Гарнизон - Игорь Николаев

— Ты был комендантом, — спокойно, с мрачной внушительностью ответил комиссар Тамас. — До вчерашнего дня. Пока Волт оставался важным объектом ревизии, а ты — ревизором с соответствующим статусом и мандатом от планетарной администрации. Но теперь все иначе. В Танбранде беда. Губернатор не нашел в "восемнадцатом" того, что искал. База на карантине, с жертвами, скорее всего не последними. Теперь ты снова маленький человек в большом механизме.

Тамас привстал и, опершись на стол обеими руками, наклонился к Холанну.

— Я — командир Базы. Я ответственен за все, что здесь происходит. И если не будешь помогать мне в меру своих сил и способностей, ты — не нужен. Ни мне, ни Волту.

— Угрожаете… — уже не сказал, а почти проблеял Холанн, на грани капитуляции. Сказал уже для того, чтобы не сдаваться просто так.

— Это не угроза. Это констатация факта, притом очевидного. Ты будешь делать то, что я… попрошу. — комиссар снова сел и закончил. — Или у нас прибавится еще одной жертвой инфекции.

— Они не позволят… Александров, он знает… как выглядит инфекция…

— Александров со Сталинваста. Тебе это ничего не скажет, но поверь, он видел в жизни как бы не больше ужасов, чем я, а я повидал немало. И он понимает, что такое сила обстоятельств.

Хаукон сложил и потер друг о друга узкие ладони, словно согревая их. В его последующих словах не было ни угрозы, ни давления, просто усталая констатация.

— Уве, мне не хочется пускать в ход радикальные методы. Не то, чтобы ты мне нравился… просто я не люблю насилия без внятной и практичной пользы. Ты можешь быть полезен, если оставишь в сторонке не к месту проявившийся гонор. Но балласту, который к тому же оспаривает мои… просьбы, на Базе места нет.

Пару мгновений Холанн пытался выдержать прямой взгляд комиссара, но конечно же не смог. Опустив глаза, он почувствовал себя мелкой букашкой, из тех, что временами заводились в вентиляции, подъедая пыль. От них не было ни вреда, ни пользы, только легкая досада — опять какая‑то мелкая мелочь появилась…

Маленький человечек, никому неинтересный и бесполезный. Способный только быть только чучелом по приказу кого‑то неизмеримо более сильного, и телом, и духом. В ушах зазвенел ехидный голосок, который Уве уже слышал давеча. у ангара. Только на сей раз горькую истину нашептывала не чья‑то зловещая, враждебная сила, а собственный разум.

"Ты слабый… негодный… бесполезный…"

Уве поднял голову и посмотрел на комиссара со странным, почти безумным блеском в глазах. Кто знает, что он сделал бы в следующее мгновение… Этого не ведал даже сам немолодой счетовод и тем более не знал комиссар, который с выражением легкой иронии на лице ждал окончания внутренней борьбы Холанна. И узнать было уже несуждено, потому что в следующее мгновение металлический потолок с крупными круглыми клепками обрушился на головы коменданта и комиссара.

Точнее им так показалось. Холанн упал со стула и с воплем покатился по рифленому полу, буквально выдирая без того негустые волосы, словно хотел сорвать скальп и добраться до черепа. Тамас хрипел, запрокинув голову, раскачиваясь на стуле, как безумный дервиш из орианской секты имперофагов. Его повседневный рабочий комбинезон будто надули изнутри — каждый мускул комиссара напрягся в судороге запредельного напряжения.

Снаружи весь Волт отозвался какофонией диких криков. Разрозненные вопли обезумевших людей перекрывал дикий рев Александрова, бессвязно призывающего "удерживать семафор", заряжать какую‑то "мельту" и бить этой мельтой "карнифакса".

Всем гарнизоном Базы номер тринадцать разом овладел приступ безумия.

Глава 17

Губернатор Теркильсен, как человек повоевавший, хорошо понимал пользу и необходимость хорошей, годной связи. Поэтому, хотя город — улей представлял собой хитрозапутанную и экранирующую конструкцию из миллионов тонн металла, коротковолновые воксы в нем работали прекрасно, благодаря сотням рассредоточенных ретрансляторов.

Три человека, находящиеся на разных концах Танбранда, общались так, словно находились в одной комнате.

— Что это было? Это… они?

Боргар даже почти не заикался, только ставил невпопад ударения и делал большие паузы между словами. Арбитр явно был не в себе, как и все, кто попал под псайкерский удар (то есть мегаполис целиком), но держался на внутренней дисциплине и железной воле.

