Головорез - Майкл Слэйд

Полминуты спустя, пример номер два:

– Мистер Пибоди, ваш клиент представил доказательства?

– Да, милорд. Представил.

– Ах, так, но ему не поверили, иначе вы не были бы здесь. Уголовный суд заслуживает исключительного доверия. Вашему клиенту представлялся случай доказать свою невиновность, но он представил фальшивые доказательства для своей защиты. По-моему, одного этого достаточно, чтобы вынести приговор. Апелляция отклонена.

Мнение адвокатов о Каттере не знало никаких границ. Адвокат, покидающий большую землю и направляющийся на Ванкувер-Айленд, прибывает на пирс, когда его корабль покидает порт. На берегу и на палубе находятся сотни людей. Узнав знакомого коллегу на борту, адвокат, находящийся на берегу складывает ладони рупором и орёт: "Ты слыхал хорошую новость, Фрэнк? Главного судью свалил серьёзный сердечный приступ". Каттер, однако, выжил и снова занял своё место на судейской скамье.

– Войдите, – приказал он, когда секретарь постучал.

ДеКлерк, Чандлер и Тэйт шагнули в кабинет главного судьи. Секретарь прикрыл дверь, отрезая им путь к отступлению. Комната являла собой причудливую смесь датского модерна и морской спасательной службы. Широкие угловые окна выходили на Фолс-Крик. Перед стеклом был установлен корабельный штурвал; рядом с ним медный телескоп был направлен на снующие внизу яхты. Стены, окрашенные в тёмно-синий цвет, были увешаны открытками с изображениями галеонов, а корабли, собранные в бутылках, окружали стопки голубых апелляционных книг. "Ром, Содом и Плеть" был морским человеком.

– Главный судья Верховного Суда изъявила желание поприсутствовать, – сказал Каттер, кивая в сторону женщины, сидевшей перед его столом.

Главный судья Британской Колумбии руководил апелляционным судом. Главный судья Верховного Суда курировал уголовные суды. Когда Элизабет Туссен поднялась и протянула свою изящную руку, Тэйт окинула ее тем взглядом, каким женщины окидывают друг друга. Туссен была одета в мантию налогового суда: чёрную шёлковую накидку с алой отделкой, хорошо сочетающуюся с надетым под нее простым чёрным платьем с отложным белым воротничком и V-образным вырезом. Тэйт расценила её как женщину крайне сдержанную и подумала о том, чем она должна была пожертвовать, чтобы подняться так высоко к пятидесяти годам? Над патрицианскими глазами и сдержанной улыбкой каштановые волосы Туссен контрастировали с её мантией.

– Не будем терять времени, – сказал Каттер. – У меня много работы.

Главный судья был коротышкой с губами, напоминающими трубку. Адвокаты называли его "Луноликим", так как его лицо напоминало задницу.[7] Он выглядел так, будто кто-то надул его насосом.

– Итак? – спросил Каттер. – Что это, псих разошёлся?

Он не пригласил копов сесть, поэтому они остались стоять.

– Беспокоит знак зодиака, – сказал ДеКлерк. – Двое судей убито, и с обоими убийствами связан один и тот же символ. Моя уверенность в том, что это работа одного и того же убийцы, основывается на общих обстоятельствах обоих преступлений. Хотя мы и не можем сбрасывать со счетов тот факт, что вчерашние газеты перепечатали сан-францисскую записку. Человек, совершивший убийство прошлой ночью, мог быть и подражателем.

– Может, кто-нибудь использует Мэрдока в качестве ширмы? – спросила Туссен.

– Дело, которым занимался Максвелл, касалось колумбийских наркотиков. Его язык был вытащен наружу, словно "колумбийский галстук". Как я понимаю, он собирался сегодня вынести приговор. Смерть Максвелла эффективно остановит этот процесс.

Повторное разбирательство будет стоить несколько миллионов долларов. Может, Корона захочет принять участие в этом деле, чего не стала делать раньше? И спустит процесс на тормозах, чтобы избежать нового расследования? Тогда знак Зодиака маскирует этот мотив.

– И в этом случае, – сказала Тэйт, – убийства не связаны между собой. Если только Мэрдок не был убит первым, чтобы напустить тумана. Кокаиновые деньги объяснили бы использование сложного оборудования. "Вальтер WA2000" и генератор случайных чисел – дорогие игрушки. И то и другое доступно картелям Меделлини.

– Именно так было повреждено охранное устройство? С помощью устройства случайных чисел? – спросил Каттер.

– Наиболее вероятно, – сказал ДеКлерк. – Это самый верный способ. Миникомпьютер электрически подсоединяется к замку. Он включается в цепь, затем перебирает все возможные комбинации. Когда он попадает на соответствующий код, дверь открывается.

– Другой возможный вариант, – сказал Чандлер, – заключается в том, что использовалась 4500-мм оптика. Мы используем её для наблюдений – с поразительными результатами. Наблюдая за подозреваемым в телефонной будке на расстоянии в одну милю, мы можем прочесть номер, который он набирает. С помощью оптики мы записываем на видео его разговор, так что позднее чтецы по губам могут рассказать нам, что он сказал.

– Ещё одна возможность связана с его работой. Кто-то, кто сам узнал код или передал его сообщнику.

– Кто-нибудь из судей? – сказал Каттер.

– А кто ещё знает код?

– Если здесь замешан судья, зачем убивать в кабинете?

– Потому что он хотел, чтобы что-то было похищено со стола Максвелла и выглядело при этом так, будто это работа кого-то извне.

– Если эти убийства связаны между собой, – сказала Тэйт, – то самая очевидная связь между ними – это Зодиак. Но если связь с Зодиаком кажущаяся и если одно убийство не является ширмой для другого, то не является ли лучшим мотивом какое-нибудь дело, слушавшееся обоими судьями? Сперва уголовное, слушавшееся Максвеллом, которое затем было на апелляции?

Туссен покачала головой.

– Это невозможно. Максвелл был убит, когда пробовал силы на первом своём деле.

Оно ещё не слушалось в суде – какая уж там апелляция.

– А как насчёт предварительных попыток оказать давление?

– У нас здесь не ваша система, Особый Агент. Ни одно дело не попадает на апелляцию прежде, чем завершится уголовный суд.

– Как насчёт залога?

– Это делается в провинциальном суде. Все обвиняемые в деле Максвелла были освобождены.

– Есть и ещё один аспект, – сказал Каттер. – Кроме того, что ни один из приговоров Максвелла не поднимался до нашего уровня, в нашем суде заседает по три судьи. Какой толк в убийстве Мэрдока? Остаются ведь ещё двое.

– Как долго Мэрдок заседал у вас? – спросила Тэйт.

– Восемь лет, – ответил Каттер. – Он был назначен в 79-ом.

– Что, получил повышение?

– Нет, Мэрдок пришёл прямо после практики. Юристы его масштаба хотят работать только в моём суде.

Кэрол заметила, как по лицу Туссен промелькнула тень пренебрежения.