Доставь его мертвым - Дей Кин

Дей Кин

Доставь его мертвым

Глава 1

Латур с трудом приоткрыл глаза.

Вокруг царила отупляющая жара. Все было тихо. Только где-то рядом щебетали невидимые птицы да слышалось мерное “карамп”, работающей помпы, когда вдалеке, где была нефтяная скважина, она начинала работать. Вставало солнце, все вокруг казалось таким мирным. Ничто не предвещало, что еще до того, как ночь окутает землю, жизнь Латура окажется под угрозой.

Ему не исполнилось еще и тридцати, этому крепко сбитому, высокому, черноволосому молодому человеку. Пофыркивая, он побрился и ополоснул лицо, а потом оделся и спустился вниз по лестнице своего дома.

Вызывающий пеньюар из белоснежного шелка, который он привез Ольге из Сингапура, выглядел на редкость не к месту в кухне, заставленной старомодной, ветхой мебелью. Лицо ее, когда она отвернулась от плиты, было мокрым от пота. Под взглядом мужа Ольга рассеянно отбросила назад свисавшую на глаза прядь светлых волос. Она была мрачнее тучи.

— Твой завтрак будет готов через пару минут! — Ей и в голову не пришло поздороваться.

Бросив стетсоновскую шляпу на кресло, Латур пристроился за столом. Казалось просто невероятным, что люди, столь недавно близкие друг другу, как они с Ольгой, сейчас не могут заставить себя даже нормально разговаривать. Если не считать того фарса, который она разыграла минувшей ночью, все общение между ними было сведено к нескольким фразам: “Завтрак будет через минуту… Пора платить за телевизор… Утром прислали счет за свет… У нас вышла почти вся мука… Будешь домой к ужину?"

Он молча позавтракал, потом отодвинулся вместе со стулом, встал и потянулся за шляпой.

— Вернешься к ужину? — переспросила Ольга.

— Не знаю.

Нахлобучив шляпу на глаза, Латур вышел из кухни, миновал длинный коридор и оказался во дворе.

В лицо ему пахнуло свежестью раннего утра. С карниза свисали тяжелые капли, оставшиеся после дождя. Блестела мокрая крыша заляпанного грязью “кадиллака” — это было все, что осталось у него после крушения мечты. К счастью, мрачно подумал Латур, хватило тогда ума заплатить за машину наличными.

Он как раз свернул, направляясь к автомобилю, когда над головой вдруг, разорвав безмятежную тишину, оглушительно грянул выстрел, и Латур распростерся на земле, почувствовав щекой жесткий гравий дорожки. Проклиная себя за глупость, он лежал безоружный и молча ждал, что будет дальше. Где-то в стороне зашуршали кусты, потом взревел мотор, и машина умчалась.

Только тогда он осмелился встать и подобрать с дорожки валявшуюся в двух шагах шляпу. Над ленточкой в тулье была видна аккуратная дырка от пули. Пройди она на дюйм ниже, и сейчас он бездыханным валялся бы там, где она его настигла.

На крыльцо выбежала Ольга, и свежий утренний ветерок игриво приподнял полу ее кокетливого пеньюара. Серые глаза на побледневшем лице казались огромными.

— Я подумала… Мне показалось, я слышала выстрел?

Латур окинул задумчивым взглядом ее стройные ноги:

— Так оно и было.

Проследив за его взглядом, она сердито одернула полу пеньюара.

— Кто же мог стрелять в такую рань? Какой-нибудь охотник? Латур понял, что скорее согласится отрубить себе руку, чем доставит ей радость, объяснив, как близко она была к тому, чтобы стать, наконец, вдовой и получить желанную свободу.

— Возможно. — Он пожал плечами. — А где Джорджи? На ее лице появилось удивленное выражение.

— Отправился пройтись, полагаю.

— Так рано?

— Не знаю… может, он вообще вчера не возвращался. По крайней мере, сегодня, когда я заглянула к нему, в комнате его не было. А почему ты спрашиваешь?

— Просто так.

Усевшись в машину, он завел двигатель и двинулся вниз по дороге, которая вела к Френч-Вайю.

Завтрак тяжелым комом давил на желудок. Сегодня смерть подкралась к нему слишком близко, так близко, что он почувствовал, как она дышит ему в затылок. И при мысли о том, что кто-то желает его смерти, по спине Латура пополз неприятный холодок.

Он снова подумал о Джорджи. Да, возможно, конечно, хотя маловероятно. Белокурый юнец был разочарован ничуть не меньше, чем его сестрица, когда, уверенный, что породнился с денежным мешком, — впрочем, в это верили абсолютно все, в том числе и Ольга, — вдруг обнаружил, что вместо этого оба они связались с обыкновенным помощником шерифа из захолустного городка, давным-давно пережившего свой расцвет, у которого не было за душой ни гроша, кроме мизерного оклада в двести пятьдесят долларов.