— Да, — голос планетарного комиссара был как обычно ровен и монотонен. Владимир подумал, что в голосовых синтезаторах есть своя польза. — Это была проба сил.

— Что за проба? — отрывисто вопросил арбитр, хотя уже примерно представлял ответ.

— Нечто наподобие первичного запуска, — вступил в разговор губернатор. — Как на вокс — трансляторе — сначала по контуру пускают усиленный заряд, для проверки всех блоков и точной подстройки. А затем уже начинают полноценную работу. Так и здесь.

— Культ собран и готов к призыву, — продолжил комиссар. — Первый "вопль" тестовый. Патриарх проверяет мощность сигнала, домодулирует его и дает первичную, самую грубую привязку к координатам для Флота. Затем…

Голос комиссара скрипнул на высокой ноте. Какой звук синтезатор истолковал и передал подобным образом — оставалось лишь гадать.

— Затем все, конец, — губернатор рыкнул, как танковый двигатель на низких оборотах. — Второй призыв даст точную наводку. Тогда появление Флота — Улья будет лишь вопросом времени.

Напряжение последних дней и часов пробило таки броню самоуверенности Теркильсена, губернатора понесло по волнам болтливости.

— Я бы сказал, что нам останется бросить все, сбежать с Ахерона и записаться в трюмную команду. Но бежать некуда, только в пределах системы, а ее выжрут дочиста.

— Понял, — четко сказал Боргар, как гвоздь забил. — К делу. Сколько у нас времени?

— Несколько часов, — отозвался комиссар. — Точно никто не знает. Три, четыре, пять…

— Если все так подействовало на нас, то Адептус Астра Телепатика в башне должно вообще прибить, как крыс молотком?

— Да, — комиссар пока не понимал, куда клонит арбитр, но явно заинтересовался. И тут его осенило. — Триангуляция?

— Именно. Возможно они смогут указать, откуда исходит сигнал. Как пеленгаторы.

— Не выйдет, — почти с истерическими нотками возопил губернатор. — Они в лучшем случае покажут на какой‑то район, если астропатов удастся вывезти из состояния невменяемости… да и вообще, если псайкеры ещё живы. Мы не успеем прочесать его!

— Мы не будем его прочесывать, — коротко и жестко ответил Боргар. Ему очень хотелось заорать на Теркильсена, призывая губернатора к порядку и сдержанности. Останавливало лишь понимание того, под каким прессингом ответственности правитель планеты находился последние месяцы. Это понимание не столько вызывало жалость, сколько указывало — если уж Теркильсен наконец не выдержал и начал срываться, разговаривать с ним на повышенных тонах сейчас бесполезно.

— Не будем ничего прочесывать. Мы его уничтожим со всем содержимым… и населением, — Боргар подумал, что сейчас нужно все называть своими словами.

— Отрежем конечность, чтобы сохранить тело? — с убийственным спокойствием механического голоса уточнил комиссар.

— Да. Вы можете вызвать и включить в сеть Инженера — Археолога? — спросил арбитр.

— Прямо сейчас? — уточнил губернатор, и арбитр с трудом удержался от не совсем конвенционного ответа "Да, скудоумный идиот".

— Прямо сейчас. Я знаю, что он в Городе.

— Да, он на пути из Адальнорда. Включаю, — комиссар явно думал и действовал быстрее, чем растерявшийся губернатор. Хорошая, регулярно освящаемая механикусами аппаратура отрезала все сторонние шумы, оставляя лишь речь. Поэтому арбитр мог только догадываться, что творится вокруг калеки, который пробивался через катакомбы во главе отряда инопланетных наемников. Пока истреблять приходилось лишь маргиналов, обитающих в самом низу общества — и в прямом, и в переносном смысле. Тех, что посходили с ума после псайкерского удара генокрадов

— Старший… инженер — археолог… на связи.

Голос звучал глухо и с паузами, словно человек у вокса поднимал тяжелый груз.

— Я буду задавать вопросы, они покажутся странными и страшными, — Боргар не тратил время на околичности. — Но если не будете отвечать в точности, я убью вас своими руками.

— Не надо мне угрожать, — инженер — археолог говорил все также тяжело, но без малейшего страха. — Спрашивайте.

— Представим, что вам нужно уничтожить отдельно взятый дистрикт Танбранда. Полностью истребить. Как это можно сделать?

Э — э-э… мы принимаем во внимание жертвы среди городского населения? — очень вежливо поинтересовался инженер.

— Нет, — сообщил комиссар.

Губернатор зашипел, словно раскаленный радиатор 'Химеры', на который кинули пригоршню снега. Но инженер — археолог отозвался на удивление быстро и все с той же несуетливой рассудительностью: