Майами, 69 - Дей Кин

Закончив заполнять бланк, мистер Флетчер вернул его вместе с ручкой коронеру.

— А что вам дадут результаты вскрытия? — спросил он.

— Пока еще не знаем, — пожав плечами, ответил коронер, — но таков уж порядок. А кроме того, нам надо что-то написать в свидетельстве о смерти. Не могу же я в графе “причина смерти” указать, что больной умер от инфаркта.

— Да, конечно, — согласился мистер Флетчер. — Я мог бы на него сейчас взглянуть, а то мне нужно возвращаться в отель?

— Пожалуйста!

Коронер кивком попросил одну из медсестер следовать за ними, и они втроем пошли по коридору. Подойдя к нужной палате, коронер открыл дверь, пропустив вперед медсестру и управляющего гостиницей.

Медсестра откинула край простыни, которой было накрыто лежащее на кровати тело.

Мистер Флетчер застыл в скорбном молчании и тихо произнес:

— Прощайте, мистер Харрис. Наконец-то ваше желание исполнилось. Уверен, что вы теперь вместе с ними со всеми!

Возвращаясь в отель, мистер Флетчер опустил в лимузине стекла. Он ехал, подставляя лицо ласковым теплым лучам утреннего солнца и легкому ветру, дувшему со стороны океана. До сегодняшнего дня управляющий гостиницей будто не осознавал, до чего прекрасна жизнь и какое это, оказывается, счастье — иметь возможность видеть своих детей, которые стали взрослыми.

Его всегда удивляло одно: почему человек, с его созидательным потенциалом, безграничными способностями творить из ничего нечто великое, тратит свои силы на разрушение?

Прекрасным примером тому служил Майами-Бич. Этот курортный город был построен на бывшем болоте, служившем прибежищем для змей, кроликов и крокодилов, которые прятались тут буквально под каждой корягой. Но пришли такие энтузиасты, как Коллинз и Фишер, дальновидные личности, которые скупили бросовые земли по тридцать пять центов за акр и создали на них этот субтропический рай. Им удалось построить один из самых прекрасных городов на земле, в котором проживает более шестидесяти тысяч человек и отдыхает еще вдвое больше.

И в то же самое время другие люди в разных уголках земли, сидя в прокуренных комнатах, вынашивают планы, как взорвать этот рай, на руинах которого уже не смогут жить ни аллигаторы, ни кролики, ни змеи, ни даже они сами.

Мистер Флетчер надеялся, что не доживет до того дня. И он, и его жена Флора — люди уже достаточно преклонного возраста. Но если все пойдет так и дальше, если разные народы не научатся жить в мире друг с другом, то их дети, а тем более внуки вряд ли сумеют дожить даже до такого возраста, как они с женой.

Если, как говорится в Ветхом Завете, человек был создан по Божьему образу и подобию, то, может быть, при воспроизведении этого образа был использован не тот материал? Или же только Адам и Ева были истинными людьми, а уже их потомки разделились на людей и подонков? Одни рождались творцами, а другие разрушителями?

Приехав в отель, мистер Флетчер поспешил было в свой офис, чтобы заняться делами, но по дороге зашел в, цветочный киоск и, купив букетик весенних цветов, поднялся с ними в свой номер.

Флора уже проснулась и завтракала в постели. При появлении мужа глаза ее засияли.

— Ты просто прелесть! — сказала она и подставила ему щеку для поцелуя. — По какому случаю цветы, Джим?

— Ни по какому, я просто решил, что они тебе понравятся, — ответил мистер Флетчер и присел на край кровати.

Флора с тревогой посмотрела на мужа:

— Ты что-то рано сегодня ушел, Джим. Что-нибудь стряслось?

Сообщить о смерти мистера Харриса ей можно и попозже. Зачем портить человеку завтрак? И мистер Флетчер решил рассказать жене только о бегстве Конни.

— Нет, ничего особенного, за исключением того, что у мистера Андерсона проблемы с Конни Шварц. Она бросила работу, не предупредив об уходе. Я попросил его обязательно связаться с девушкой и выяснить, что с ней произошло, и успокоил мистера Андерсона тем, что пока часть работы Конни будет выполнять мисс О'Хара.

Глава 20

Время близилось к полудню.

— Простите, мисс О'Хара, но мне никак не удается соединить вас с абонентом, — извинилась телефонистка. — Никто не отвечает. Мне продолжить набирать его номер?

— Да, пожалуйста, — попросила ее Кара.

Положив трубку, девушка, довольная тем, что ей есть чем заняться, отрегулировав на своем кресле головной валик, продолжила печатать последнее письмо, надиктованное на кассету, которую с остальной иностранной почтой принес рассыльный.

