортить план?

Никто не вызвался.

Линда корчилась на полу, горячая темная кровь растекалась вокруг нее по дереву. Шарлотта позволила своей магии лизнуть ее. Наружная яремная вена перерезана, внутренняя яремная вена частично порезана, быстрая кровопотеря, расчетное время смерти: две-три минуты. Знакомое чувство долга охватило Шарлотту, но на этот раз оно не было подкреплено добротой, только привычкой.

— Ты хочешь, чтобы я ее вылечила? — спросила Шарлотта.

— Нет. Одной психованной меньше.

— Тогда заканчивай. Она страдает.

Мико опустилась на одно колено. Нож поднялся, опустился, и Линда перестала сопротивляться.

Дверь распахнулась, и на пороге появился Ричард. Как раз вовремя.

Он сделал ей знак. Шарлотта приблизилась.

— Мы вот-вот причалим, — прошептал он. — На этом судне девятнадцать матросов.

— А что насчет капитана? — спросила она, глядя на мальчиков.

На нее смотрели две пары глаз, одна из которых светилась янтарным светом.

— Он наш, — сказал Джек хриплым, нечеловеческим голосом. Люди попятились от него.

— Подождите, пока я вас не позову, — сказал Ричард и посмотрел на нее. — Только матросы.

Она вздернула подбородок.

— Очень хорошо. Давай покончим с этим.

Ричард повернулся и поднялся по трапу на палубу. Она последовала за ним. Корабль рассекал сине-зеленые воды и соленый бриз, едва касаясь поверхности океана. Его грандиозные паруса широко раскинулись. Плотный барьер магического тумана окружал его со всех сторон, за исключением носа, где занавес раздвигался. Оранжевые и синие огоньки мигали в прорехе — их цель.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

По палубе ходили матросы. Кто-то сидел, кто-то тихо разговаривал. Ричард притянул ее к каюте и прижал своим большим телом, скрывая от остальной команды. Она положила руки на его обтянутое кожей тело, ощущая успокаивающую силу его мускулистых плеч. Было так интимно стоять в таком положении. Она понимала, что слишком много вкладывает в это, ведь ей так хотелось обнять его.