Правонарушения в финансовой сфере России. Угрозы финансовой безопасности и пути противодействия - Елена Кондрат

Российская экономическая система, являясь составной частью мировой финансовой системы, не могла остаться в стороне от негативных явлений.

Падение фондового рынка, вызванное как внешними (кризис sub-prime бумаг в США, угроза рецессии и т. д.), так и внутренними факторами («Мечел», конфликт с Грузией и т. д.), привело к тому, что иностранные инвесторы начали выводить капитал из России. Это, в свою очередь, усугубило ситуацию, поскольку к снижению стоимости акций добавилось существенное давление на рубль (и без того весьма значительное в связи со снижением цен на энергоносители). Параллельно начали возникать проблемы у банков и управляющих компаний, активно работавших на фондовом рынке. Сделки РЕПО и большое кредитное плечо для клиентов на резко падающем рынке принесли существенные убытки и первые дефолты. Возник кризис ликвидности и, что более существенно, кризис доверия. Как результат – практически полная остановка кредитования некоторых отраслей экономики, населения и обвал рынка МБК, что в сочетании с невозможностью привлечь деньги за рубежом, продолжающимся ослаблением национальной валюты и повышением ставок по действующим кредитным договорам трансформировало финансовый кризис в экономический.

Последствия глобального финансового кризиса в России ощущаются по нескольким направлениям. Окончательный исход будет зависеть от довольно неопределенных перспектив развития глобальной экономики, в том числе от динамики цен на нефть и адекватности ответных мер. Вместе с тем ряд непосредственных эффектов можно оценить с некоторой степенью определенности.

Во-первых, имеет место эффект сокращения богатства в результате потерь российского фондового рынка в капитализации, составивших за короткий период с 19 мая по 7 ноября 2008 г. примерно 1 трлн долл. США (около 84 % ВВП России за 2007 г.). По имеющимся данным, из этой суммы около 300 млрд долл. США приходится на потери состоятельных российских граждан в связи со снижением стоимости принадлежащих им ценных бумаг. Остальную часть составляют потери крупных государственных нефтегазовых компаний и смежных предприятий, а также некоторые потери граждан среднего класса по принадлежащим им акциям компаний. Даже в таком случае эффект сокращения богатства достаточно велик и не может не сказаться на объеме совокупного потребления. Кроме того, существуют дополнительные проблемы, связанные с ужесточением условий для заимствований и снижением доступности кредитных ресурсов.

Во-вторых, глобальные и внутренние ограничения ликвидности приведут к ощутимому замедлению темпов экономического роста в России с сопутствующими потерями в уровне реальных доходов и занятости населения, а также ростом бедности. Приток инвестиций сократился вследствие увеличения стоимости заимствований и потенциальных проблем с доступностью кредитных средств, а также в результате роста неопределенности и влияния этих факторов на доверие со стороны отечественных и иностранных инвесторов. Повышение стоимости кредитов ведет к снижению потребительского спроса. Некоторые секторы, в частности строительство и торговля, особенно уязвимы к снижению совокупного спроса.

В-третьих, замедление темпов роста негативно скажется на уровне реальных доходов среднего класса и малоимущих граждан. Тем самым к тому, что началось как финансовый кризис, добавляется человеческий аспект, а это требует оценки социальных последствий кризиса, а также разработки надлежащих мер государственной политики33.

В некоторой степени замедление экономического роста представляет собой желаемое охлаждение перегретой экономики, которое также будет способствовать снижению высокого уровня инфляции. Однако в результате значительного ослабления денежно-кредитной политики, вызванного необходимостью борьбы с кризисом ликвидности (одно только снижение резервных требований привело к вливанию в экономику дополнительных 400 млрд руб.).

Несмотря на то что прямые бюджетные расходы на осуществление объявленных ответных мер управляемы, квазифискальные издержки существенно выше. Непосредственные бюджетные затраты на эти меры оцениваются всего лишь на уровне 190 млрд руб. (7,6 млрд долл. США, или около 0,58 % ВВП России в 2007 г.), однако квазифискальные и потенциальные издержки составили около 4639 млрд руб. (185 млрд долл. США, или около 14,7 % российского ВВП в 2007 г.). Эти дополнительные обязательства значительно сузили бюджетные возможности и затормозили реализацию многих важных инициатив. В этой связи следует особенно отметить планы по осуществлению масштабных капиталовложений в инфраструктуру, которые могут быть урезаны или отложены. В самом худшем случае, если падение цен на нефть продолжится, стремясь к среднему многолетнему уровню в 30 долл. за баррель (пока большинство аналитиков не предусматривают такой возможности), в среднесрочные планы государственных расходов придется вносить существенные коррективы.

