Утро в раю (очерки нашей жизни) - Александр Фитц

После того как этот очерк (краткий вариант) был опубликован в еженедельнике «Русская Германия/Русский Берлин», затем перепечатан журналами «Российский колокол» (Москва), «Русский переплёт» (Москва), помещён на сайтах Международной федерации русскоязычных писателей (Будапешт) и «Немецкое Поволжье», появился в других изданиях, ко мне стали приходить письма с дополнениями, уточнениями, вопросами. Я искренне благодарен их авторам. Кроме того, хочу поблагодарить группу москвичей, сообщивших, где находится едва не половина тиража энциклопедии «Немцы России». По их сведениям, это одна из комнат посольства ФРГ в Москве.

Признаюсь, это меня не удивило, так как работу по подготовке и изданию энциклопедии субсидировала в основном германская сторона, и вполне логично, что посольству была передана значительная часть трёхтомника. Но почему он там застрял «мёртвым грузом»? Допускаю, что в круговерти дипломатических забот о книгах просто забыли или не знают, что с ними делать: то ли по российским регионам разослать, то ли в Германию отправить. Ну а руководители и активисты общественных организаций российских немцев, они почему не шевелятся? Той же Федеральной национально-культурной автономии российских немцев и пресловутого Международного союза немецкой культуры? А разве вождям Ассоциации общественных организаций немцев Казахстана и Фольксрата немцев Украины энциклопедии не нужны? Допускаю, что лично им нет, а вот рядовым немцам, интересы которых они представляют и даже вроде отстаивают? А где притаились руководители министерства регионального развития РФ? Они хоть в курсе, что такая энциклопедия вышла и пропала? А если в курсе, то что?

Конечно, будь у российских немцев своя, как у других народов РФ, республика, которую, напомню, состряпав лживую фальшивку в виде указа, отобрали, такого конфуза не приключилось. Более того, подготовили бы уже второе, исправленное и дополненное издание. И была бы эта энциклопедия не только верной по сути, но и полезной по содержанию. И немцам России, и жителям других регионов.

Написав это, подумал: а может, как раз нежелание иметь некий эталонный регион (прежде всего, в экономике, социальной сфере, а не только в книгопечатании) и есть главное препятствие в восстановлении республики? Впрочем, ответа на этот вопрос мы вряд ли дождёмся. Его снова не услышат. Ну и плевать, главное — мы-то с вами знаем, в чём дело. И в этом счастье.

2008–2010 гг.

Парнас амбиций

Чего в последнее время мне только не предлагали! Кто только не пытался меня осчастливить! Например, кастрюлей, которая, если готовить в ней борщ, поможет сберечь столько электроэнергии, что в конце года это мне заплатят, а не я за пользование электричеством. Или сковородку, на которой, во-первых, без всякого масла жаришь что угодно, а во-вторых, приготовленные на ней продукты лучше любых диет и медикаментов стабилизируют содержание холестерина в организме.

Ещё мне предлагали купить матрас, повышающий половую потенцию, одеяло, предотвращающее образование раковых клеток, подушку, улучшающую рост волос на голове. Ну а «вечные» тюбики с зубной пастой, очки, помогающие уберечься от сглаза, и прочие подобные вещи и вспоминать не буду.

Как-то почтой мне пришло письмо, из которого я узнал, что выиграл в лотерею и награждён бесплатной путёвкой в четырёхзвездный отель на Мальте. В этом же письме перечислялась масса прелестей и сюрпризов, которые меня там ожидают, и объяснялось, каким образом я выиграл в эту самую лотерею, в которой не участвовал. Оказывается, мои имя и адрес (и не только мои!) устроители взяли в телефонной книге, причём наугад. Затем в присутствии очень уважаемых и бесконечно честных людей (должности, звания и фамилии перечислялись) провели розыгрыш лотереи. Менее удачливые выиграли водные лыжи, надувные матрацы, пляжные полотенца, ну а счастливчики вроде меня — недельный отдых в отеле.

Сказать, что я обрадовался, значит ничего не сказать. Прибавьте к этому, что в Германии на тот момент я жил второй год и поэтому ни подвоха, ни потаённого смысла в этом письме не усмотрел.

Естественно, неожиданной радостью я поспешил поделиться с приятелями, и один из них, грустно усмехнувшись, сказал: «А я был на этом рыцарском острове. Тоже по лотерее. Действительно, полёт туда бесплатный. Но только в одну сторону, а вот обратно стоит дороже, чем кругосветное путешествие. А других рейсов, точнее билетов на самолёты, нет. Так что дешевле в пятизвёздочном три недели и полностью за свой счёт, чем у них по лотерее бесплатно семь дней».

