Полное собрание сочинений. Том 3. Басни, стихотворения, письма - Иван Крылов

На новый год

К надежде

Подруга нежная зефируВ восточных небесах видна;Уж по небесному сапфируРумянит солнцу путь она;Коням его ковры сплетаетИз розовых своих лучей —И звезды, красоту ночей,В румяны, ризы увивает.Уже из недр восточных водВыводит солнце новый год.Он жребий смертных неизвестныйВ покрытой урне к ним несет;Полна приветливости лестной,Надежда перед ним летит;Суля улыбкой утешенье,Вливая взором услажденье,Поверхность урны золотит.

Польсти и мне, надежда мила;Крушиться сердцу не вели;Польсти и счастье посули.Ты мне напрасно много льстила;Но я не помню долго зла.Как прежде я тобой прельщался,Твоей улыбкой воехищался —Ты так же мне теперь мила.Хоть сердце верить уж усталоУсмешке ласковой твоей,Но без тебя еще грустней,Еще ему тошнее стало.Польсти ты сердцу моему;Скажи, мой друг, скажи ему,Что с новым годом счастье новоВ мои объятия идетИ что несчастие суровоС протекшим годом пропадет.Своею мантией зеленой {Мантией зеленой – зеленый цвет считался цветом надежды.}Закрой печалей бледных вид,Которые в груди стесненнойМне сердце томное сулит.Начто предвидеть так их рано?Ах, если б, утро зря румяно,В полях предчувствовал цветок,Что тонкий, легкий ветерокНе день ему сулит прекрасный,Но перед бурею ужаснойПроститься с розами спешит;Что ветры вслед текут упорны,И что, завившись в тучи черны,Паляща молния бежитПотрясть природы основанье;Когда б всё зрел издалека —Не оживляло бы цветкаАвроры тихое сиянье;Когда б он это предузнал,Не чувствуя отрад ни малых,Не распускал бы кудрей алых,С тоски б заранее увял;Но он спокойно расцветает.Почто в нас сердце не цветок?Почто, послыша лютый рок,Оно заране обмирает?Польсти, мой друг, польсти ему;Скажи ты сердцу моему,Что не совсем оно напрасноПо Аннушке так бьется страстно.Скажи, что некогда вздох мойГорящей пламенной стрелойДо груди белой донесется.И что слеза с моих очей,Как искра тонкая, взовьется,И упадет на сердце к ней.

Сули другим богатства реки;Сули им славы громкой веки;Сули им знатность и чины.В ком чувства спят, пусть утешаютТого блистательные сны.Они лишь чувства заглушают —И для меня не созданы.Сули, коль хочешь, им короны;—Не светом всем повелевать,Хотел бы сам я приниматьОт милой Аннушки законы;Или в глазах ее прекрасных,Во вздохах нежных, томных, страстныхХотел бы их я узнавать.Польсти же мне, надежда мила,—И если наступивший годС собою смерть мою несет,—Мой дух о том не воздохнет:Хочу, чтоб только напередТы косу смерти позлатилаИ мне ее бы посулилаУ сердца Аннушки моей.Сули мне тысячу, смертей:Судьбы приму я повеленье —Лишь только б, сердцу в утешенье,Вкусить их на устах у ней.

Не укорять я небо стану,Но свой прославлю лестный рок,Когда, подобно как цветок,Я на груди ее завяну.

Ночь

Уже на западе остыломЗари румяный след угас,И звоном колокол унылымДавно пробил полночный час.Природу сладкий сон объемлет;Зефир на свежих розах дремлет —Не вьет он кудрей ручейка;Вода, как зеркало, гладка;Листок от ветра не трясется,И Филомела не поет;Нигде, ни в чем движенья нет,—Мое лишь сердце крепко бьетсяИ мне покоя не дает,От глаз моих сон сладкий гонит;Уснули страсти у людей —А тот, кто убегал страстей,Из глаз слезу горячу ронит,Их чувствуя в груди своей.Мои лишь вздохи нарушаютУгрюмой ночи тишинуИ другу злополучных – снуЗакрыть глаза мои мешают.Дыханьем хладным грудь тесня,Последние отъемля силы,Иссохши, бледны и унылыСтоят печали вкруг меня.

Приди, приди, о сон любезный,И легкою твоей рукойИх вид страдающий и слезныйХотя на час от глаз закрой.Но ты словам моим не внемлешь:Иль от несчастных ты бежишь,Счастливцев маками даришьИ с ними на диванах дремлешь?Мой друг! для них ли создан ты!Кто здесь блаженством обладает,Чье сердце горестей не знает,На что тому твои мечты?Они его не утешают,—Но, только память в нем затмив,Ему лишь чувствовать мешают,Сколь много в свете он счастлив.Когда тебе он подать платит,Тогда он час веселья тратит.Ах, если б, Аннушку любя,Я награжден был равной страстью,Не нужен бы ты был мне к счастью,Не призывал бы я тебя;Не сном хотел бы подкрепляться,Но чувством лестным наслаждаться,Что милой Аннушкой любим;Хотел бы чувством нежным симИ умирать и возрождаться;Хотел бы силы им терятьИ в новых силах обновляться.

Но если сердце мне дано,Вкушать одно лишь огорченье:Когда мне всякий миг мученье,В который чувствует оно,—К чему тогда мне служит время?К чему тогда им дорожить?Чтоб умножать печали бремя,Чтоб долее в мученьи жить?Тогда часы лишь те мне святыКоторые у жизни взятыИ сну безмолвному даны.Я в них лишь только не страдаюИ слез не чувствую своих;Я в них на время умираю.