В результате кризиса изменится конфигурация российского банковского сектора, началась консолидация банков, что отражает повышение зависимости банков от зарубежных заимствований в качестве источника финансирования. Хотя этот агрегированный показатель высок, он не настолько значителен, как во многих странах СНГ, которые находятся в более уязвимом положении. Однако крупные внешние заимствования поставили в тяжелое положение мелкие и средние банки, которые при отсутствии альтернативных возможностей привлечения средств и рефинансирования не имеют других существенных и стабильных источников ресурсов (таких как депозиты). Крупные банки, включая частные, как правило, более устойчивы и способны пережить финансовый кризис.

Суммируя особенности развернувшегося кризиса, В. Мау выделяет три важные его характеристики.

Первая. Начавшийся в условиях глобализации, кризис носит беспрецедентный по масштабам характер, охватывая практически все динамично развивавшиеся страны и регионы. Причем он сильнее сказывается на тех, кто был наиболее успешен в последнее десятилетие; напротив, застойные страны и регионы пострадали от него в меньшей степени. Сказанное характерно и для внутриэкономической ситуации в отдельных странах, включая Россию, – самые серьезные проблемы наблюдаются там, где был экономический бум, тогда как депрессивные регионы почти не чувствуют изменений. Это резко усложняет процесс выхода из кризиса: неясно, кто сможет стать «локомотивом» восстановления роста.

Вторая. Современный кризис носит структурный характер, т. е. предполагает серьезное обновление структуры мировой экономики и ее технологической базы. Пока трудно сказать, какие структурные изменения произойдут, однако их результатом будет перераспределение сил в отраслевом и региональном аспектах. Третья. Кризис носит инновационный характер. В последние годы много говорилось о важности инноваций, переводе экономики на инновационный путь развития; именно это и произошло в финансово-экономической сфере. Здесь возникли и быстро распространились финансовые инновации – новые инструменты финансового рынка, которые, как тогда казалось, смогут создать условия для бесконечного роста. Но, как выясняется теперь, многие лидеры финансового мира имели о них весьма смутное представление, что привело к двоякого рода последствиям.

С одной стороны, финансовые инновации существенно трансформировали ряд товарных рынков, и прежде всего важнейших сырьевых товаров. Цена на нефть всегда была плохо предсказуемой, однако она все-таки зависела от соотношения спроса и предложения, а потому в какой-то мере контролировалась производителями нефти. Несомненными историческими фактами являются как организованный арабскими странами – экспортерами нефти резкий скачок цен на нефть в 1973 г., так и осознанные (и также политически мотивированные) действия по их существенному снижению в 1986 г.

В настоящее время, с развитием рынков вторичных финансовых инструментов, ситуация кардинально изменилась. Теперь цена на нефть почти не зависит от действий ее производителей и слабо реагирует на усилия членов ОПЕК и других нефтедобывающих стран. Сегодня она формируется на финансовых рынках и в головах финансовых брокеров, торгующих связанными с поставками нефти вторичными финансовыми инструментами, причем практически не имеющими отношения к реальному движению этого товара34.

Глобальный кризис негативно сказался на России, однако Правительство РФ приняло своевременный и всесторонний пакет ответных мер. Прозрачность и эффективность антикризисных мер являются ключевыми факторами для того, чтобы ответная экономическая политика помогла снизить негативное влияние кризиса на реальную экономику35.

В Аналитическом докладе «Среднесрочный прогноз развития финансовой системы России (2010–2015 гг.)», подготовленном в Финансовом университете под руководством проф. Я.М. Миркина, прогнозируется, что посткризисное возобновление российской экономики в 2010–2015 гг. в том же качестве, что и в 2000-е гг., неизбежно воссоздаст сырьевую финансовую систему. В третий раз будет сформирована спекулятивная модель финансового рынка, основанная на «горячих деньгах» нерезидентов. Финансовая система России в 2010–2015 гг. неизбежно в силу инерционности будет нести в себе многие докризисные черты.