Слава Богу, этим утром, четырежды прервавшись, она успела выполнить заказы своих клиентов. Девушка напечатала два отчета для итальянских бизнесменов, одно письмо для французского виноторговца, которое составила, как только приступила к работе, и один довольно длинный доклад на немецком для герра Готлиба, который, как поняла она, участвовал в международном конгрессе психиатров, проходившем в “Отель Интернэшнл”. Слет врачей, прибывших в Майами-Бич из шести стран мира, был посвящен эго и влиянию гипноза на ид. Во всяком случае, так показалось Каре, хотя тема конгресса на самом деле могла быть и такая, как, скажем, “Прогнозирование психозов при лечении гипнозом”. Герр профессор использовал и те и другие термины. Проверив, не сделала ли она ошибок в незнакомых словах. Кара проставила карандашом все умляуты и другие значки, которые отсутствовали на клавиатуре ее пишущей машинки. Так что герр Готлиб остался безмерно доволен работой наемного секретаря-машинистки, то и дело он произносил:

"Danke schon, vielen dank” [“Спасибо, большое спасибо” (нем.)] — и в итоге заплатил ей за труды такую сумму, которой до этого она за работу свою не получала. Кроме того, старичок психиатр пообещал рекомендовать Кару своим коллегам, остановившимся в “Отель Интернэшнл”.

"Жаль, — подумала девушка, — что второй день пребывания в таком уютном офисе оказался последним”. Кроме того, ей предстояло выехать из шикарного номера, за который платил тот, кто надеялся получить от нее сведения, которыми она не располагала. Возможно, его величество уже и оплатил аренду помещения под офис и его оснащение.

С другой стороны, если мистер Андерсон не солгал ей, а причин для этого у него не было, она могла бы занять место Конни, если та, конечно, не вернется, и работать дальше у Флетчера. В таком случае она бы переехала из апартаментов в обычный номер не такой дорогой гостиницы или же, как она изначально предполагала, сняла бы небольшую меблированную квартиру, арендовала оборудование и организовала собственный небольшой офис. И в том и в другом случае заработки обещали быть приличными.

Она надеялась, что ее предположения подтвердятся: курортный город мог стать для нее золотой жилой. Как показал ее недолгий опыт, никто из гостей “Отель Интернэшнл” не заплатил ей за работу меньше пяти долларов. Похоже, так и будет впредь, вряд ли кто-нибудь из этой публики рискнет ударить в грязь лицом. “Отель Интернэшнл” являлась всего лишь одним из звеньев в длинной цепочке гостиниц, которыми владела фирма. По окончании зимнего курортного сезона она могла бы переехать в другой отель, предпочтительнее в один из тех, что стоят на Банфф-Лейн, где было бы так приятно провести лето.

Кара сняла очки и тяжело вздохнула. С другой стороны, если она все-таки вспомнит имя и адрес на конверте, который она печатала для той французской певицы, она окажет помощь не только собственному правительству, но и последнему из великих белых магараджей да к тому же положит на свой счет сто тысяч долларов, не облагаемых налогами.

Так что ей было над чем призадуматься. Неожиданно почувствовав голод, Кара позвонила в закусочную, располагавшуюся внизу в вестибюле, и заказала мягкий сладкий сыр, сандвич с ореховым маслом и чашку горячего шоколада.

Ее заказ был вскоре выполнен. Чтобы никто не помешал ей, девушка плотно закрыла дверь, повесила на стекло табличку с надписью “Обед”, затем сбросила туфли и, закинув ноги на стол, удобно расположилась в кресле.

Кара напрягла память и в который раз попыталась восстановить в памяти те давние события. В тот весенний день в Париже было тепло, на деревьях начинала зеленеть листва. Она прогулялась по бульвару, зашла в свое любимое уличное кафе, выпила аперитив, потом вернулась в офис.

И едва за Карой закрылась дверь, вслед за ней на пороге появилась Анжелика. Вероятно, она пришла раньше и, не застав Кару, поджидала ее в вестибюле или где-нибудь у гостиницы. Лицо женщины показалось Каре знакомым, и девушка вспомнила, что видела раньше эту посетительницу на тусовке у художников. Анжелика робко поинтересовалась, сколько будет стоить письмо на английском, которое она хотела отправить в Соединенные Штаты. Поняв, что женщина находится в стесненных обстоятельствах, Кара назвала ей цену вдвое меньшую обычной. Француженка высыпала на стол горсть монет и по-французски начала диктовать текст письма:

«Мой дорогой сын!…»