Поэзия Африки - Антология

Дальний путь

Перевод М. Самаева

Давно изведанный путь.Навек заведомый путь.

В голодных руках,в безродных руках,в руках, не знающих горя,в руках горластого моря…

Гитарой — чтобы рыдать,гитарой — чтобы предать,гитарой — чтоб петь во тьме,гитарой — чтоб жить в тюрьме…Скалы острова Сан-Томе.

Бичуемые Восточным ветром

Перевод Б. Слуцкого

Это мы бичуемы Восточным ветром[125]!

Для нашего спасеньяНикогда не организовывали комитетов,Никогда не распахивались ничьи ворота, чтобы нас укрыть.К нам не протягивались братские руки.Мы бичуемы Восточным ветром!

Море выучило нас своему упорству,У ветра мы переняли умение плясать даже от горя,Козы преподали, как грызть камни, чтобы не умереть от голода.

Нам, бичуемым Восточным ветром!

Умираем и воскресаем,Ужасая, вгоняя в отчаяниеТех, кто стал нам поперек дороги.Упрямо держимся на ногахИ шлем вызов богам и людям.Засухи нас не пугаютС тех пор, как мы открылиПричину наших бедствий.

Мы бичуемы Восточным ветром!

Люди забыли, что мы их братья.Голоса сочувствия, что до нас доходят,Значат не больше,Чем голос моря,Просолившего нашу кровь навеки,Чем голос бурь,Вдунувших в нас свои ритмы,Чем голоса наших гор,Их странная, немая музыка.

Мы бичуемы Восточным ветром!

ТОМАС МАРТИНС[126]

Стихи

Перевод М. Самаева

Думаешь, вижу в тебе лишь твои ячменные волосы,зелень глаз,свежесть губ?

Пойми, ты нужна мне вся, целиком,со всеми живущими в сердце твоем тайкомзаботами, думами и скорбями.

Хотел бы я видеть в тебебольше чем женщину — друга, соратницу по борьбе,опасной и неумолимой.

Тогда б поняла ты, что жизнь —та жизнь, что отныне мне необходима, —больше того, что вмещают твои мечты.Если б гнала и тебя жажда жизни,полной риска и напряженья,от сраженья к сраженьюради того, чтобы солнце светило всем,если б и ты захотелабрать от жизни больше того,что она в состоянии дать…

Тогда я искал бы,искал бы тебя опять,чтобы ты рядом со мнойи смеялась и пела.И я нашел бы тебя,возлюбленную и сестру, —ячменные волосы на ветру,свежий рот, приоткрытый в улыбке.

Подобно былым корсарам, искателям приключений,однажды и я уйдуна белой каравелле, под белыми парусами, —исполнить свою судьбу.Зеленое гулкое море станет мне верным другом,ветер меня окатит смехом твоим упругим,искорки глаз твоих вспыхнут в ночных небесах,и там, среди скитаний, будут моей добычейбелые каравеллы, белые паруса.Вольная братья, мы будемвалить вековые деревьяи ноги кровавить о тернии диких лесных дорог.Но однажды вернусь яодин и усталопереступлю твой порог,потерявший друзей и свою каравеллу…Словно свинцом налитое тело,руки изодраны,до крови сбиты ступни,опущусь я у ног твоих.А ты — ты знаешь, что сделай:просто ты на меня взгляни,до волос дотронься рукою,прикоснись губами ко лбу.Я отдохну и уйду, чтобы снова забыть о покое,чтобы докончить борьбу.

ГИЛЬЕРМО РОШТО[127]

Панорама

Перевод П. Грушко

Повсюдув просторах грядущего утра,в расплывчатых контурах маскировки,в гуле войны,в агонии черного дымаи пороха —люди,чья битва в тылу.

То, что на поле бояобернется болью,выстрелом в упор,здесь, в тылу, отзываетсясмутным беспокойством сердец,болью за себя и за них.Эвакуация, разлука, тревоги,вести о потопленных караванах судов.

Война расшатанных нервов:война, колющая насвестями с войны.

Бессонные ночисердец,пишущих стихинервамивойны.

И чудится,будто фронт —на востоке, юге, в небе, повсюду.И что война — не где-то,а в нас!

ЭУЖЕНИО ТАВАРЕС[128]

Морна прощания

Перевод М. Самаева

[129]

Час расставаньякамнем в груди.Час расставанья,не приходи.Вспомню, что тыждешь впереди, —на сердце мгла,жизнь не мила.

Грозное мореждет меня вновь.Дай мне, любовь,выплакать горе.Плоть, как раба,в путы возьмут.Душу — еене увезут.

Сладко с тобой,горек отъезд.Горе изъест,жить надоест.Если умрув дали безвестной,волею богадома воскресну.Я не уймуслез расставанья.Нет моемугорю названья.Сможешь ли больсердца живоговыразить ты,жалкое слово!

Я не уймуслез расставанья.Нет моемугорю названья.Здесь, близ тебя,мучусь ревнуя.Как же разлукуперенесу я?

АГИНАЛДО ФОНСЕКА[130]

Опустошение

Перевод М. Самаева

Крик раздирает мне горло…В этом крике пламенный ветерили огонь преисподней.

Горизонт сжимается, как петля,на далях и моих надеждах.Не знаю — то ли он из крови,то ли из пыли кровавой.

(О, если б изведать ласкупрохладной тени,зеленых веток,утесов влажных!)

Кажется, голос канулв море солнца, где растворилисьвсе предметы.

Я кричу — и не в силахвыдрать черствый крик из глотки,и не знаю,чем от тоски откупиться.

Дайте мне озеро — многоозер с прозрачной водою,откуда напился бы взгляд мой.

Поля зеленые дайте,чтоб вырвался на свободупридушенный голос.

Разделение труда

Перевод И. Тыняновой

Я и ты задумалиВыстроить наш мир.

Ты носил камни, воду, размешивал известь.Я стоял поодаль, наблюдая твою работу:— Красивое будет зданье!.. —Я вошел,Я все осмотрел внимательно,С благодушной улыбкой:— Хорошее будет зданье!.. —Ты орудовал ломом и лопатой…Ты дороги прокладывал,И сажал деревья по обочинам этих дорог,И поранил руки, и до крови стер ногиНа этой тяжелой работе…А я тем временем сел в машину,И проехал по этим дорогам,И сорвал плоды с деревьев, которые ты посадил.— Как все хорошо, как все красиво! —Ты копал землю и бросал в нее семена.И окропил эту землю своим потом.Я восхитился твоим урожаем и крикнул:— Сытость! —Ты опустил заступВсего на одну минуту,И вытер пот со лба,И сосчитал скудную плату,И закричал:— Голод!

Ты и я задумали застроить наш мир…Но когда труд был закончен,Я вошел, захлопнул двериИ оставил тебя за порогом.

По долгому пути моей надежды