Семь гвоздей с золотыми шляпками - Анна Дашевская

А совсем недавно юный аспирант Люнденвикского Университета неожиданно предложил вариант применения формулы Коркорана для защиты неживого материального предмета, имеющего полость. И вот такие чемоданчики, названные противоударными боксами, стали производить в немалых количествах. Моя семья получает с этого производства крохотный процент, выливающийся к концу года в увесистую прибавку к семейному бюджету.

Я открыла чемоданчик, положила в него конверт, активировала формулу и аккуратно закрыла крышку.

Посыльный стоял, не меняя позы и глядя в стену прямо перед собой. Я щелкнула пальцами возле его лица, снимая подчинение. Он вздрогнул, удивленно оглянулся и сделал шажок назад, к входной двери.

— Здравствуйте… А… простите… я где? Как я сюда попал?

— Бакстон, — попросила я, глядя на молодого человека с сочувствием, — дайте молодому человеку крепкого чаю, и пусть он посидит в вашей гостиной, придет в себя. Если будет плохо себя чувствовать, позовите меня. Слышите, молодой человек?

Он медленно кивнул, и я продолжила:

— Если будет кружиться голова, тошнить, дрожать руки, пропадать голос или забывать начнете, как вас зовут — попросите господина Бакстона, я вам помогу.

Позавтракав, я заглянула в гостиную для персонала. Посыльный, похоже, вполне пришел в себя. Во всяком случае, на стоявшем перед ним блюде уцелела единственная булочка, а щеки вылетевшей мне навстречу горничной полыхали очень уж ярко. Предприимчивый, судя по всему, молодой человек!

Увидев меня, он вскочил и поклонился.

— Итак, — я оглядела его внимательно и проверила ауру, — никаких неприятных явлений?

— Нет, госпожа Редфилд!

— Где вы служите?

— Я помощник камердинера у его светлости герцога Казоля. У меня выходной сегодня, и я… вот…

— Подработать решил?

— Нет, что вы! Я думал прогуляться, посмотреть, где стоят карусели, а вечером сводить туда Мари, мою девушку. На Площади Звезды самая лучшая карусель, я стоял и подсчитывал, на сколько кругов нам хватит денег, чтобы и на мороженое осталось, а потом вдруг оказался у вас.

— И ничего, конечно, не помните? — собственно, у меня не было в этом сомнений. Хорошо зачарованный одноразовый амулет, сработал, передал молодому человеку приказ и самоуничтожился.

Посыльный только развел руками.

Ладно, я все равно собиралась сегодня и в Академию, и к Равашалю. Посмотрим, где вскрыть послание. Начну с Академии, и первым делом в библиотеку. Нужно попросить Либера подобрать всю информацию по Яначеку, и что там мы еще обсуждали касательно личности его учителя? Взятие крепости Мауштвиц, Сафирский каганат и неизвестное оружие массового поражения, примененное там и там. И Марию заодно навещу, посмотрю, как ее устроили. Завтра встречусь с Сирилом и Джаледом, посмотрю, что удалось извлечь из дневника Лаваля. Значит, на послезавтра можно назначать Прагу. Три-четыре дня там — и Степь!

Оказывается, я соскучилась по золотому ковылю, тягучим песням орков и их непритязательной еде…

Глава 24

Навстречу мне по коридору второго этажа главного здания Академии летел небольшой вихрь. Я поморщилась: всегда считала дурным тоном манеру передвигаться по помещениям, используя магические вихри, потоки или иные проявления чистой силы. Во-первых, негигиенично, пыль-то оно тоже с собой несет. Во-вторых, если у тебя не хватает сил на создание короткого портала, ходи ногами или покупай портальные камни. Не такие на территории учебного заведения расстояния, чтобы задержка одного из преподавателей привела к катастрофе. И, в-третьих, во всех соседних аудиториях от вихря создаются такие помехи, что можно изрядно промахнуться с самым простым заклинанием. Последствия наложения магических потоков — исключительно неприятная и непредсказуемая штука. И неважно, что занятий сейчас нет, и аудитории пустуют. Вот уверена я, что маг, пылящий вихрем по коридору, делает точно так же и во время учебного года.

Подлетев ко мне, вихрь рассыпался и явил миру высокого красавца-блондина в фиолетовой мантии. Тьфу, хажууханд’нь цөөвөр! Что ж меня никто не предупредил, что магистр Каритиэль приехал?

— Лавиния, прекрасная! — блондин почти выпал из вихря к моим ногам. — Скитаясь по лесам, я мечтал о встрече с вами, и боги были милосердны! Молю, подарите мне несколько мгновений вашего бесценного времени! Поужинайте со мной в «Жанетт»!

— Простите, магистр Каритиэль, — в панике пробормотала я, выдирая из его рук свою обслюнявленную ладонь. — Простите, но у меня уже подтверждены встречи, в этот раз никак не могу. Может быть, в следующий приезд…

Не глядя, я открыла портал и прыгнула в него. В схлопывающиеся портальные ворота вслед за мной полетела роза и шипами больно оцарапала мне правое ухо.

Вот что ему от меня надо, а? Ну какой, к Темному, из меня объект романтических чувств? Ужин в «Жанетт», да там за месяц надо столик заказывать! А потом выберешь что-нибудь со сложносочиненным названием, тебе принесут огромную тарелку эдакой формы, а на ней пара кусочков чего-то неопределенного и картина вокруг соусами нарисована. Или это он так издевается? Ну, не может же быть, чтобы взрослый эльф, магистр и все такое, разыгрывал нежные чувства к женщине-архимагу вдвое себя старше, вот уже больше года, на пари. Он же не студент — третьекурсник. Или может?

Ладно, удрала, и слава богам. Вот разберемся с Яначеком, и я проверю, что он такое и зачем ему я. А сейчас посмотрим, куда это меня занесло?

Удивительно, проходя в столь поспешно открытый портал, я попала в совершенно незнакомое мне место. Причем, несомненно, на территории Академии, привязку к местности я чувствую неплохо.

Солнечные лучи с трудом проникали сквозь чудовищно грязные окна. То есть, по первому впечатлению, их не мыли едва ли не со времен дедушки Коркорана.

— Poita hielle tin! — сказала я, и пальцем очертила зал. Пыль и вековая грязь собралась в кучу и спрессовалась в компактную плитку. Размером примерно с хороший платяной шкаф. Ну что же, зато теперь можно разглядеть, что же тут у нас такое.

Высокие стрельчатые окна, как оказалось, были витражами, и явно сделанными давным-давно очень хорошим мастером. Дивный синий цвет, сияющий алый, светлый желтый… Интересно будет отследить, что за сюжет здесь изображен, но это потом, потом. Разноцветные потоки света ворвались в зал, и засверкала позолота лепных карнизов, зеркала по стенам, хрустальные подвески люстры. Справа от меня на небольшом возвышении стояло кресло, обитое темно-вишневым бархатом. Я сделала несколько шагов по направлению к нему, и что-то показалось мне неправильным. Вон там, в зеркале. Зеркало? А почему, интересно, оно отражает цветное стекло витражей, хрусталь и позолоту, а вот меня отражать не желает?