Эмпатия - Антонина Гилева

Только почему-то два серебряных кольца в её трансляции блестят на пальцах левой руки, а в воспоминании убийцы – на правой.

Ольга и Алекс начали говорить одновременно, но причину разного местоположения украшений озвучил Кристиан.

– Это подделка, – резюмировал он. – Имитация.

– Невозможно. Все технические параметры ролика-впечатления соответствуют стандартной процедуре приёма электромагнитных волн излучения мозга, как и у всех остальных блогеров. Не мог же «рок-н-ролльщик» второй раз организовать концерт и зарезать Арину? – фыркнула Ольга.

– Он мог в это поверить и воссоздать. Как мальчик из школы моего сына, – размышлял вслух Алекс. – Он придумал себе историю с каннибалами и монстром на чердаке. В принципе, недалеко ушёл от правды. Он искренне в это верил и то же самое транслировал приёмным родителям во время сеансов в домашней «Эшке», просто их не интересовали периоды его покоя и страхов. Они выгружали из него воспоминания об активной жизни, чтобы компенсировать сутки бездействия родному сыну.

– Это интересная версия, – устало отозвалась Ольга о бредовой, на её взгляд, теории.

– Мы искали сходства. – Синий чувствовал, что он на пороге открытия. – Система, искать различия в трансляции Арины и версии «рок-н-ролльщика». Отметить все несовпадения по цветам, ощущениям температуры воздуха, ветра, звукам.

Поисковая система за несколько минут бесстрастно выявила около тысячи мелких отличий. От оттенков одежды окружающих до мелкого, едва заметного диссонанса во время исполнения музыкальных номеров.

– Но он же был там, значит, что-то знает, – не унималась Ольга. – Иначе зачем это всё?

– Он что-то опубликует в ближайшее время. Автор ролика. Это не «рок-н-ролльщик», – отчеканил Алекс. – Система, собери все данные по новому ролику и анализу отличий в новый файл. Название – «Имитатор». В старые времена до программы «Гражданин» были преступники, которые вдохновлялись чужими криминальными деяниями. Наше счастье, что подделать он решил ролик-впечатление, а не повторить сам поступок.

– Бред, бред, бред. Имитировать в «Эшке» можно самую малость. Чистые, неприкрытые эмоции – вот что загружают одни блогеры и получают другие. – Счастливой хотелось трясти Алекса за плечи, пока он не выдаст всю остальную информацию по делу «рок-н-ролльщика».

– А что такое объективная реальность, если каждый видит её по-своему? – пожал плечами Холодов. – Субъективные впечатления от одного и того же и создают разнообразную палитру мира. Кто-то взломал ваш алгоритм приёмки роликов-впечатлений, выдав пустышку за реальную жизнь. Процент достоверности вашего контента, таким образом, падает примерно до нуля. Мы и так это знали раньше, я уж точно. Если маньяк режет жертву в прямом эфире, он счастлив и доволен. А она кричит от ужаса. Вопрос в том, что пользуется спросом на рынке. А вы его не контролируете. Особенно частный сектор, у нас есть сигнал уже о третьей домашней установке «Эшки» для личного пользования из вашей мастерской.

– Нет, вы не посмеете. – Ольга поняла, куда клонит Алекс.

– Я уже отправил докладную записку с предложением отключить «Эмпатию» для рядовых пользователей и оставить доступ только для спецслужб. Всё, что нам нужно, – это следующий шаг Имитатора. После чего сеть бросит своих подписчиков в объятья скучного и пресного настоящего мира. – Холодов с еле заметной усмешкой наблюдал за Счастливой: наконец-то она перестала прятаться за вечно улыбчивой маской.

– Я заявляю протест. – Ольга направилась к двери.

– Есть. Второй ролик. Имитатор выложил. – Синий запнулся. – Он читает вслух книгу. Это трансляция. Из дома. Есть реальный физический адрес.

– Автор книги? – поинтересовался Алекс.

– Какой-то Микола Неназванный. Это рукопись, её никогда не публиковали. – Кристиан ничего не понимал.

– Он и есть Имитатор. Кто же ещё может создать целый мир в воображении, если не писатель? – покачал головой Алекс.

«Внимание! Сеть “Эмпатия” временно не работает по техническим причинам. Мы известим вас о начале трансляций после профилактических мероприятий. Приносим извинения за причинённые неудобства». – Сообщение на коммутатор прилетело им троим одновременно, как и всем миллионам пользователей социальной сети.

«Ты отстранена от дела и от работы. Возвращайся домой», – это уже от начальника лично для Счастливой.

Ольга на долю секунды закрыла глаза. У неё над головой как будто на миллионы кусков разбилось стеклянное небо. Осколки летели вниз со свистом – как и её карьера, и надежда на освобождение от отношений с Марком.

Глава 26. Настоящее искусство

Лже-рок-н-ролльщик, Имитатор, Микола Неназванный и он же Григорий Щёткин пятидесяти пяти лет от роду наслаждался всем: тем, как в его серой захламлённой квартирке громко выбили дверь, как быстро вытащили его из дома суровые люди с неприметной внешностью, как небрежно запихали в чёрный фургон, как грубо толкнули в камеру предварительного задержания. Он не задавал вопросов своим похитителям, не возмущался и не требовал адвоката.

Он столько раз придумывал чужие приключения, а теперь наконец-то переживал их сам. И запоминал подробности – для будущего романа. На минуту полноватый лысый мужчина задумался, будут ли его бить или пытать, но решил: что угодно лучше его обычного рабочего дня в санатории для тяжелобольных с редкой формой дроидофобии. Четыре дня в неделю он мыл пол в палатах и драил унитазы и душевые из-за того, что пациенты заходились криком даже при виде роботов-пылесосов. Эта унизительная работа оказалась наиболее подходящей для него на бирже труда.

Два диплома в сфере редактуры художественных переводов и литературоведения не давали ему никакого преимущества перед остальными соискателями. Умные электронные программы легко справлялись с тем, что раньше было уделом образованных людей. Он писал книги, но оказалось, перипетии судеб выдуманных персонажей никому не нужны в мире, где все подряд радушно впускают в свой дом аппаратуру «Эмпатии». Книги сейчас печатались редко, библиотеки закрылись, последний литературный кружок для таких же авторов-неудачников приказал долго жить несколько лет назад, после запуска «Эшки».

Честно говоря, от редких собраний графоманов – пока они существовали – вдохновение Щёткина покидало. Каждый требовал, чтобы читали и обсуждали его творения и с неохотой разбирал чужие. А уж про сокровищницу мировой литературы, про романы прошлого никто и не заикался. Устарело, мол.

Но даже такие единомышленники лучше одиночества. Григорий затем пару месяцев упрямо приходил на собрания и сидел один, ждал товарищей по несчастью. Иногда читал вслух свои рукописи, иногда декламировал стихи и отрывки из прозы классиков. В итоге ему прислали уведомление с требованием пройти внеочередную психологическую экспертизу, а жилищный комитет сообщил, что помещение у литературного клуба изымают для встреч любителей обмена винтажной одеждой и украшениями.

Барахольщики, так презрительно назвал их писатель, ему не обрадовались, как и цитатам из Толстого, Шекспира и Чехова. Быстро накатали жалобу, и Щёткина прямо