Почему я об этом всём вспомнил? А потому, что днями электронной почтой получил сообщение, что стал лауреатом литературного конкурса «Лучшая книга-2009», и в номинации «Публицистика: исследовательское начало, злободневность тематики, произведения, посвящённые актуальным общественно-политическим вопросам и текущей жизни общества» мне присуждено третье место.

Кроме этой номинации со столь необычным названием, там была масса других. И человек сорок победителей, из которых к литературе имели отношения от силы два-три, ну а остальные, как говорится, баловались ею от хронического безделья, то есть печатали книжки за свой счёт, а потом одолевали знакомых просьбами купить их. Устроила этот конкурс некая библиотека-фонд, носящая имя некого литератора, живущего в Берлине. Ничего плохого в этом нет, а вот странное есть. Дело в том, что две первые премии в номинации «Публицистика: поиск коммунистического зла; тираны-вожди и последствия их тоталитарной идеологии», а также в номинации «Малая проза: мемуары о судьбе российских немцев — депортация и трудармия», были присуждены как раз тому литератору, чьё имя носит фонд. Кроме того, его удостоили «Похвального листа» за внеконкурсное участие в номинации «Крупная проза: захватывающая авантюрноприключенческая трилогия в девяти томах». Это не описка, так сказано в официальном решении жюри. Короче, если захотите участвовать, то с восемью томами приключенческой трилогии лучше не пытайтесь — только с девятью.

А ещё этот литератор был отмечен «Похвальным листом» в номинации «Лучшая книга продуктивного автора, написавшего и издавшего более 2-х книг, — с точки зрения оформления». Что это такое, кроме разве «продуктивности», служащей критерием в классификации свиноматок, я не понял. Не менее загадочно, каким образом активисты этого конкурса, словно ксёндзы, охмурявшие в «Золотом телёнке» Козлевича, охмурили-таки престарелого берлинского литератора? За что? Ради чего? Но не в этом суть. Признайтесь, как бы вы, уважаемый читатель, отнеслись к тому, что при жизни, допустим, Максима Горького буревестника революции наградили премией, носящей его имя? Или Владимира Маяковского — премией Маяковского. Знаю, знаю, в годы их здравствования таких премий не было, а вот Сталинская была, и представьте, что ею взяли и наградили Иосифа Виссарионовича. Представили? Вывод ваш верен — это уже не культ личности, а кое-что связанное с медициной. И вот меня в эту медицину с психиатрическим уклоном взяли да и вляпали.

Звоню знакомому, на чью фамилию наткнулся в сонме лауреатов.

— Понимаешь, — говорит он, — я тоже не участвовал в этом конкурсе и сам удивлён.

— Понятно. А ради чего они его устраивают? Кто их уполномочил?

— Ты же читал, что «авторам будут вручены памятные фотоколлажи». Вот в этом и смысл. У председателя жюри конкурса муж — фотограф, но безработный. Он делает отличные фотографии, которые, в принципе, недорого стоят. Их можно друзьям дарить, на сайте разместить, ну и так далее.

— А что на этих снимках?

— Ну, например, ты и твои книги. Или ты и твои читатели. Короче, разное. Ты ж понимаешь, кризис, нужно выживать, вот они и придумали как.

— Получается, я должен купить этот фотоколлаж?

— Естественно. Ведь в этом-то и весь фокус.

Поблагодарив за информацию, я не мешкая отправил письмо председателю жюри, в котором сообщил, что в конкурсе не участвовал и участвовать не собирался, и поэтому убедительно прошу изъять моё имя из списка лауреатов и оповестить об этом всех, кому были отправлены письма с его итогами. Председатель ответила в том смысле, что иного от меня и не ожидала и даже догадывалась, что я заартачусь, но так и быть — письма о «вкравшейся ошибке» она разошлёт.

Не успел я перевести дух, как обрушилась следующая напасть. С периодичностью один звонок в три дня меня стали одолевать в основном поэты с предложением приобрести у них сборник стихотворений. Все мои мягкие отнекивания, типа «поэзией не очень интересуюсь», на них не действовали.

— Ну вы же тоже пишете, — наседал звонящий, — а я лауреат международного фестиваля поэтов. Социальное пособие, как знаете, не увеличивают, а сборник я выпустил за свои деньги. Мне же отбить их нужно, чтобы в следующем конкурсе участвовать.