Приди ж, природы обновленье,Приди приятный, крепкий сон.Прерви на время мой ты стонИ сладкое пролей забвеньеНа чувства пылкие мои;Рассыпь вокруг цветы свои;Приди – и лестными мечтамиМое ты сердце обнови;Приди – Анюты красотамиМою грудь томну оживи,Мне в лестных видах представляйся:Представь мне, что она моя,Что с ней в восторгах таю я,Представь – и ввек не прерывайся.

Отъезд из деревни

Прости, любезное село,Столица мира дорогого;Прости, ключ чистый, как стекло,И ты, тенистая дуброва,В которой часто день бывалМне так короток, как минута,Где часто соловей певалТак чисто, нежно, как Анюта.Простите вы, мои друзья,—Из недр спокойства и свободыЯ еду в мрачный гроб природы —Простите, в город еду я.

Не воздух легкий, ароматныйМне будет грудь там оживлять:Я еду в мир пустой, развратныйСедую, знойну пыль глотать.

Когда зарей здесь развернутсяЦветы на бархатных лугах,И хоры птичек раздадутсяВ тенистых и густых лесах;Как соловьи начнут согласноБудить и кликать солнце красно,—Тогда меня разбудит стукКарет, по мостовой гремящих,Иль с грузами телег скрипящих,Иль колокольный скучный звук.

Как солнце здесь взойдет высокоИ разгорится ясный день,Вы, птички, скроетесь далекоГустых дерев в прохладну тень,Где жар и ветр вас не гоняют,Где вам утехи сохраняютЛюбови нежной алтариИ где листочка два иль триЧертоги царски заменяют.А я, когда наступит день,Как мне ни больно и ни леньИ как ни бесполезно свету,Тащусь на завтрак иль обед,Играть в бостон или в пикет;Иль, если карт, к несчастью, нет,Тащусь зевать по этикетуИ ползать в суетах мирскихПромежду Глупостей людских,Где языки одни речисты,Где всё добро на языке.Где дружба – почерк на песке,Где клятва – сокол в высоте,Где нрав и сердце так же чисты(Не в гнев то буди городских),Как чист и легок воздух их.Когда у вас на небосклонеПотухнет алая заряИ, сон приятный вам даря,Ночь сядет на сапфирном троне;Уныло зашумят лесаИ в хороводах звезд прекрасных,В одеждах бледножелтых, ясных,Взойдет луна на небеса;Проступит бледность на вершинахИ, серебром светясь, туманРасстелется у вас в долинах,Как утром тихий океан,—Тогда, не зная что заботы,Невозмущенные тоской,В роскошных пеленах дремотыВы сладкий вкусите покой.

А я, когда за нашим градом,Застыв, потускнет небосклон,И с темной ночью придут рядомПечальна мысль, мятежный сон,Свет закатится с ясным Фебом,Но не замолкнет стон людской,И под угасшим черным небомРаздастся глухо шум градской,А я – там, где всё так нестройноВ цепях шумливой суеты,Средь роскоши и нищеты,А я – засну ли там спокойно?Ах, нет! не сон, друзья, не сон —Тогда мои мне милы слезы,И мысль одна приятна мне,Чтоб вас увидеть, хоть во сне,Мои любезны дики розы,И чтоб у вас в густой тени,Кудрявы, юные березы,Воспеть златые сельски дни.

На случай грозы в деревне

Начто над рощей сей тенистойТы завываешь, бурный ветр,И над зелеными лугамиТеснитесь, грозны тучи, вы?Кого во мраках, вихри люты,Вы устрашить хотите здесь?Чью грудь, громовые удары,Стремитесь здесь вы разразить?Ах, на кого ты воружаешьПрироду, гневно божество?—Не соловей ли кроткий, нежныйПричина гнева твоего?Не пеночка ль невинной песньюТебя умела раздражить?Или невинная овечкаМогла нарушить твой закон,И воружить тебя перуномНа сердце робкое свое,На грудь, покрытую волною,Подобну снегу белизной,А мягкостью подобну пуху?Или смиренный селянин,В избыток чуждый работаяИ оживляя грудь своюНехитростною сельской песнью,Мог возбудить твой, страшный гнев?Открой мне, царь миров несчетных:Ужли для них навел ты тьмуИ повелел ударить громам,И воздух раздирать перунам,И вихрям дубы вырывать?Для них ли здесь природа стонет?А там, за полем вдалеке,А там, за белыми стенами,Изнеженная роскошь дремлет:Не громы слух ее мятут,Пред нею мусикийски хоры,Согласьем сердце щекотя,Поют порокам песни хвальныИ сладострастье в душу льют.А там гордец, надувшись грудью,Тебе мечтает равен бытьИ по земле едва ступает,Чтя недостойным ног своихХодить по той, кем он питаемИ от кого исшел на свет.А тамо, львиными когтямиКорыстолюбье воружась,Рыкая пламенем геенским,Кричит: всё собственность моя!Моя земля, мои все воды,Огонь и самый воздух мой!Кричит! – и с алчностью объемлетДальнейшие края земли.Здесь гром – а там спокойно людиПорокам воздвигают трон;Здесь гром – а там они спокойноКурят пред ними фимиам,—И солнце ясно светит там,И не смущается природа,Нарушен видя свой закон!На них, на них, о боже вечный,Горами тучи ты надвинь,Рассыпь на них свои перуныИ под ногами дерзких сихРазверзи пропасти земныеИ дно им ада покажи,—Чтоб там они узрели муки,Назначенные злобе их,Чтобы оттоль сразились стономПредместников своих во зле,И чтобы, кровью заливаясь,Им сердце в трепете рекло,Что жив злодеев страшный мститель.

К спящему дитяти