Если бы сегодня он погиб, Ольга могла бы выйти замуж еще раз… выгодно продать бело-розовое великолепие своего роскошного тела тому, кто мог предложить хорошую цену. А таких было немало, и Латур это знал.

Мысли его текли неторопливо… С другой стороны, размышлял он, машины у Джорджи не было. У него вообще ничего не было, кроме высокомерия, да еще препротивной манеры вечно задирать нос. И если все его аристократические русские предки были такими же, как этот невыносимый юнец, то ничего удивительного, что большевики без малейших угрызений совести ставили их к стенке или выдворяли из страны. За тот месяц, что он гостил у них, единственным талантом, который обнаружил Ольгин братец, было умение трещать без умолку. Развязные манеры, умение без малейшего стыда тянуть чужое виски и курить чужие сигары, да еще привычка бесконечно препираться с сестрой по любому поводу доводили Латура чуть ли не до белого каления.

Да, его не стоит сбрасывать со счетов, решил Латур, об этом надо подумать, но только не сейчас. Само собой, у Джорджи могло появиться желание разделаться с ним. Однако не следует забывать, что выстрелить мог не только он — был еще один парень, которого Латур отправил в Анголу. Сделать это мог и кто-то из его родственников, до сих пор пылавших жаждой отмщения. Или, к примеру, какой-нибудь мерзавец, которому он в свое время прищемил хвост.

Увы, мрачно подумал он, во Френч-Байю не слишком-то жаловали помощников шерифа, которые стремились соблюдать закон.

Неужели, продолжал размышлять Латур, он свалял дурака, когда отказался от взятки, хотя прекрасно знал, что берут все, берут обеими руками. Хотя бы шериф Белуш или его первый помощник Том Муллен — брали и один и другой, и брали охотно. В конторе шерифа, пожалуй, не осталось никого, кто бы не брал, и Латур это знал, но сунуть в карман полсотни за то, что закроешь глаза, когда какой-нибудь грязный мошенник начнет опустошать карманы простоватых горожан или облапошит парочку перепивших рабочих с нефтепромыслов… нет, все это было ему не по нутру.

Все, что Латур успел узнать о жизни, случилось в колледже, а потом в армии. И тут и там он не расставался с книгами.

Добравшись до окраины, он бросил беглый взгляд на щит, с недавних пор красовавшийся возле только что построенного здания Торговой палаты. Он гласил:

"ФРЕНЧ-БАЙЮ

Население 3000 человек.

Самый большой маленький город в Луизиане!”

Само собой, в их число не входили бесчисленные толпы заядлых рыбаков, которые наводняли всю округу, чтобы всласть поудить рыбу, когда целые косяки, привлеченные огнями вышек, усеявших берег Галфа, устремлялись сюда, как бабочки на огонь.

Припарковавшись возле здания городской тюрьмы, Латур отметился на входе и вошел в контору шерифа. Судя по доносившимся оттуда звукам, ночка выдалась еще та. Даже в женском отделении толпилось несколько девушек — бедняжки, у которых, скорее всего, просто не было денег, чтобы откупиться.

Белуш и Муллен оба были далеко не глупы. Если дельце дурно пахло, настолько дурно, что вонь доносилась до самого Батон-Руж, и приходил приказ произвести расследование, оба с гордостью могли перечислить, сколько в городе произведено арестов, сколько уголовных дел передано в суд и сколько вынесено приговоров.

Опуститься до того, чтобы открыто решиться превратить город в клоаку? Нет, на них это не похоже!

Билл Дюкро сменил на посту дежурившего в ночь помощника шерифа Джека Прингла. Насколько было известно Латуру, Дюкро чуть ли не единственный из всех в конторе шерифа, кроме разве что Тодда Келли да еще его самого, никогда не старался использовать ночные дежурства, чтобы подзаработать.

Поразмыслив несколько минут, не сообщить ли Дюкро о том, как в него стреляли, Латур решил пока не распространяться об этом. В конце концов, подумал он мрачно, не исключено, что все это окажется, так сказать, семейным делом.

Сняв с крючка висевшую на стене кобуру, он привычным жестом прицепил ее к поясу и сразу почувствовал себя увереннее, когда знакомая тяжесть револьвера легла на его бедро. С этой минуты, решил Латур, он и носа никуда без него не высунет. И если кому-то придет в голову прикончить его, пусть не рассчитывает, что в ответ не нарвется на пулю.

Судя по всему, день выдался ничем не примечательный. Никаких срочных дел, обычная рутина. Не зная, чем бы заняться, Латур принялся расхаживать взад-вперед по улице Лаффит, то и дело объясняя туристам, как добраться до озера, где была лодочная пристань, или отвечая на бесчисленные вопросы относительно качества местной нефти — нефтяные вышки, точно дьявольские пальцы, торчали повсюду, выкачивая из земли звонкие серебряные доллары, которые, мелодично журча, текли на чей угодно, только не на его, Латура, счет.